– На Да Сильву мы пока что не можем рассчитывать. – Торн глянул на бледную словно стена медика. – Полагаю, что кроме кровопотери из серьезной раны на бедре, у нее еще несколько серьезных отеков, возможны внутренние повреждения. Но я полагаю, что она стабильна.

Он врал не моргнув глазом – и безо всякого заметного смущения. Вежбовский посмотрел на коллегу с некоторым удивлением. Должен был признаться, что сам он, например, нервничал. Химический коктейль, который Торн воткнул раненой девушке, реально ввел ее в бессознательное состояние, а с виду она и вообще словно стояла на грани жизни и смерти, и был риск, что он и вправду вывел ее на эту грань.

– Ясно. – Джейн Картрайт кивнула. – Хорошо. Господа и дамы, наша ситуация хуже, чем могла бы оказаться, но все еще приемлемая. Мы примерно в полукилометре от зоны посадки, скорее всего, остаемся незамеченными. У нас есть раненые, но кроме не слишком удачной… – Взгляд лейтенанта на миг переместился к мертвому «Кошаку», – …посадки, мы не понесли потерь.

Вежбовский поджал губы. Лейтенант не перечисляла всех фактов. Они понесли потери. Фатальные и критические. Они потеряли Нива, который, насколько бы ни был стабилен, не мог сражаться. Они потеряли двух пилотов, которые могли бы их поддерживать. Отсутствие Кисы тоже не помогало, хотя Марчин и надеялся, что Торн сумеет заменить ее хотя бы отчасти с первой помощью. Но что хуже – они потеряли «Кошака». Картрайт должна была понимать, насколько драматично это меняет ситуацию. Возможно, она просто пыталась поддерживать моральный дух на должном уровне.

– В этой ситуации, – продолжала офицер, – у нашей миссии все еще зеленый свет. Я, Альварес, Ниеми, Вайсс, Торн и Вежбовский идем к «Майк Шесть Два». Торн, возьми медпакет, Вежбовский – запасные носилки. Остальные контролируют зону посадки.

Марчин почти почувствовал радостную ухмылку Щенка. Ван Ройтерс снова оказывался вне зоны риска.

– Поддерживаем радиомолчание, только слушаем, разве что будете уверены, что вас нашли. – Лейтенант повернулась к Исакссон. Шведка энергично кивнула. – У янки наверняка есть маги, хуже того, маги могут оказаться неподалеку. «Фанданго» и «Бетта» должны быть готовы к старту в пять минут после нашего возвращения. Командует лейтенант Тайенн. – Первый пилот «Фанданго», мулатка восточной красоты, кивнула.

– У нас чуть меньше трех часов на возвращение. Нужно управиться примерно за это время. Если не удастся, – Картрайт не сменила тона, – у вас приказ возвращаться в «Дюнкерк». Вопросы?

Не было.

Через несколько минут отряд Картрайт вышел, оставляя за спиной медленно расплывающиеся в тумане фигурки присевших в неглубокой воде «мангустов» и занимающих позиции солдат группы Тайенн. Марчин пообещал себе, что не оглянется, но, естественно, обещания не выполнил.

Когда оглянулся в первый раз, стоящий на посту Щенок поднял автомат вверх и без слова помахал им.

Когда оглянулся во второй раз, видел уже только туман.

* * *

Как всегда, вел Соколиный Глаз. Испанец шел по глубокой – по голень – воде почти бесшумно, ровно, не задерживаясь ни на миг. Никогда не терялся, даже здесь, как если бы Болото специально делало исключение и не сбивало его с толку, как всех остальных.

За всю дорогу никто ни разу не заговорил, и музыка тумана была прекрасно слышна. Плеск воды, совсем недалеко, словно бы в воду упал небольшой камень. Мелодичный шелест, где-то за спиной. Смех, настолько похожий на человеческий, что Марчин почти дал себя обмануть. Солдат улыбнулся сам себе.

Когда-то он боялся находиться в густых испарениях, стоящих над Болотом, боялся звуков и появляющихся ниоткуда воздушных завихрений. Теперь же он вслушивался в каждый стон тихой, шелестящей песни, дивился узорам, которые выписывали плывущие вокруг клочья серости.

Он давно не чувствовал себя настолько хорошо.

Медицинский лагерь М-62

13 июля 2211 ESD, 09:33

Если бы гарнизон «Майк Шесть Два» не отозвался в коммуникаторах, они наверняка бы прошли мимо. По крайней мере, здешний периметр сенсоров пригодился хотя бы для этого – позволил заметить близящуюся помощь. Естественно, тому, что они вообще сюда попали, могли быть благодарны Соколиному Глазу и его безотказному чувству направления. Вежбовский все больше начинал верить, что янки имеют все шансы наткнуться на лагерь только случайно. Особенно когда увидел, насколько тот – выныривающий из тумана – невелик.

Три палатки окружали тушу полевого госпиталя, большего даже, чем тот, который был у них в Дюнкерке. Все местные уже стояли, нарушая устав, но идеально используя почти каждый фрагмент почвы лагеря. Собственно, у гарнизона лагеря, кроме палаток, не было ничего. Никаких машин, никакой противоартиллерийской защиты, даже ни одного крупнокалиберного пулемета. Батальон фон Зангена оставил им только то, что точно не могло пригодиться ему самому. Впрочем, это было понятно: «Майк Шесть Два» все равно не имел бы шанса в бою, в случае, если бы их обнаружили, выживание гарнизона зависело исключительно от доброй воли янки и от скорости, с которой лагерь сдался бы. Командование батальона наверняка это понимало и с необычной тщательностью не оставило лагерю ни единого другого шанса. По крайней мере, была уверенность, что гарнизон не станет изображать из себя героев.

Командир, щуплый младший лейтенант Пьяджи, с уставшим, будто провалившимся внутрь лицом и серыми словно туман глазами, не скрывал радости от их прибытия.

– Хорошо, что вы тут, – говорил он Картрайт тоном, казалось, радостным, но со сквозившим в нем отчаянием. – Я уже думал, что о нашем закутке забыли. В конце концов, мы не настолько важны. Может, у вас найдутся болеутоляющие? Раненым они сильно облегчили бы дорогу, а наши запасы исчерпаны. Мы приготовились к пути, но не хватает рук для носилок…

– Марчин. – Соколиный Глаз вдруг материализовался за его спиной. – Пройди в госпиталь, проверь, готовы ли раненые к транспортировке. Сорен тебе поможет.

– Так точно. – Он с трудом отвел взгляд от разговаривающих офицеров и кивнул. – Уже иду.

Гигантский госпиталь «Майк Шесть Два» был почти пустым. Наверняка его ставили как базовый медицинский лагерь Третьего батальона, а потом, когда пришлось отступать, не было времени его сворачивать. Шесть человек, то и дело меняясь, работали тут с несколькими парами носилок.

– Рядовые Вежбовский и Торн. Нас прислали на помощь, – произнес поляк в воздух. Соколиный Глаз не сказал, к кому следует тут обратиться. – Чем можем быть полезны?

Низкая массивная капрал со знаком медика на плече прервала работу и окинула взглядом новоприбывших. Марчин едва сдержался от того, чтобы не опустить взгляд. Женщине наверняка недавно что-то взорвалось в лицо – у нее почти не осталось носа, а отвратительно искореженные шрамы были скрыты под повязкой. Единственный видимый глаз был гипнотизирующего фиолетового цвета, а на шее висело с десяток жетонов.

– Капрал Виллай. Хорошо было бы увидеть какую-нибудь химию. – Он непроизвольно ожидал хриплого рыка, но у медика был на удивление приятный голос. – Со всем остальным мы вполне справимся.