толпы превратился в шум, когда Хаверсьюм наконец взошел на трибуну. Никаких отдельных вопросов не было слышно сквозь стену шума. Не то чтобы это имело значение. Хаверсьюм не собирался отвечать на них.

Он занял свое место и жестом призвал к молчанию, терпеливо ожидая, пока голоса постепенно затихнут. Вскоре не было слышно ничего, кроме гула машин. Только тогда Хаверсьюм начал:

– Как все вы знаете, сегодня будет выражен вотум недоверия политике нашего правительства в Северной Ирландии. Вы все знаете мое мнение по этому вопросу и мои намерения, если это голосование приведет к отставке Уильяма Дэвиса. Но это не только мое решение. Это открытое голосование всех членов парламента. Тех, кто представляет британский народ. Тех, кто представляет вас. Большинство из тех, кто услышит эти слова, знакомы с моим мнением. И я надеюсь, что эти мои чувства находят отклик у вас. Для тех, кто незнаком с моей позицией, я скажу вот что: ваш представитель в парламенте сегодня будет иметь возможность покончить с позорными годами Уильяма Дэвиса в качестве премьер-министра. Я прошу вас связаться с офисом вашего представителя сегодня и убедиться, что он или она исполнит свой долг. Они представляют вас. Они не могут игнорировать вас. Используйте эту силу. Положите конец пресмыканию перед терроризмом. Поручите вашему члену парламента проголосовать. Чтобы освободить нас от бремени Уильяма Дэвиса.

Хаверсьюм замолчал. Но его джингоистическое заявление осталась висеть в воздухе. Аплодисменты не улучшили ситуацию. Стоявшему близко Дэмпси было видно, что отечественная пресса присоединилась нерешительно. Резкие призывы с трибуны были просто не в британском стиле.

После нескольких секунд молчания начались вопросы. Репортеры перебивали друг друга, стремясь быть первыми. Их всех проигнорировали. Хаверсьюм махнул рукой, вновь призывая к молчанию:

– Вы можете быть удивлены, почему я придерживаюсь подобных взглядов. Почему я верю в то, что Уильям Дэвис был катастрофой для этой страны и позором для нас всех. Почему я считаю, что он должен уйти, а ему на смену должен прийти сильный человек. Решительный. Раз и навсегда я хочу прояснить это. На протяжении многих лет наша страна несла на себе тяжесть террористических злодеяний. Мы были одни против самой продолжительной кампании террора на Западе. Остальной мир стоял и смотрел, как наши улицы, наши здания, наши дома разрушали. Их уничтожали фанатики-республиканцы, которые посчитали спорную границу на севере Ирландии более важной, чем жизни британских мужчин, женщин и детей. Мы не получили никакой помощи. Никакой поддержки. Не было никакой коалиции. Не было союзных войск. Мы боролись с этой угрозой тридцать лет, и рядом с нами не было никого. Поколения молодых мужчин и женщин из наших вооруженных сил стояли как барьер против этой волны массовых убийств. Они стояли плечом к плечу, чтобы сохранить всех остальных в безопасности. Они боролись с этим ужасом, многие до последнего вздоха, и они были полны решимости победить его. Мы должны ими гордиться. Чтить их память. Они отдали свою молодость и, увы, слишком многие – свою жизнь, чтобы защитить вас, меня и каждого гражданина Великобритании.

А потом пришел Уильям Дэвис. Хороший человек. Умный человек. Но отнюдь не смелый человек. Уильям Дэвис хотел положить конец этой войне. Это были прекрасные амбиции, но он преследовал их недопустимыми способами. Войну выигрывают силой. Жертвой. Войну не выигрывают уступками и капитуляцией, и все же это именно то, что сделал наш премьер-министр. Уильям Дэвис встретил этих людей за столом переговоров, но не смог договориться. Вместо этого он освободил всех так называемых «военнопленных». Он выпустил из тюрем на материке и в Северной Ирландии их самых опасных обитателей. Он освободил тех, чья жизнь посвящена разгрому этой страны. Что еще хуже, он пригласил самых коварных из них присоединиться к нему в правительстве Соединенного Королевства. И для чего? Что он получил взамен? Обещание, что террористы сложат свое оружие. Другими словами, чтобы остановить их нападения на нас, он дал нашим врагам то, что они хотели. Что это, если не капитуляция?

Но все стало еще хуже. Гарантии мира потерпели неудачу. Да, ПИРА в ее прежнем понимании перестала существовать. Так же, как UVF. Но это просто имена. Названия. Не было никакого прекращения террора. Просто теперь он скрывается под другой аббревиатурой. Вместо ПИРА читайте ИРА. Вместо UVF – UVA. Это одно и то же. Они все еще нападают на нас. Они все еще убивают наших любимых. Они все еще убивают наших солдат. А чем занимается Уильям Дэвис? Изгоняет ли он их политических лидеров из правительства? Сажает ли повторно в тюрьму тех убийц, которые ходят по нашим улицам из-за его капитуляции и которые, вне сомнения, стоят за большинством новых атак? Нет. Он не делает ничего из этого. Он сидит и делает нашу некогда великую нацию слабее день ото дня.

И сегодня у нас есть возможность. Сегодня парламент – мужчины и женщины, которые представляют вас, – могут сказать, что всему есть предел. Сегодня они могут отстранить Уильяма Дэвиса от власти и положить конец этому гротеску. Они могут объединиться и сказать, что их доверия к политике правительства в Северной Ирландии больше нет. И, поступив таким образом, они могут сказать миру, что Великобритания готова к новому правительству. Такому, которое будет против тех, кто нападает на нас. Которое не удастся запугать. Такому, которое будет твердо стоять и говорить «нападайте, если смеете». Именно такое правительство я создам, и это именно то, чего Великобритания заслуживает. Дайте мне возможность доказать это. Свяжитесь с вашим представителем. Поручите ему или ей представлять вас, сказать, что вы не уверены в политике Уильяма Дэвиса. Сегодня день расплаты. У вас есть сила, чтобы гарантировать, что расплата произойдет. Спасибо.

Благодарность Хаверсьюма сопровождалась застенчивой улыбкой. Он повернулся, не сказав ни слова, и направился к своей охране. Он не оглядывался и не отвечал на вопросы, раздававшиеся вокруг него.

Пресс-секретарь занял трибуну. Ему потребовалась пара минут, чтобы утихомирить толпу. Только после этого он сумел объяснить, что брифинг был бы неуместен до официального выдвижения кандидатур. И что это не может произойти до оглашения результатов голосования.

Дэмпси не тратил ни капли своего внимания на пресс-секретаря. Он продолжал фокусироваться на Хаверсьюме.

Пока политик, в окружении охраны, удалялся, Дэмпси не мог не заметить перемену. Хаверсьюм был в поле зрения разведки в течение нескольких лет, со времен его первой публичной критики политики Дэвиса в Ольстере. Военные и агентства госбезопасности оказывали ему практически единодушную поддержку. Неудивительно, что они сочувствовали тем сантиментам, которые он регулярно выражал; что они согласились