В этот момент сзади неслышно подъехал Торн. Тэсс узнала его по голосу, хотя видела словно сквозь пелену тумана.

— Займись этими…. — Валтор не удосужился подобрать слово для характеристики четырех ценителей женской красоты, один из которых, впрочем, был безнадежно мертв.

Элвир спешился, подошел к притихшим насильникам, спокойно и деловито склонился над трупом, вокруг которого медленно растекалась лужа крови, пятная белизну свежевыпавшего снега.

— Очень гуманно с твоей стороны было его убить, — он кивнул на мертвого Табрэ. — С такими шрамами ему пришлось бы оставить роль дамского угодника. А вы молодец, энья Линсар, — одобрительно обратился Элвир к девушке. — Славно его отделали.

Тэсс нервно хихикнула, не предпринимая, впрочем, попыток встать на ноги. Ее вполне устраивало пребывание в монарших объятиях да и сил не было.

Король передал девушку другу, вскочил в седло, затем бережно подхватив ее, усадил перед собой. После этого он заботливо укутал совершенно окоченевшую Тэссу своим плащом и тронул поводья.

— Я могу поехать на своей лошади, — пробормотала она, не размыкая век. — Отпустите меня, ваше величество.

— Никуда я тебя больше не отпущу, — Валтор плотнее закутал ее в плащ и крепко прижал к себе. — Никогда.

Альва поплотнее запахнула концы шали, старой, но очень теплой, и поспешила на крышу. Надо было отнести обед Вайну и заодно попробовать уговорить его спуститься.

Брат прохаживался, похлопывая себя руками по плечам и стараясь держаться подальше от края, где ветер становился совсем уж нестерпимым. Альва продрогла, едва ступив на крышу. Каково же Вайну, торчащему тут несколько часов?

— Эй, пигалица, ты что здесь делаешь? — завидев сестру, громко, чтоб перекричать ветер, спросил Вайн.

— Принесла тебе поесть. Спустись, погрейся хоть ненадолго.

— Спущусь, когда Барнис придет меня сменить, — мрачно отозвался он. — Он тут всю ночь провел. Мне в сравнении с ним, считай, повезло. А за еду спасибо. Здесь поем.

— Поешь в тепле, — настаивала Альва. — Я за тебя подежурю пока.

— Ты? — недоверчиво переспросил брат. — Вот еще, выдумала!

— А что? — ощетинилась она. — Думаешь, у меня глаза видят хуже твоих? Или я такая дура, что не замечу врагов на подступах к замку и не догадаюсь позвать вас?

— Ты здесь в пять минут окоченеешь. Ветер-то какой. Живо вниз!

— Никуда я не пойду. Не хочешь спускаться, буду тут с тобой.

— Размечталась, мелкая, — усмехнулся Вайн. — Заброшу тебя на плечо, да и спущу. Хотя, ладно. Если тебе так уж охота погеройствовать, то оставайся на полчаса. Я и правда схожу погреюсь. Только, само собой, не в этой тряпке, — он кивнул на сестрину шаль.

Вайн стянул с себя камзол и заставил сестру надеть его. Альва утонула в просторной одежде брата, зато сразу согрелась.

— Ну все, мелкая, охраняй замок, — добродушно напутствовал он и, прихватив поднос с едой, направился вниз.

Оставшись одна, Альва сразу направилась к краю крыши и устроилась на каменной кладке между зубцами. Здесь было холоднее, зато отлично просматривались три стороны. С четвертой же все равно был лес, откуда не приходилось ждать нападения. Разве что сама проклятая Королева Метрвецов поведет на них свою рать.

Хотя даже случись подобное, вряд ли будет хуже, чем теперь. Разве можно вообразить, что настанет день, когда они с братьями останутся практически единственными защитниками замка, если не считать кучку преданных слуг. Из тех, что выжили.

Больше половины их людей стали жертвами болотной хвори. А почти всех оставшихся перебили соседи. Из мести. Будто смерть тех, кого пощадила страшная болезнь, может вернуть им потерянных родных или защитить от мучительной неизвестности и страха собственного конца. Но люди мстили. Альва ненавидела и презирала их за это. Но где-то в глубине души, содрогаясь от ужаса, понимала, что ими движет.

Травлю начала Арнера Ферр. Кто бы мог подумать, что старая ведьма способна на такое. Конечно, характер у нее всегда был премерзкий, но заподозрить суровую и склочную даму в организации безжалостной охоты на людей никому бы в голову не пришло. И между тем, сразу после смерти брата она собрала людей и отправилась в деревню Свеллов и без того наполовину опустошенную болезнью. Страшно вспомнить, что они учинили. Поджигали дома один за другим, вопя о том, что надо уничтожить источник заразы. Всех, кто противился — калечили. А если видели на человеке признаки заражения, то убивали без малейшей жалости, невзирая на пол и возраст.

Барнис и Дирек, едва поняв, что происходит, помчались на помощь своим людям. Но огонь распространялся слишком быстро из-за ветра, бушевавшего в тот день, а у дэны Ферр было слишком много вооруженных людей. И пусть часть из них пала от рук разгневанных рыцарей и нескольких верных бойцов Свеллов, оставшиеся продолжали нести смерть.

Барнис потом рассказывал, что старуха вопила как одержимая, сама походя на Королеву Мертвецов. Будь Альва там, она бы точно пустила стрелу в сердце обезумевшей женщине, ни секунды не мучаясь угрызениями совести. Но ее там не было. Только Барнис и Дирек. Оба отчаянно бились за безнадежное по сути дело. Могучий Барнис положил немало людей Ферров, да и сухопарый Дирек не отставал, пока не получил удар мечом в спину.

По словам Барниса жизнь покинула брата мгновенно. Даже в гробу у Дирека было удивленное выражение. Словно он так и не поверил в случившееся.

Увидев, к чему привела ее мстительная вылазка старуха предпочла отозвать людей и ретироваться под стены собственного замка. Думала, что Свеллы тут же возжаждут ответной мести. И, конечно, они этого хотели. Однако штурмовать замок Ферров с кучкой оставшихся людей — настоящее безумие, обреченное на провал. Альва строила у себя в голове планы тайной вылазки, пока их не достигла весть о том, что Арнера Ферр скончалась, пораженная болотной хворью. На третий день после учиненного злодеяния. Большая часть ее людей, побывавшая в зараженной деревне так же вскорости отправилась за Грань.

Но свершение мрачного правосудия не утешило Свеллов и улучшило их положения. Вслед за дэной Ферр их начали атаковать другие соседи — от самых знатных до безродных арендаторов. Конечно, не все поддались этому безумию, но и тех, кого страх, скорбь и отчаяние толкнули на ужасный путь было достаточно.

Уцелевших крестьян из деревни Свеллы забрали в замок, рискуя подхватить заразу. Однако прошло уже почти две недели, и никто не заболел. Это, пожалуй, единственное светлое пятно в их нынешнем положении. Вчерашние друзья стали врагами. И если даже не пытаются разделаться со Свеллами, то шлют проклятья на их головы.

И вот теперь дошло до того, что братья по очереди дежурят на крыше, высматривая врагов, а Альва, даже ложась в кровать, оставляет у изголовья свой лук.

Злой холодный ветер дохнул в лицо мокрым снегом. Погода была под стать их ужасному положению. Альва уже переступила черту, за которой страх и гнев переходят в тупое отчаяние. Все чувства словно притупились. Она вставала каждое утро, готовила еду, следила за замком. Пару раз пришлось пустить лук в дело, чтоб отогнать особо ретивых мстителей. Правда до сих пор она стреляла лишь в лошадей, благо таких предупредительных жестов нападавшим пока хватало.