Боль внизу живота была такой острой, что он лежал свернувшись клубочком и стонал при каждом подскоке машины. Теперь внутри не просто горело и резало. Ко всему прочему добавилось ощущение, будто от него действительно отрезали кусок плоти. Сэм явственно почувствовал тот момент, когда хирург отсек кишку аппендикса. Он мог поклясться, что ощущает, как в него втыкается и снова выходит наружу острая игла. А если прибавить к этому страшную тесноту багажника, духоту, нестерпимый жар и рев мотора...

Но зато он по крайней мере жив. Как и мама, которая, по-видимому, находится сейчас на заднем сиденье машины, без сознания. Вот оно — первое чудо кольца вечности, которое ухитрилось в последнюю секунду продлить жизнь им обоим... Рудольф, услышав о кольце, сразу сообразил, какую выгоду может принести ему этот предмет. Быстренько взвесил все за и против и проговорил:

— Я тебя слушаю.

Сэм рассказал, как во время путешествия в Рим в 1527 год ему довелось ознакомиться с секретным трудом, «Трактатом о тринадцати достоинствах магии», содержащим сведения о том, как добыть кольцо бессмертия. А сделать это можно лишь при условии, что ты обладаешь сразу двумя Золотыми обручами.

— Что еще за сведения? — спросил Татуированный.

И тут Сэму пришлось позаботиться о том, чтобы голос его звучал убедительно. Он наплел Рудольфу, что в трактате содержится великое множество разных подсказок (это было правдой) и что сразу невозможно понять, какие из них полезные, а какие — нет. Однако он заверил Татуированного, что, как только окажется в нужном месте (а именно — в гробнице Сетни), сразу сориентируется и сможет отыскать кольцо.

— Я бы, конечно, решил, что ты просто пытаешься выиграть время, — задумчиво протянул Рудольф. — Но, по правде говоря, я и сам слышал об этом трактате. И твое описание сходится с моими данными. Ну и потом, раз уж ты притащил сюда целых два Золотых обруча, пожалуй, у меня есть основания тебе доверять, как считаешь? Так что я, пожалуй, дам вам отсрочку — тебе и твоей матери... Но это всего лишь отсрочка, ясно? Если не сдержишь обещания, можешь не сомневаться — вам крышка.

Затем он под дулом пистолета отвел Сэма в гараж и заставил забраться в багажник шевроле. Через несколько секунд мальчик с облегчением услышал, как открылась дверца и Татуированный свалил на заднее сиденье что-то тяжелое. Потом он постучал в крышку багажника и сообщил:

— Матушка твоя здесь, можем ехать. Если не станешь выкидывать фокусы, всё пройдет как по маслу.

Машина тронулась в ту самую секунду, когда скальпель хирурга отрезал аппендикс его «альтер эго». Сэму оставалось лишь еще больше съежиться от боли...

Ехали недолго. Как он и думал, направлялись они на улицу Барнбойм. В промежутках между стежками иглы Сэм задавался вопросом, не сглупил ли он, посулив Татуированному кольцо вечности. Ведь если тот в самом деле им завладеет, это приведет к немыслимой катастрофе. Но, во-первых, пообещать Рудольфу кольцо ему подсказал инстинкт самосохранения. А во-вторых, Сэм надеялся, что, добравшись до гробницы Сетни, найдет в себе силы остановить Татуированного. Эта мысль утешала и помогала перед собой оправдаться...

Машина притормозила посреди сумасшедшего собачьего концерта, и Сэм еще несколько минут лежал в багажнике, слушая гул включенного двигателя и обрывки едва различимого разговора. Наконец крышка багажника откинулась, и ему пришлось заслонить глаза рукой от слепящего солнечного света.

— Матушка твоя под присмотром, предупредил Татуированный. Если выкинешь фокус, собачки Марты тут же с радостью приступят к обеду. А если тихо и мирно пойдешь со мной в дом, с мамашей твоей всё будет в порядке.

Сэмюел опять согнулся от боли. Шевроле стоял во дворе, среди собачьих будок. Рудольф, по-прежнему с пистолетом в руке, уже успел облачиться в форму путешественника — льняной костюм, очень похожий на одежду Сэмюела. Татуированный опасливо поглядывал по сторонам. Но соседям, похоже, не было дела до странностей, творящихся во дворе у старой Марты. Они давно ко всему привыкли и ни на что не обращали внимания.

Морщась от боли, Сэм поднялся на крыльцо в сопровождении двух собак, которые бешено лаяли и брызгали слюной, готовые в любой момент наброситься на жертву. Вошел в гостиную, где стояла вонь, точно в запущенном хлеву, и не успел сделать трех шагов, как дверь за ним захлопнулась.

— Это он? — проворчала Марта.

— Он, — подтвердил Рудольф.

Старуха встала на пути у Сэмюела и подцепила его подбородок дулом двустволки.

— Как же ты ухитрился пробраться по дому так, что мы с крошками тебя не увидели? — спросила она.

— Просто повезло, — ответил Сэм, стараясь не отводить глаз.

Марта была удивительно похожа на собаку. Обвисшие щеки и повязка на голове, из-под которой по бокам, словно два длинных уха, свисали волосы.

Правда, собака эта еще и курила. В углу морщинистого рта торчал желтый окурок. Из-за этого говорила она очень неразборчиво.

— Повезло, не смеши мои коленки! — проскрипела старуха, посильнее ткнув Сэма в горло.

— Ладно, хватит, — вмешался Рудольф. — Опустите ружье. Он мне нужен. А вы лучше пока займитесь мамашей.

Он кивнул на Элайзу, которая, по-прежнему без сознания, лежала на продавленном диване с выцветшей обивкой. Руки ей связали полотенцем, а в рот вставили кляп. Перед диваном, вывалив языки, поскуливали от нетерпения три бульдога.

— Никуда не денется! — хихикнула старуха.

— Ключи — на машине, — сказал Татуированный. — Вы помните, что должны сделать?

— Я не тупица, — оскорбилась та. — Ровно в 16:30, если вы не вернетесь, отвезу дамочку на ее машине и спущу с холма. Только к цене не забудьте еще прибавить стоимость такси, чтоб мне обратно вернуться. Да побольше!

— Об этом не беспокойтесь, — отмахнулся Рудольф. — А если очнется раньше, позаботьтесь, чтобы не сбежала.

— Раз сынок меня обдурил, — с досадой прорычала старуха, — значит, за мамашей будет двойной присмотр, уж будьте уверены! Кстати, а ключи, которые этот проходимец у меня стянул, он мне когда вернет?

— После, после, — раздраженно бросил Рудольф. — Сейчас у нас дела поважнее. Давай, шагай, ты...

Татуированный подтолкнул мальчика к лестнице, ведущей в подвал. Несколько собак двинулись следом, рыча и хватая Сэма за штанины.

— Далгон! — прогремела безумная Марта так, что стены задрожали. — Ко мне!

Самый большой пес подскочил, будто его ударило током, развернулся и, понурив голову, послушно побежал обратно. Трое его собратьев последовали за