— Ага. Хоть девчонка мне и не нравится, но больше некомудело оставить. Никаких близких людей у меня нет.

— А подруги?

— Кроме Сони, никого, а она умерла.

— — Степнов знает о распоряжении в пользу Кати?

— Да.

— Откуда?

Роза поморщилась.

— Ну мы как-то на тусовке столкнулись. Благотворительныйаукцион в пользу бездомных животных.

У Степнова одно светлое пятно имеется. Он собаку свою любит.Шельму, до одури. Прикинь, на той выставке, что мы с Сонькой организовали,изнервничался весь, чуть инфаркт не получил, боялся, его шавка без дипломаостанется. Пришлось выдать четвероногому убожеству медальку.

— Ты пожалела Степнова? — удивилась я.

Роза отмахнулась.

— Связываться не захотели. Роман за свою Шельму убить может,мне его откровенно злить не с руки, да и не трудно псине приз втюхать, нехайтащится от восторга. Так к чему это я?

— Речь шла о завещании.

— Да! Точно. Стою у окна, тоскую, жду, когда торгизакончатся и домой чапать можно. И тут подваливает Степнов. Слово за слово, особаках потрепались. Потом он на здоровье жаловаться стал. И желудок у негоболит, и сердце, и ноги, и давление, и черт знает что еще!

Роза кивала, изображая сочувствие. Под конец Степнов ляпнул:

— Пора мне завещание составлять.

— Верно, — кивнула Роза, — позаботиться о денежках надо,кому что достанется, а то передерутся наследнички.

— У меня таких проблем нет, — неожиданно грустно заявилРоман, — одна Аня и еще Шельма. Оговорю, чтобы собаку до смерти комфортносодержали, и на тот свет спокойно отбуду. Знаешь, я начал бессонницей мучиться.Лежу в кровати, ворочаюсь с боку на бок и задаю себе вопрос: за фигом работаю?Ну куда мне столько денег? Ни детей, ни внуков, вообще никого!

Зачем состояние наживал? Разве стал более счастлив?

Ни дня, ни ночи нет, только работа, пашу как вол!

С какой радости? Для кого? Кому все после смерти достанется?И Анька сухая ветка, молодых побегов нет, замуж не желает идти. Уж просил ее:«Роди ребеночка, к черту супруга, так воспитаем, нянек, мамок наймем».

Помнишь Локтева?

Роза покачала головой.

— Ну как же? — заявил Степнов. — Магазин на Можайском шоссеимел, большой. Вы его еще купить хотели, а я перехватил!

Яковлева кивнула.

— Вспомнила. Феликс Локтев, вроде он твоим приятелем был.

— Сильно сказано, — усмехнулся Степнов, — просто хороший знакомый.Так вот, разорился он, точку продал и исчез, а тут вдруг встречаю мужика.Вначале пожалел его! Раньше-то Феликс на «мерине» катался, весь в «фирму»упакован был, в обнимку с модельками, выбритый, надушенный. А тут вылезает изметаллолома мужичонка в дешевых джинсах! За ним тетка потная и детки вколичестве трех штук! Орут, визжат: "Папа!

Купи мороженое!"

Степнов сначала не узнал Локтева, но Феликс мигом сообразил,с кем его столкнула судьба, и бросился к закадычному другу.

— Рома! Пошли в кафе!

Степнов от неожиданности согласился и отправился вместе сшумной семьей в расположенный рядом парк. Угощая супругу и наследниковпломбиром, Феликс изложил новости. Он по-прежнему торгует харчами, но в большойбизнес не лезет, имеет точку на рынке, купил недорогую иномарку, сделал ремонтв квартире, приобрел дачку, недалеко, всего сто километров от Москвы,собирается везти своих в Турцию. Неожиданно у Степнова стало щемить сердце. Доэтого он безжалостно выживал тех, кого считал конкурентами, не задумываясь отом, что станется с людьми, потерявшими все свои деньги. Бизнес — это неблаготворительная организация, а кипяток с пираньями, выживает наиболеесильный, не обращающий внимания на пустяки, типа детей конкурента, плачущих отголода, но сейчас вдруг Роман чуть не зарыдал. Эк жизнь Феликса обломала!

В этот момент дети Локтева захотели покататься на карусели,и мать повела их в глубь парка. Не успели они скрыться из виду, как Феликсвоскликнул:

— Спасибо тебе!

— За что? — оторопел Степнов.

— За то, что разорил меня.

— Я тут ни при чем, — быстро замахал руками Роман.

— Спасибо, — повторил Феликс, — я ужасно жил!

Вернее, не жил вовсе: работал как вол, деньги делал, а радичего? Теперь смысл есть — дети, жена, и не надо мне крутого бизнеса, я хочусчастья, а не супердоходов!

Степнов замолчал. Роза смотрела на него. Роман внезапномедленно протянул:

— Вот ты тоже одна! Кому бизнес оставишь?

— Кате, дочке Сони Адашевой, — внезапно ответила Роза. В тотмомент она сама не знала, почему назвала Катю.

— Может, зря я Феликса жалел? Вдруг он прав, а?

Для кого и ради чего я ломаюсь? К гробу багажник неприделаешь, — тихо произнес Степнов.

Рассказав мне эту историю, Яковлева замолчала, а потомпробормотала:

— Семьи у меня нет. И какой муж жену-бизнесменшу выдержит?Детей не родила, кому накопленное передать? Ну я и решила в самом деле Катькевсе отписать. Хоть и не нравится она мне, избалованная слишком, наглая, я бысвоего ребенка другим воспитала, да не сложилось. Неужели государство капиталзаберет?

Пусть уж лучше Катерине достанется, дочери единственнойподруги…

В Ложкино я приехала поздно, в голове крутились разныемысли. При чем тут Степнов? Почему Зелимхан собирал о нем информацию? С какойстати Адашеву понадобились сведения об Ицхаковых? Ладно, этот интерес хотькак-то объясним. Заполучив в жены любимую Асият, Зелимхан крепко связал вместедва несколько столетий враждовавших рода. Наверное, Адашев решил составитьгенеалогическое древо любимых дочерей, отсюда и интерес к предкам супруги. Но скакого бока тут Степнов? Зелимхан надумал порыться в прошлом дорогого приятеля?Хотел шантажировать его? Ох, боюсь, ответа на этот вопрос нет, сплошная чернаяночь, зато начинает светать в другом месте. Кажется, я понимаю хитроумный планРомана. Степнов желает создать торговую империю, бесконтрольно царить на рынке.При этом у него до недавнего времени имелось лишь двое конкурентов: Соня иРоза.