На улице нам обшарили карманы. У Жорика изъяли все золото, а у остальных ничего ценного не нашлось.

— Оно пойдет на нужды королевства, — пообещал командир, пряча мешок с золотом за пазуху.

Дитера такой аргумент не устроил. Он хотел запротестовать, но тут на него напал приступ икоты. Еще бы, целый винный погреб с Зяббой уделали, а потом тут пивом дошались. И как гном вообще на ногах стоит!

Пока Дитер икал, его крепко-накрепко связали. Затем и нас.

Один из солдат, поддерживающих Зяббу, предложил:

— Лейтенант, может, здесь их повесим? Во-он на фонарях. А то слона этого на себе переть! Не хотелось бы грыжу заработать.

— Нет. Здесь нельзя. «Три короны» — цивильное заведение. Тут можно вешать только приличных граждан, а не всякую шушеру!

Нас повели по улице.

Дитер гневно икал. Васян пытался доказать, что Жорик настоящий епископ. Сам Жорик побледнел, а на лбу выступил пот. Я пребывал в полном смятении. Лишь Зябба безмятежно болтался на руках стражников.

Не успели мы пройти и двадцати шагов, как из переулка показался еще один патруль.

— Эй, Крисп, как служба? — окликнул лейтенанта один из встречных.

— Тянем помаленьку. Вот бандиты в «Трех коронах» дебоширили, сейчас вешать поведем.

— Вешать — это хорошо, — одобрил стражник.

Солдаты закивали. А лейтенант сделал такое лицо, какое бывает у бабки, что сидит на лавочке и собирается сообщить другой бабке самую главную сплетню дня:

— Представляешь, эти недоумки самого барона Джастина отмутузили!

— Да ну?!

— Точно! Живого места на нем не оставили. Но это еще не все! Один из них епископа ограбил!

— Ни хрена себе!

— Так мало того, он теперь себя за священнослужителя выдает! — Лейтенант ударил Жорика в пузо. — Ух! Самозванец хренов!

— Этот жирный, что ли? — Солдат присмотрелся, потом переменился в лице и совершенно другим тоном произнес: — Крисп, дружище, ты что, хочешь, чтобы тебя от церкви отлучили?! Это ж епископ Георгий — приятель кардинала!

— Правда? — неуверенно спросил лейтенант.

— Вчера лично возле монастыря караул нес. Видел обоих.

— Вот черт! — выругался Крисп.

— Не богохульствуй, сын мой, — сказал Васян. — А то епископ Георгий пожалуется кардиналу.

— Вот черт! — машинально повторил лейтенант.

— Ну что, инцидент улажен? — спросил я с нажимом. — Я так понимаю, мы свободны?

Крисп испуганно закивал.

Дитер хотел что-то сказать, но у него получалось лишь: ик… ик… ик!

Нас развязали, а Зяббу прислонили к стене. Лейтенант промычал:

— Господин епископ, простите, вышло недоразумение… Кто б мог подумать, что вам будет угодно ужинать в одной компании с орком и гномом. Еще раз тысяча извинений!

Жорик благосклонно кивнул.

— А золото? — вспомнил Васян. — Гони наше золото, сын мой!

Лейтенант потоптался и неуверенно промямлил:

— Э-э-э… с этим не все так просто. Вы искалечили самого сэра Джастина.

— И что… ик… такого? — наконец выдавил Дитер. — Гони… ик… золото, вояка!

— Как это, что такого?! Вы что, не знаете? Сэр Джастин приходится двоюродным племянником сестры жены дяди короля по материнской линии?

— Блин! Похоже, это серьезно! — испугался Жорик.

— Не напрягайся, Пухлый, — сказал Васян. — Он просто нас разводит. Ментов, что ли, не знаешь — они во всех мирах одинаковые… Слушай, лейтенант, нам пофиг, кто там чей племянник. Отдавай бабки, если не хочешь выяснять отношения с кардиналом!

Лицо Криспа выражало смесь страха, обиды и бессильной злобы. Страх перевесил. Лейтенант вынул заветный мешочек и протянул Жорику:

— Господин епископ, я надеюсь, его преосвященство ничего не узнает об этом происшествии?

Пухлый заверил лейтенанта, что не сдаст его, и тот, вместе со своими солдатами и встречным патрулем, поспешил удалиться.

Когда эхо солдатских сапог стихло, Жорик, вытерев пот со лба, выдохнул:

— Уф! Отмазались!

Стольник хихикнул:

— Пухлый, ты себе хоть бейджик на пузо повесь, что ты типа настоящий епископ… И, кстати, золото спрячь, мало ли что.

Жора последовал мудрому совету, а Дитер проводил скрывшийся под епископской сутаной мешочек жадным взглядом.

Смотря в алчные глаза гнома, я вспомнил, как они с Васяном хотели продать Зяббу. Васян-то прикалывался, я его хорошо знаю. При всей любви к деньгам Стольник не готов на такую подлость. А вот Дитер?.. Не хотелось, чтобы он и меня когда-нибудь продал. Надо выяснить.

— Эй, Дитер, хватит икать. Ты лучше скажи, правда Зяббу хотел продать или шутил?

— Шутил, конечно. Решил посмеяться над этим… ик… павлином.

— Точно?

— Да чтоб мне… ик… бороду сбрили!

Я вспомнил: Мерриор говорил, что эта клятва у гномов — самая серьезная. Выходит, не врет.

— Такого… ик… друга я не продал бы даже за шесть тысяч! — добавил гном.

Не успел я обдумать, как мне реагировать на это заявление — плакать или смеяться, как воздух сотрясла мощная отрыжка. Это проснулся Зябба.

— Между прочим, пока ты дрыхнешь, нас из-за твоих выходок чуть не повязали! — наехал на него Васян. — Тут было целых два патруля!

Зябба глянул на него пьяными глазами и спросил:

— Надеюсь, вы их отодрали?

— Почти.

— Че-то я не вижу трупов?

— Они все свалили, — заверил Стольник, причем не соврал.

— Трусы, — констатировал Зябба. — А вы — молодчаги!

— Клянусь кланом Балина… ик… это дело надо отметить! — предложил Дитер.

— Куда теперь? — недовольно спросил я. По мне так приключений на сегодняшний день было уже предостаточно.

— Надо девок снять! — объявил гном.

Васян мигом навострил уши.

— Клянусь мифрилом, — продолжал Дитер. — Лучше ларецианских девок только эльфийки! Но чтобы с эльфийкой погулять — бородой рисковать приходится! А тут за полседрика… ик… договориться можно. По дороге в порт — квартал красных фонарей есть… ик… туда и пойду!

— О! Я с тобой! — обрадовался Стольник. — Пойдешь, Петро?

— Не пойду и тебе не советую. Подхватишь что-нибудь венерическое. Презервативы здесь еще делать не научились.

— Да вон Борода говорит, что каждый раз, когда в Лареции бывает, ходит. Не подхватил же ничего.

— Откуда ты знаешь, что не подхватил?