Поэтому-то так было ему хорошо с Петром Григорьевичем. И не только потому, что он спас его от почти верного срока и взял на работу к себе. И относился как к сыну. А потому еще, что был он у Петра Григорьевича ведомым. Вот Петр Григорьевич — он был ведущим. Всякое у его шефа в жизни бывало, сам ему рассказывал, и взлеты и падения, и синяки, и шишки, и шипы, и розы. Но был при этом он всё равно ведущим. А он, Костя, ведомым.

Ну а непривычное его состояние — это, наверное, потому, что идешь словно в тумане и вдруг пелена спадает и видишь всё вокруг с непривычной четкостью и ясностью. Что ж, лучше знать себе подлинную цену, чем питать иллюзии. Да и вообще, были ли у него какие-то иллюзии в отношении себя? Да нет, пожалуй…

А с Галиной Дмитриевной — тут дело было святое. Раз просил его Евгений Викторович, другими словами, сам покойный Петр Григорьевич, как-то помочь ей, что ж, ради Петра Григорьевича он однажды собрался даже жизнь отдать. Это святое.

Он вытащил из кармана мобильный и позвонил вдове покойного шефа.

— Галина Дмитриевна, — сказал Костя и неожиданно для себя сообразил, что сердце его отчего-то билось так, словно он пробежал марафонскую дистанцию, — это Костя…

— Как хорошо, что вы позвонили…

— Правда?

— Правда, истинная правда.

— Галина Дмитриевна…

— Может быть, просто Галя? А то я вас всегда звала просто Костей. Ну, как к супруге вашего начальника вы, наверное, и должны были обращаться по имени-отчеству, но теперь… Галя. Согласны?

— Согласен, Галя… У меня к вам просьба.

— А именно?

— Можно я приглашу вас пообедать со мной?

— Ой, конечно. А то я сижу одна как сыч в четырех стенах.

— Часа в два?

— Хорошо. А где…

— Я заеду за вами, и мы, если вы не возражаете, поедем в любимый ресторанчик Петра Григорьевича около Пушкинской площади.

— Спасибо, Костя, — вздохнула Галя. — А как мне одеться?

— В каком смысле?

— Я уж и не помню, когда мы с Петей были в ресторане. Может, нужно как-то специально одеться?

— О чем вы. Вы и в домашнем халате выглядите нарядно.

— Это шутка или комплимент?

— Ни то, ни другое.

— А что же?

— Сухая констатация факта, Галя.

— Спасибо.

— При чем тут спасибо, эдак мы только и будем делать, что кланяться и благодарить друг друга. Значит, в два.

— Жду вас.

— Дети мои, — торжественно сказал Яша и обвел глазами сотрудников лаборатории. — Дети мои, к вам обращаюсь я… А если серьезно, я попросил вас собраться вот по какому поводу. Кто-нибудь из вас знаком с Олей Филевой?

— Я имел честь подвезти ее до города, — сказал Исидор Исидорович.

— И какое у тебя сложилось о ней впечатление?

— В высшей степени незаурядное существо.

— Это еще мало сказано. Она хулиганка, конечно, врожденная бунтарка и эпатажница, но чистой воды гений.

— В какой области, господин вице-президент? — спросил Свистунов. — А то вся лаборатория обсуждает ее внешность, манеры и ваш загорающийся взгляд, когда речь заходит о ней. Некоторые даже говорят, что своими глазами видели, как вы начинаете дымиться и искриться. И даже запах серы чувствовали.

— Не скрою, дети мои, я поражен, точнее, даже уязвлен ею в сердце, но ради официального сообщения о своей влюбленности я бы не собрал вас. Я поражен ею и в голову.

— Какая меткость, одним махом двух убивахом: в сердце и голову… — покачал недоверчиво головой Свистунов.

— Скепсис твой, дорогой мой соратник, вполне понятен. Но против каждого скепсиса есть факты. А факты вкратце таковы. Ольга принесла программу, созданную ею, которая меня просто потрясла. Она не только выполняет голосовые команды, она выбирает из имеющихся в памяти баз данных наиболее важные для выполнения команды, сама выбирает алгоритм решения задачи и выполняет задание. Мало того что программа выполняет голосовые команды, она и отвечает голосом. Голосом программистки, конечно, но как… Ловишь себя на том, что просто беседуешь с живым существом. Если говорить о чем-то похожем на искусственный интеллект, то это именно такой случай. И непонятно, то ли компьютер пользуется только готовыми фразами, вписанными в программу, то ли спонтанно составляет новые.

Как вы сами прекрасно знаете, к тому же само понятие интеллект довольно расплывчато. Это касается как естественного, так и искусственного интеллекта. Как я себе представляю, умный человек в наиболее общепринятом смысле этого слова — это человек, наиболее адекватно реагирующий на ситуацию, будь это вопрос о самочувствии или призыв идти на баррикады. Если на вопрос о самочувствии человек просто кратко отвечает, как он себя чувствует, — это признак нормы. Если на этот же вопрос человек начинает длиннейший рассказ с перечислением всех своих недугов за последние десять лет с цитированием по памяти анализов мочи, крови и т. д. — это уже знак того, что пред нами глуповатый зануда. Умным его не назовешь, но все же каким-то интеллектом он обладает. Но если на всё тот же вопрос человек ответит, что Колумбия находится в Южной Америке, это будет однозначно означать, что выбор ответа неадекватен и что перед нами человек, интеллект которого крайне ограничен или в интеллекте которого произошел сбой.

Если же взять интеллект какой-нибудь идиотки, которая занята в основном сидением перед телевизором и переживаниями героев и героинь наивно-глуповатых сериалов, мы увидим, что в лучшем случае ее ответ на какой-нибудь вопрос или ситуацию будет взят из очередного сериала. Или из рекламных роликов. Вы этого достойны или розовый цвет — и пятен нет. Поэтому считать ее обладательницей интеллекта можно с большой натяжкой. Если сравнить ее примитивные реакции с такими мощными интеллектами, как, скажем, у вас, друзья мои, то разница между ними огромная. Ваш ответ, как правило, трудно предсказуем.

Так что по сравнению с нашей гипотетической телезрительницей, эдакой современной Эллочкой-людоедочкой, вполне может быть, что искусственный интеллект уже почти достигнут. У меня во всяком случае мурашки по спине бегали, когда я беседовал с ПОФ.

— А это что такое? — спросил Исидор Исидорович.

— Сокращение от «Программа Ольги Филевой». Теперь представьте себе на секунду, что эта программа встроена в наш новый компьютер, да еще с миниатюрной веб-камерой, которая сможет узнавать пользователя, если его фото хранится в памяти компьютера. Представляете себе, какое впечатление произведет такая машина на покупателя? Да, мы-то знаем, что наш флэш мощнее, быстрее и компактнее других ноутбуков, но все эти данные чисто технические, а покупатель часто прежде всего реагирует на нечто сразу видимое, необычное, осязаемое. Ну, например, как сенсорные экраны в айфонах и айподах Эппла и многих других продуктах ИТ.