Рагнар вышел пошатываясь.

– Вот, – он осторожно положил Хельги на пожухлую траву, – он убил ее. Ножом, прямо между глаз…

Меридит упала на колени, заглянула в бескровное лицо любимого брата по оружию и тихо горестно взвыла.

…Миновала тягостная, бессонная ночь. Наступил беспощадный день.

– Надо смириться, – говорил Аолен, – его не вернешь. Его уже нет. Это только оболочка, пустая телесная оболочка. Она проживет недолго, лишенная сущности, которую Ирракшана забрала с собой в небытие. Надо смириться…

Ей было тогда шестнадцать лет, она впервые самостоятельно нанялась в пехоту Корр-Танга; шла война с Южным Аль-Орканом. Проблем при найме у нее не возникло – сотник оказался знакомым. Она уже воевала под его началом в детстве, вместе со старшей сестрой.

А вот у Хельги, только что вышедшего из стен школы Белых Щитов в Дрейде, дела обстояли иначе. Юному сприггану, катастрофически не похожему на грозного воина, пришлось затратить немало усилий, чтобы убедить сотника хотя бы допустить его до приемных испытаний.

Поглазеть на экзамен собралась целая гогочущая толпа. Но очень скоро причин для веселья у них не осталось: эфирное создание едва не угробило лучшего мечника сотни, а перед этим всадило пять стрел в яблочко, да так, что каждая последующая расщепляла хвост предыдущей.

Сотник долго задумчиво взирал на этакое чудо природы.

– Ты, часом, не эльф? – поинтересовался он. – Стреляешь больно… гм…

– Нет. Я спригган.

Сотник представления не имел, кто такие спригганы, но вида не подал.

– Звать как?

Хельги отрекомендовался. Сотник довольно кивнул. Мальчишка был из фьордингов, это проясняло дело. Дурная слава северных разбойников докатилась и до Корр-Танга.

Сотник вновь надолго задумался и наконец изрек:

– Ну парень, пожалуй, я знаю, кто сгодится тебе в напарники!

Так Меридит с Хельги и встретились.

Когда дисе, уже неделю страдавшей отсутствием подходящего по силе напарника, предъявили Хельги, она не знала, как реагировать. Спору нет, выглядело существо просто очаровательно. Но это не то качество, что необходимо воину.

– Состязайтесь! – велел командир. – Посмотрим, кто будет старшим.

Они состязались, состязались и состязались, но старший не выявлялся, зрители заскучали. Сотник плюнул и приказал отложить оружие.

Диса и спригган сидели на коленях у плоского камня и безуспешно пытались одолеть друг друга. Зрители уже зевали.

– Слушай, мы так до ночи просидим, – услышала Меридит шепот. – Кто-то должен поддаться.

Вопреки всем дисовым принципам она восприняла его слова как руководство к действию. Расслабила мышцы и… ничего не произошло. Соперник поступил точно так же. Они переглянулись, рассмеялись.

– Все! – заявила диса, поднимаясь с колен. – У нас не будет старшего. Мы равны.

Достоинства своего нового напарника Меридит оценила прежде всего в бытовом плане: куда приятнее спать под одним плащом – а иначе просто замерзнешь – с хорошеньким, чистеньким спригганом, нежели с вонючим мужиком-человеком.

Но уже через год оба просто не представляли жизни друг без друга.

И вот теперь она сидела на холодном полу возле пустой телесной оболочки Хельги и мучительно пыталась решить: а зачем ей теперь вообще жить?

Так прошел целый день. И снова была ночь, и снова настал день…

– Вот! – Энка, она единственная решалась подходить к Меридит, поставила перед ней миску с едой. – Поешь, а…

– Не хочу, – безразлично ответила напарница.

– Поешь, вкусно, – Сильфида неловко погладила подругу по голове. – Это кальмар. У колдуна в леднике нашелся, еле уговорили продать.

– Что такое кальмар? – спросила диса равнодушно, просто из жалости к Энке.

– Это такой морской червяк, – с готовностью ответила та. – Розовый, башка и много щупальцев.

– Кальмар не червяк, кальмар – моллюск.

– Хельги! – окликнула Меридит дрожащим голосом. Она еще боялась поверить своему счастью. – Хельги, ты живой?

– Да вроде бы… – встревоженно ответил спригган. – А что, есть основания сомневаться?

Меридит уткнулась лбом ему в плечо. Слезы ручьем катились по щекам. Энка посмотрела-посмотрела на такое дело – и присоединилась к дисе.

– Вы чего?! – по-настоящему испугался Хельги. Он еще ни разу не видел, чтобы девицы ревели обе одновременно.

– Ничего, – Меридит спешно устраняла с лица следы эмоций, – этот демонов эльф сказал, что Ирракшана тебя поглотила. Что от тебя осталась одна оболочка и… – Она снова захлюпала.

Хельги осторожно приподнялся на подушке. Его тошнило, голова раскалывалась, в ухе звенело – все признаки жизни налицо. Он с трудом сосредоточился, собирая в кучку разрозненные обрывки воспоминаний.

– Нет, – пришел к выводу спригган из рода Ингремов. – Она меня не поглотила. Ой! Ой-ой, мамочки мои обе сразу!!!

Кровь отхлынула от его и без того белого лица.

– Что с тобой?! – подскочила диса.

– У меня такое чувство… ох, Силы Стихий! Ох, только не это!

– Да что случилось-то?! – завопила окончательно перепуганная Меридит. – Ты скажешь наконец толком?

– Это я…

– Что – ты?

– Ну это я ее…

– Что???

– Это я ее поглотил! – выпалил спригган.

– Ты уверен? – выспрашивали девицы наперебой. – Может, тебе просто кажется? Может, ты просто слегка спятил?

– Если бы! – В голосе Хельги звенело отчаяние. – Я точно чувствую… всю ее поганую сущность внутри себя. И еще кучу других. Наверное, она их пожрала раньше. Ох, что мне делать?

– Ты, главное, успокойся! – увещевала Энка. – Ну съел что-то не то, с кем не бывает?

– Да ни с кем такого не бывает! – завопил Хельги. – Ты когда-нибудь ела чужие сущности? Нет? А ты? А знаешь хоть кого-нибудь, кто так поступал? Только эта проклятая Ирракшана и я! И все!

Девицы молчали, подавленные. Они просто не представляли, как надо вести себя в подобной ситуации.

– А я-то! – убивался Хельги. – Считал себя существом цивилизованным! Образованным! Прогрессивным! А сам накинулся на первую попавшуюся дрянь, как голодный упырь!

Энка возмутилась:

– Она первая на тебя напала!

– Ну и что! Убил бы, и все! Зачем есть-то ее было? Правильно моя мамочка про меня говорила: чудовище! Такая моя сущность – чудовищная! – Спригган чуть не плакал.

– Хельги, солнышко мое, – слезно уговаривала Меридит, – ну не расстраивайся! Помнишь, я в Сехале съела что-то, а оно оказалось саранчой? Ну ведь пережила же как-то! И ты привыкнешь.