Брови Габлиэля поднялись.

"Парни посланые меня убить говорили о нападении прямо вцеркви?""Не у всех на виду," - вставила я.

Кристофер и Бен подошли к Адаму, затем наклонилтсь и что-топрошептали ему.

Адам кивнул, затем подал сигнал Габриэлю.

“О них позаботились,” сказал Габриэль решительно.

От его тона у меня на затылке волосы встали дыбом, и янапомнила себе никогда не злить его.

“Мы продолжим?”“Есть шанс, что то, кто поробовал раз, попробует снова,” предупредил его Этан.

“То, что мы имели дело с этими двумя, не означает, что мыустранили риск."

Габриэль протянул руку и мужественно пожал ее.

"Шоу должно продолжаться."

Без фанфар, и введения, Габриэль подошел к кафедре.

Этан и я заняли позиции справа от него.

Непосредственно слева стояли Робин и Джейсон.

Адам и Фаллон заняли места с краю с лева.

Я нашла Джеффа в толпе, сидящего на конце второй скамьи,скрестив руки на груди, с равнодушием а лице.

Габриэль заговорил, его голос наполнял всю церковь,отражаясь от каменных стен.

И что было странным, он читал стихотворение.

Думаю, это был Йейтс, конечно, если моя кандидатская поанглийской литературе, которую я почти закончила, была выполнена безошибочно.

"Слабый гром голубиный гремел мне в Семи Лесах,"-произнес он.

"Мне гудели пчелы в ветках цветущих лип.Я забыл свою горечь, забыл свой бесплодный крик,Выжигающий сердце, забыл на единый миг.

"Ну надо же. У меня просто отвисла челюсть.

Вся комната, в которой находилось три сотни оборотней,одетые в кожу и джинсы, вооруженные до зубов, восхищенно смотрела на вожакаСеверо-американской центральной стаи, пока он читал стихотворение о природе.

Они признательно склонили головы, подобно праведнымцерковным прихожанам, и полагаю, что сейчас они не притворялись.

"Что подрезаны корни Тары, высокий захвачен тронТоржествующей пошлостью – слышишь уличный рев?Там бумажные розы летят со столба на столб,

То-то радости нынче у неотесанных толп.

Я спокоен,"- он замолчал, поднял взгляд и протянул рукик толпе.

Все закричали в знак признания, некоторые повставали сосвоих мест, другие подняли руки и от восторга закрыли глаза, прославляя мир ивыказывая свое согласие.

По моим рукам побежали мурашки, но не только из-за магии взале, которая достигла наэлектризованного уровня.

"Я знаю: заветная наша ТишьБродит, смеясь, насыщая сердце своеУ голубей и пчел, покуда Великий СтрелецДожидается часа, покуда висит вдалиКолчанообразное облако..." "...над Паирк-на-ли." - они закончили все вместе и зал разразилсябурными аплодисментами.

Не дожидаясь, когда шум утихнет, Габриэль подкинул бомбу.

"Тони Марино, вожак Северо-Американской стаи,мертв."

Вся церковь замолкла.

"Сегодня здесь собрались четыре стаи, но всего триальфа.

Когда все закончится, Великая северо-западная будет выбиратьнового вожака, представляющего мнение общины для нашей большой семьи.

Но сегодня мы должны решить более актуальные на данныймомент вопросы."

Высокий, худощавый, грубоватого вида мужчина поднялсяпосреди зала и указал пальцем в сторону Гэйба.

"Да пошел ты," произнес он.

"Наш Апекс, наш отец, мертв, а ты говоришь нам об этомтолько сейчас? Все это дерьмо собачье."

Другие оборотни повскакивали со своих мест, и возмущенныевозгласы объединились в шумный гвалт.

Можно было увидеть боль на их лицах, шок от утраты.

Но ничто нельзя было сравнить с раздражением, которое АльфаСеверо-американской центральной стаи вызывал у них.

Адам, Джейсон и остальные напряглись и сделали пол шагавперед, будто готовясь к неизбежному столкновению.

Я подняла правую руку к ручке моего катана,так будет легче освободить его при необходимости.

-И ты привел проклятых вампиров на собрание!- обвинил одинчеловек с военным стилем ежика.

-Это - наша встреча, наше собрание.

Сбор стаи, родных и близких.

Они загрязняют его.

Габриэль скрестил руки на груди, ожидая, когда они закончатвыкрикивать оскорбления и гнев в его сторону.

Его будто не тревожили обвинения, однако я почувствоваламагию раздражения, липкими волнами исходившую от его тела.

С другой стороны, я поняла, почему он настоял на том, чтобысобрание продолжалась.

Зал наполнился разными эмоциями, и для Чикаго, несомненно,было бы лучше, если бы все они выплеснулись на Габриэля, а не обрушились нагород.

У Гейба были широкие плечи; я не сомневалась в том, что онсможет справиться с нападками.

Через несколько минут он поднял руки.

И когда это не сработало, он проревел - в словах и магии -через комнату.

"Тихо!

Усмиряя мужчин в церкви.

И когда Габриэль заговорил снова, тут не осталось сомненийкто здесь Глава, или какие последствия ждут того кто не прислушается к егослову.

"Вы здесь потому что стаи созвали совет.

Если вы желаете чтобы проблемы были решены без вашегоучастия, вам нет необходимости быть здесь.

Все и любой из вас может покинуть эту комнату без последствийнаказания."

Он склонился над кафедрой.

Но уйдете ли или останетесь, вы , черт побери ,будетеследовать любому приказу Стаи.

То есть наш путь.

Это единственный путь.

И это не обсуждается."

Коллективная энергия в комнате уменьшилась, как будто оборотнив часовне свернули свои хвосты между ногами.

"Вы правы", продолжил он.

"Среди нас есть вампиры, и это изменение в протоколеСтаи.

Мы не похожи на них, и, возможно, никогда не будемзалечивать раны между нашими народами.

Но будьте уверены, идет война, хотим мы этого или нет.

И ты правы — есть вампиры, которые мало заботятся о Стаях,так же, как есть участники Стаи, которые готовы убить их альф.