– Съев лист из Книги, ты обрела способность превращать и улучшать материю. Значит, часть Книги не пропала. Утратив свою бренную оболочку, она сохранила всю свою силу. Она живет в тебе!

– И что это значит? – Во мне зашевелились нехорошие предчувствия.

– Это значит, что ее можно попытаться извлечь!

Энтузиазм Джефа почему-то не вызвал у меня ни малейшего отклика.

– Извлечь, значит...

– Именно.

– Из меня. Утраченную часть Книги Корина.

– Ее самую.

– И оборудование припас...

– Как видишь.

– А вот этого не хочешь?!

Я показала Джефу фигу и бросилась в другой конец лабораторного подвала. Там, между двумя шкафами, виднелась еще одна дверь. Джеф припустил за мной, схватил за плечо, но мне удалось вырваться. Я уронила какую-то вешалку, чтобы его задержать, стукнулась об угол железного стола, добежала до двери, дернула ее на себя и обнаружила, что она закрыта снаружи. Тогда я шмыгнула за ближайший стол с приборами и с вызовом посмотрела на Джефа.

– Что тебе надо от меня?

– Чтобы не металась тут, как курица. – Джеф обогнул стол. Я спряталась за какой-то облепленный датчиками аппарат. – Чтобы не сопротивлялась... по крайней мере... минуту...

– Что ты хочешь со мной сделать?

– Я же сто раз сказал: провести эксперимент.

– Отойди от меня, маньяк!

Я заметила, что Джеф пытается загнать меня в угол между аппаратом и застекленным стеллажом. А еще – что, несмотря на внешнее спокойствие, он начинает злиться. А я, хотя тоже была изрядно зла, понимала, что в драке с Джефом сила будет не на моей стороне. Если он захочет скрутить меня, я вряд ли смогу помешать. Только покалечусь.

– Если не скажешь, что затеял, я тебе тут все стекло раздолбаю! Всю аппаратуру! – пообещала я. – Камня на камне не оставлю, этими самыми руками!

Эта угроза Джефа остановила. Он перестал гонять меня по лаборатории, глубоко вдохнул и сказал:

– Ну ладно, черт с тобой. Все объясню. Смотри сюда.

Он указал на один из столов у окна. На нем стоял прибор. Я злобно засмеялась. Над белоснежным столом на сияющем штативе висело нечто вроде замысловатой капельницы; переплетение прозрачных трубок, колб с делениями и металлических штуковин с устрашающими зажимами.

– Подойди поближе, тебе оттуда не видно...

– Ишь какой заботливый! К этой хреновине подойти, ага? Может, еще и голову туда засунуть?

– Для начала будет достаточно руки. – сказал Джеф, делая быстрый бросок влево.

На мгновение я потеряла его из виду. Этого мгновения было достаточно. В глазах ярко вспыхнуло белое пламя, и лаборатория исчезла. Когда она появилась снова, все вокруг изменилось, и не в лучшую сторону.

Я обнаружила, что сижу – вернее, полулежу кулем – на стуле перед загадочной капельницей, затылок болит, виски ноют, а левая рука от локтя намертво зафиксирована в той самой железяке с зажимами.

– Не дергайся. – предупредил Джеф, заметив, что я зашевелилась. – Иглу сломаешь, и тебе кранты.

– Какую еще... – Тут я заметила, что из вены торчит толстая игла. От нее тянулся тонкий прозрачный пластиковый шланг, по которому в стеклянную колбу бежала моя кровь.

– Сволочь! – взвыла я, пытаясь вытащить иглу свободной рукой.

Джеф мигом перехватил ее.

– Мало тебе? Сейчас еще раз стукну! – прошипел он. – А потом свяжу и запихаю в атанор!

– Зачем тебе моя кровьи Вампир проклятый!!!

– Разве ты не поняла? – удивился Джеф.

Я же все рассказал. Ах, да – самое главное забыл. На чем мы остановились? Итак, я стал думать, как извлечь из тебя эту самую утраченную часть Книги. Сиди смирно, тебе говорят! – Джеф держал меня за руку и говорил быстро, как будто надеясь словами удержать от дальнейших попыток вырваться.

– В одной из Книг Блужданий – не скажу, в какой – я нашел рецепт уникального эликсира. Это зелье соединяет душу с телом...

– А мне-то что?!

– Как – что? Сейчас дух Книги Корина связан с твоей плотью. С помощью моего эликсира я улавливаю дух Книги, извлекаю его, соединяю с плотью Книги, и он снова становится моей собственностью. Рецепт включает в себя кровь, мед и волшебные цветы.

– Какие-какие цветы?

– Неважно. Главный компонент – кровь.

– Да ты маньяк. – вырвалось у меня.

– Только сейчас догадалась? – съязвил Джеф. – Знаешь, когда речь заходит об этой Книге, каждый маньяком...

Неожиданно что-то щелкнуло, и железная дверь, закрытая на кодовый замок, распахнулась настежь. За ней толпились какие-то люди, и вид у них был далеко не мирный.

– Вот он где, мерзавец! – раздался вопль. Мне показалось, что я узнала скрипучий голос Хохланда.

Я еще не успела сообразить, что к чему, но Джеф отреагировал мгновенно. Он схватил меня, перебросил через плечо и кинулся ко второй двери в дальнем конце лаборатории. Трубка капельницы натянулась, я почувствовала болезненный рывок. Позади нас с лязгом обрушилась кровососная установка.

– Ловите его! – надрывался Хохланд. – Скорее!

– Счас! – прошипел Джеф, торопливо набирая код на второй двери. Мновение спустя он уже несся по коридору. Я, как кукла, висела у него на плече. Бетонный пол коридора прыгал под головой. Где-то орали, грохотали дверями, в ушах гудело от прилива крови и топота многочисленных преследователей.

– Держите его! Во двор побежал!

Джеф, тяжело дыша, куда-то целенаправленно меня нес. От удара отлетела в сторону дверь, в глаза мне ударил свет, и бетон коридора сменился вытоптанной травой и гравием. Мы оказались на заднем дворе академии. Передо мной промелькнул высокий забор, мусорные бачки, штабель почерневших досок, облезлый вагончик на колесах, в каких живут строители, с до боли знакомой надписью «ОА Феникс» на боку... Джеф ринулся к вагончику, влетел туда и захлопнул за собой дверь.

– Ф-фу! Успели! – задыхаясь от бега, выдохнул он и опустил меня на пол. – Учись! Все рассчитано по секундам...

Дверь вагончика распахнулась, и внутрь заглянул какой-то запыхавшийся лаборант. Скользнув по нам равнодушным взглядом, он крикнул куда-то назад: «Тут никого!» и исчез, небрежно хлопнув дверью.

– Ты ему глаза отвел, что ли? – спросила я, приглаживая пятерней растрепавшиеся волосы.

– Им отведешь, как же. Просто во дворе академии нас уже нет.

– А где мы?

– В Хоразоне, где же еще?

Я выглянула в окно, занавешенное все той же тряпочкой с отпечатками грязных пальцев. Снаружи стояли помойные бачки, росла трава и бегали туда-сюда люди Хохланда.