Совсем короткая запись осталась в истории авиации о подвиге Захарова Василия Н. (даже отчество его долгое время не было известно): «Сержант, пилот 4-го авиаполка ВВС Краснознаменного Балтийского флота, комсомолец, 28 мая 1942 года в воздушном бою над Ладожским озером таранил истребитель противника, атаковавший ведущего. Погиб…»

Полковник запаса, заслуженный летчик СССР А. Пятков решил разыскать материалы о Василии Захарове. В результате поисков была восстановлена до боли короткая биография двадцатилетнего паренька из Архангельской области.

…В первые годы войны, когда летчиков не хватало, учить летному мастерству приходилось наскоро. Василий Захаров, курсант Ейского военно-морского авиаучилища, прошел такой ускоренный курс, чему был безмерно рад — скоро наконец на фронт! Не печалило его и невысокое звание «сержант», с которым выпускались ускоренники.

Весной 1942 года он прибыл в 4-й гвардейский истребительный авиаполк, которым командовал капитан Голубев, и доложил:

— Сержант Захаров прибыл для прохождения службы…

— Откуда вы? — поинтересовался комполка, удивившись певучей речи новичка.

— Из Архангельской области, — окая и по-прежнему растягивая слова, ответил сержант.

— Ну, после войны побывать надо у вас, певучих таких! — улыбнулся командир.

Улыбнулся он еще и потому, что заметил, как старательно вытягивается перед ним паренек, чуть на цыпочки не привстает. Ростом маловат!

Когда кто-то из летчиков назвал Василия «малышом», он не обиделся, а, словно песню напевая, ответил:

— Так я еще подрасту. У меня пять лет в запасе — до двадцати пяти растут-то! А у меня и сеструхи, и братаны рослые.

— А сколько их у тебя?

— Со мной восемь будет, — отвечал Василий. — Эскадрилья!

Вскоре он обратился к командиру с просьбой взять его к себе ведомым. Знал Василий, что для ведомого непреложен закон: при любых обстоятельствах не отрываться от ведущего, повторять все его маневры и защищать хвост его машины от атак вражеских самолетов.

Синие глаза сержанта смотрели так преданно и умоляюще и так пришелся по душе Голубеву этот славный паренек, что отказать он не смог…

В апреле — мае 1942 года Дорога жизни, проложенная по льду Ладожского озера, прекратила действовать. Связь с блокированным Ленинградом стала держать Ладожская военная флотилия.

В ночь на 30 мая 1942 года намечался первый большой конвой для перехода на западный берег Ладоги. Погрузка на суда уже шла в Кобонокореджском порту. Командование советских ВВС ждало налета на Кобону фашистских бомбардировщиков: рано утром локаторы обнаружили двух немецких воздушных разведчиков, пролетевших над Кобоной. В 9.40 локаторы засекли несколько групп самолетов врага, идущих на Кобону. Наземные службы оповещения насчитали около 80 бомбардировщиков с истребителями сопровождения.

Казалось, в русском небе нет просвета от множества чужих крестатых машин, меж которыми сновали юркие маневренные «ишачки», явно уступающие в скорости фашистским истребителям сопровождения.

40 минут длился этот неравный бой, почти 20 фашистских самолетов нашли за эти минуты смерть в нашем небе. Двух «хейнкелей» прошил смертельными очередями капитан Голубев под охраной ведомого Захарова.

В бензобаках почти не осталось бензина, когда два «мессера» атаковали самолет Голубева, но его пулемет молчал! Еще миг, и фашистский летчик выпустит очередь в безоружный теперь самолет командира.

И, опережая этот миг, наперерез врагу бросился ведомый. Он всей своей машиной ударил по врагу. За краткий миг, что он несся на перехват, он не мог рассчитать удар, уравнять скорости, подумать о собственной безопасности. Он просто, как ведомый, обязан был спасти командира и — спас.

На следующий день в неравном бою с эскадрой Ю-87 и Me-109 пятерка И-16 под командованием Голубева приняла решение атаковать врага на встречном курсе, сбить ведущих и, имитируя таран, пройти через строй бомбардировщиков… В считанные секунды ведущие всех трех групп, пытаясь уйти от лобовых атак, были сбиты. Остальные, испугавшись столкновения, сворачивали с курса, ломая строй, и голубевцы сбили еще четыре «юнкерса». А корабельные зенитки еще пятерых. В итоге эскадра, потеряв двенадцать машин, повернула вспять, не выполнив задачи.

В этом редчайшем для истории истребительной авиации сражении наши летчики не имели даже серьезных повреждений машин. Успех объяснялся «новизной тактического приема — встречным боем с имитацией тарана, уничтожением ведущих групп и разумным риском».

Командующий Балтийским флотом адмирал Трибуц представил к званию Героя Советского Союза трех участников невиданного по масштабности побед боя: Голубева, Байсултанова и Кожанова…

* * *

…После войны полковник Пятков нашел сестру Василия Захарова, Александру Никаноровну, и она прислала письмо с рассказом о брате: «Жили мы в деревне Исаковской Устьянского района Архангельской области. Семья у нас была дружная, работящая — восемь детей! Летом работали в колхозе. Вася учился в школе и жил там же. Она находилась в 60 километрах от дома. По выходным пробегал он это расстояние домой на лыжах. Потом работал пионервожатым, а еще позже — заведующим избой-читальней. Там все книги об авиации и летчиках прочитал. Рос очень смелым и добрым и очень любил помогать людям, если видел, что им нужна помощь».

Пятков встретился в Москве с Василием Федоровичем Голубевым, Героем Советского Союза, генерал-лейтенантом авиации в отставке, кандидатом военных наук, автором научных трудов.

Он протянул ему фотографию светловолосого паренька с удивительно радостной, доверчивой улыбкой:

— Узнаете?

Голубев бережно держал фотографию, всматривался повлажневшими глазами в юное лицо.

— Он спас мне жизнь, — ответил он.

Василий Федорович Голубев свято помнил о своем спасителе и воевал за двоих: к дню Победы на его счету было 27 сбитых самолетов со свастикой.

Предыстория подвига

После первого крупного поражения фашистских войск под Москвой в декабре 1941 года советские войска пытались развить успех в наступательных операциях — Ржевско-Вяземской, Торопецко-Холмской, Барвенково-Лозовской, Демянской, Харьковской… В сводках Информбюро все реже слышалось слово «оставили», все чаще — «освободили».

С зимы 1942 года обнадеживающее «освободили» звучит все чаще. Освобождены вся Московская и Тульская области, города Малоярославец, Медынь, Дорогобуж, Лозовая, Сухиничи, Юхнов…

20 мая 1942 года Указом Президиума Верховного Совета СССР введено высокое звание «гвардейские» для особо отличившихся военных частей и соединений.

В Белоруссии, в Орловской, Брянской областях партизаны выбили оккупантов из целых районов, и потому 30 мая 1942 года для координации действий народных мстителей создается Центральный штаб партизанского движения под командованием П. К. Пономаренко, а партизанская война в тылу врага стала тем самым «вторым фронтом», открытия которого от союзников США и Англии пришлось ждать до весны 1944 года…