Ей действительно не хотелось разговаривать с дочерьюДейрдре, совершенно чужой в этих краях, – она не представляла, какрассказать ей о том, что произошло. И вдруг Рита спохватилась: их беседапринимала какой-то таинственный оборот. Она впервые задала себе вопрос: кто жена самом деле этот обаятельный джентльмен? Не зря ли она доверилась ему?

– Вы можете мне доверять, миссис Лониган. –Лайтнер словно проник в ее мысли. – Прошу вас, не сомневайтесь во мне. Яуже встречался с дочерью Дейрдре и знаю, что она весьма скрытная и, надосказать, довольно колючая особа. Если вы меня правильно понимаете, она не изтех, кого легко вызвать на откровенность. Тем не менее полагаю, что мне удастсяобъяснить ей, что к чему.

Что ж, это звучало вполне разумно.

– Конечно, не беспокойтесь, мистер Лайтнер.

Англичанин смотрел на Риту. Возможно, он понимал, в какихрастрепанных чувствах она находится, каким странным оказался для нее прошедшийдень со всеми этими разговорами о проклятиях, наследстве, покойниках и роковомизумрудном кулоне.

– Да, все это очень и очень странно, – сказалЛайтнер.

– Вы как будто читаете мои мысли, – рассмеявшись,заметила Рита.

– Не волнуйтесь более ни о чем, – ответилон. – Я позабочусь о том, чтобы Роуан Мэйфейр узнала, что ее мать противволи заставили отказаться от нее. Я постараюсь довести до ее сведения все, чтовам хотелось бы. Я в большом долгу перед Дейрдре. Не могу избавиться от чувствавины перед ней, ибо, когда она больше всего нуждалась в помощи, меня неоказалось рядом.

Этого Рите было более чем достаточно.

После той встречи, приходя каждое воскресенье к мессе, Ритаоткрывала последнюю страницу молитвенника, где были записаны лондонскиетелефоны Лайтнера, вновь и вновь перечитывала надпись: «В связи с ДейрдреМэйфейр» – и молилась за свою подругу. Тот факт, что молитва была за усопших,отнюдь не казался ей странным: в подобных обстоятельствах уместна именно такаямолитва.

– Боже Всемогущий, да изольется на нее вечный свет и даупокоится она в мире. Аминь.

Вот уже более двенадцати лет прошло с тех пор, как Дейрдресидит на этой террасе. И уже больше года, как появился и уехал англичанин… Ониснова говорят о том, что Дейрдре надо куда-то отправить. Дом ветшает, и саддавно пришел в запустение. А родне не терпится опять запереть ее в какой-нибудьлечебнице.

Может, следует позвонить тому англичанину и сообщить ему отом, что происходит? Рита не знала, как поступить.

– Это разумный шаг с их стороны, – сказалДжерри. – Лучше сделать это сейчас, пока мисс Карл вконец не одряхлела иеще способна принять решение. А она сильно сдала – что правда, то правда. НоДейрдре сдает еще быстрее. Говорят, она умирает.

Умирает…

Рита дождалась, пока Джерри уйдет на работу, и направилась ктелефону. Она знала, что на квитанции будет указано, куда она звонила, и вконце концов Джерри обо всем узнает. Но сейчас важно не это. Сейчас важнообъяснить телефонистке, что ей необходимо связаться с абонентом на другомконтиненте.

Когда Риту соединили, ей ответил приятный женский голос. Каки обещал англичанин, они согласились оплатить разговор. Женщина на другом концепровода говорила слишком быстро, и поначалу Рита с трудом понимала, о чем идетречь. Как выяснилось, мистер Лайтнер находился в тот момент в СоединенныхШтатах – в Сан-Франциско. Женщина заверила, что немедленно свяжется с ним,пусть только Рита назовет свой номер.

Рита объяснила, что мистеру Лайтнеру не нужно перезваниватьей, и попросила передать ему сообщение. Очень, очень важное сообщение:«Скажите, что звонила Рита Мей Лониган и что дело касается Дейрдре Мэйфейр…Записали? Дейрдре Мэйфейр очень больна, и дни ее сочтены. Возможно, она скороумрет».

Когда Рита произносила последнее слово, у нее перехватилодыхание. После этого она была не в состоянии сказать что-либо еще, хотя ипыталась отвечать четко, когда женщина на другом конце провода переспрашивалачто-либо, повторяя ее сообщение, а потом еще раз заверила Риту, что немедленнопозвонит мистеру Лайтнеру в Сан-Франциско, в отель, где он остановился. Вешаятрубку, Рита заливалась слезами.

Ночью ей приснилась Дейрдре, но наутро Рита ничего не сумелавспомнить. Только то, что видела Дейрдре в сумерках и ветер играл в ветвяхдеревьев за школой Святой Розы. Когда Рита открыла глаза, в ушах еще звучалшелест листьев. Она вновь услышала голос Джерри, рассказывавшего, как они сотцом ходили готовить тело Анты к погребению. Потом Рита вспомнила, какойначался ураган, когда они с мисс Карл сцепились из-за маленькой белой карточкисо словом «Таламаска». И снова почему-то в памяти возник шум ветра в саду школыСвятой Розы.

Рита оделась и отправилась к утренней мессе. В церкви онапоставила свечку перед статуей Пресвятой Девы. «Помоги мистеру Лайтнеруприехать сюда, – молилась Рита. – Помоги ему поговорить с дочерьюДейрдре».

Произнося про себя слова молитвы, Рита вдруг осознала, чтоее тревожит не наследство рода Мэйфейров и не проклятие, тяготеющее надкрасивым изумрудным кулоном. Она не думала, что мисс Карл, какой бы жестокой нибыла, действительно намеревается нарушить установленные условия, равно как неверила, что проклятия существуют на самом деле.

Единственное, что действительно имело значение, это любовь,которую Рита в глубине сердца испытывала к Дейрдре.

Рита считала, что дочь Дейрдре имеет право знать, какойудивительной была когда-то ее мать – нежнейшая и добрейшая из всех людей. ТаДейрдре, что осталась в далеком пятьдесят седьмом году на скамейке средисумеречного весеннего сада – рядом с обаятельным молодым человеком, шептавшимей слова любви.

Майкл простоял под душем целых десять минут, но непротрезвел ни на йоту. Потом, бреясь, он дважды порезался. Пустячные царапины,но они послужили предупреждением: надо будет как можно осторожнее вести себя вприсутствии той женщины, которая уже едет сюда… Врач, таинственная незнакомка,вытащившая его из воды.

Тетя Вив помогла ему надеть рубашку. Майкл глотнул ещенемного кофе. До чего гадкий вкус, хотя сам варил и сорт действительно хороший.Пиво – вот что ему нужно. Не выпить сейчас пива все равно что перестать дышать.Но нет, слишком уж велик риск.

– И что же ты будешь делать в Новом Орлеане? –бесцветным голосом спросила тетя Вив.

Ее маленькие голубые глаза казались водянистыми и словновоспаленными. Высохшими скрюченными пальцами тетушка расправила лацканы егокуртки цвета хаки.

– Ты уверен, что обойдешься без чего-нибудь потеплее?