chitay-knigi.com » Любовный роман » Воскрешение Лазаря - Владлен Чертинов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 68 69 70 71 72 73 74 75 76 ... 99
Перейти на страницу:

Лазарь притянул Дарьюшку к себе.

— Не проснемся. Не встретимся. Грех. Гореть в аду после этого.

— Что же делать тогда? — спросила девушка растерянно. — Ведь жить дальше сил не осталось.

Лазарь задумался. ВРАГ опять загнал его в черную трубу.

— Я убью их. А потом мы с тобой убежим.

Дарьюшка тяжело вздохнула в ответ.

— Не смогу я бежать. Как тятю брошу? Он с кровати совсем не встает, как дитя малое сделался. Стыдно будет жить с думой о том, как он мучается.

Отец Дарьюшки и вправду в последние полгода превратился в обузу. Вернувшись с японской войны, и так еле ходил — все на костыль опирался. А после того, как на Пасху, напившись, упал у себя на крыльце и сломал еще и здоровую ногу, — слег окончательно. Даже сесть на кровати не мог. Приходя тайком к Дарьюшке, Лазарь слышал, как ее отец по ночам в соседней комнате то храпит, то стонет. Оставить его, беспомощного, в Островской было не на кого. Получается, связана она по рукам и ногам. А вместе с нею и Лазарь.

— Ну тогда я прямо сейчас в станицу пойду, — объявил он. — А там уж как повезет. Может, и достану этих гадов.

— Не ходи. Голову Евхима на кол нанизали и воткнули в землю у сельсовета. И твою голову так же выставят. Позор-то какой!

Услышав про Евхима, Лазарь внутренне содрогнулся, но решения не переменил.

— Вот и за Евхима заодно посчитаюсь.

Он хотел отстранить от себя Дарьюшку. Но та обвила его шею руками.

— Дай хоть полюблю тебя напоследок.

Теперь девушка клонила Лазаря вниз. Искала губами его губы. А он вдруг представил, как несколько дней назад телом его подруги тешились братья Рогачевы и еще какие-то двое неизвестных ему мужиков. Почему-то вспомнился замутненный, оскверненный кровью Федора Крымова родник в Игрищах. Лазарь инстинктивно попытался освободиться от дарьюшкиных объятий, но девушка не отпускала и, будто подслушав его мысли, зашептала:

— Да, знаю. Нечистая я. Но душу мою ни за что им не испоганить. Душа моя до последнего денечка будет только с тобой. Обними, Лазорюшка, меня крепко-крепко. И до самой смерти не отпускай.

Лазарь отнес Дашутку в шалаш. Там пробыли они до рассвета. И было Лазарю так хорошо, как никогда еще не было. То плача, то смеясь, то нежно, то грубо обнимал он свою подругу. Сладость и горечь, тепло и холод попеременно волнами накатывались и разливались по телу. Происходило что-то важное, что-то главное в жизни. Лес затих торжественно и испуганно, как тогда в Игрищах, когда Лазарь вымаливал и не смог вымолить воскрешение отцу. Его чувства стали во сто крат острее. Он слышал, как где-то наверху звенят колокольчики. Он отчетливо понимал, что между горьким отчаянием Игрищ и сладким отчаянием этой ночи есть незримая, но крепкая связь. А еще чудилось ему, что на них с Дарьюшкой смотрит из темноты сам Господь Бог.

Корень зла

Геннадий потерял ориентацию в пространстве и времени. Не знал, далеко ли его увезли от дедова дома, в котором остались сын и жена. Не понимал, что снаружи — день или ночь. Иногда он пил воду из одной бутылки, мочился в другую, а все остальное время был в полузабытьи, не различая, где сон, а где явь. Даже во сне вновь и вновь прокручивал в мозгу события последних дней, то паниковал и впадал в отчаяние, то слегка успокаивался и пытался анализировать ситуацию, подбирал слова и аргументы в свою защиту перед непонятной угрозой. А еще грезил о Полине и Ваське, вспоминал кадр за кадром счастливые моменты своей прошлой жизни.

…Вот роддом: он лезет по пожарной лестнице на третий этаж, там за окном худющая Полина в какой-то казенной ночной рубашке, и они молча и счастливо смотрят друг на друга через стекло… Потом встреча из роддома: орущий Василий и такая своя, приятная тяжесть этого орущего свертка… Первые шаги сына, первые слова… Но самый счастливый момент — первая встреча с Полиной. Вот она в желтом платье идет своей прыгающей походкой по студгородку на Новоизмайловском проспекте. Отстукивает каблучками веселую дробь об асфальт. Подбородок поднят, носик вздернут, взгляд победный — есть чем гордиться: только что поступила в пединститут имени Герцена на иняз. Короткое платье вздрагивает в такт шагам. Кажется, еще один шаг-прыжок, еще одно дуновение ветерка, и платье взлетит чуть повыше, приоткрыв трусики, — у Каурова тогда аж дыхание перехватило. От каждого жеста, каждого движения девушки веяло удивительной свежестью. Геннадия накрыла такой силы волна предчувствий, что он понял — если сейчас пропустит ее, то будет жалеть об этом всю жизнь. Вот она поравнялась с ним, бросила на него взгляд. И прошла мимо…

— Не уходи, — прошептал Геннадий.

Девушка на мгновение обернулась.

Неизвестная сила заставила Каурова крикнуть ей вслед уже во весь голос:

— Не уходи.

Девушка остановилась.

— Это вы мне?

— Да. Не уходите, пожалуйста. Если уйдете, сделаете меня несчастным на всю жизнь.

Девушка смутилась. Потом улыбнулась. И ничего не сказала. Она ждала, что еще такого выдумает Кауров. А он больше ничего не мог вымолвить.

— Это все, что вы хотели сказать? — девушка смотрела насмешливо.

— Н-нет, — смущенно промямлил Кауров.

— Ну? Что же вы тогда молчите?

— Да вот растерялся, — честно ответил Геннадий.

— Страшно? — поинтересовалась красавица.

Кауров кивнул. И выдавил из себя:

— Как вас зовут?

Девушка рассмеялась.

— Полина. Ну ладно, так и быть, разрешаю проводить себя до метро…

Позже Геннадий задавался вопросом: почему у них все так легко получилось? Оказалось, он был первым мужчиной, кто попытался познакомиться с ней на улице, да еще сделал это в удивительно подходящий момент. Накануне перед сном Полина читала «Мастера и Маргариту». И находилась под впечатлением первой встречи главных героев. «Когда ты окликнул меня, я почувствовала себя Маргаритой», — призналась она потом.

Уже через пару месяцев после знакомства они стали настоящими мужем и женой. Все тогда произошло внезапно. Был сентябрьский день — самый разгар бабьего лета. Они гуляли по пляжу Петропавловской крепости. На пляже почти не было людей. Светило солнце, и Нева напоминала большую рыбину с блестящей чешуей. Одетые в гранит стены крепости, казалось, вдыхали и выдыхали тепло. От этой ласковой печки не хотелось никуда уходить. Полина прислонилась к стене спиной и раскинула руки. Устав щуриться на солнце, закрыла глаза. На ее лице застыла счастливая улыбка. Геннадий привалился к стене рядышком. Тоже зажмурил глаза. А потом нащупал своей ладонью ладонь Полины. Они стояли так, взявшись за руки, несколько минут. До тех пор, пока солнце вдруг не исчезло. Геннадий с Полиной одновременно открыли глаза. Прямо перед ними на Дворцовую площадь стремительно наползала черная туча. От нее вниз спускались фиолетовые языки дождя и уже облизывали фигуры богов на крыше Эрмитажа. Потом на той стороне Невы поверхность воды начала пузыриться. Прямо на них шел ливень…

1 ... 68 69 70 71 72 73 74 75 76 ... 99
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 25 символов.
Комментариев еще нет. Будьте первым.
Правообладателям Политика конфиденциальности