Ася отключила сотовый. Значит, падая, Сольников выронил свой телефон, и тот упал возле Асиной сумки. Поразительное сходство: марка, цвет, картинка – то ли восхода, то ли заката – на сиреневом фоне экрана. Ася пробежалась по входящим, исходящим и отправленным сообщениям. И снова бессильно откинулась на подушку.

Ее сознание отказывалось воспринимать информацию, которую выдавал телефон. Или она сходит с ума, видя вокруг одних только врагов, или завеса истины, которая в любой момент готова ей открыться, настолько чудовищна, что Ася ни за что не согласится оставаться с ней наедине. Она нажала кнопку вызова медсестры. Та появилась почти мгновенно, словно стояла за дверью и только ждала, пока ее позовут.

– Вам сделать обезболивающее?

– Нет. То есть да, но немного позже. Пока мне нужно другое. Я знаю, что у лечащего врача где-то записан номер телефона следователя Ростоцкого. Вы не могли бы мне его принести?

– Да, конечно. Владимир Иванович сейчас в ординаторской, я у него узнаю.

Медсестры не было минут пятнадцать. Ася извелась, пока ее дождалась.

– Извините, что так долго, – оправдывалась та. – Но Владимир Иванович уже ушел. Мне очень жаль, что я не смогла быть вам полезной.

– Ну почему же, вы еще можете мне помочь. В коридоре сидит охранник. Он наверняка знает телефон Ростоцкого.

– И в самом деле, что это я?

«Вот именно, – подумала Ася, которой, похоже, уже начали мерещиться вокруг всякие заговоры. – Что это ты так нерасторопна?»

На этот раз медсестра и в самом деле вернулась быстро и протянула листик бумаги с номером телефона.

– Может, укольчик сделаем? Уже пора.

– Давайте укольчик, раз пора.

Ася чуть повернулась к стенке, подставляя левый бок, который не так болел от многочисленных уколов, как правый. Когда медсестра воткнула в тело иглу, Асе показалось, что ее пырнули ножом.

«Какая же тяжелая у тебя рука, медсестричка, – мысленно застонала Ася, но только закрыла глаза, чтобы не показать, как ей больно. Голова так закружилась, что не лежи она сейчас, точно бы упала на пол. – Вот зараза! Решила отомстить, так как я заставила тебя сделать то, чего тебе делать совсем не хотелось? Так ты не получишь удовольствия видеть мои страдания. А еще я попрошу доктора, чтобы он тебя ко мне больше и на пушечный выстрел не подпускал… Если доживу».

Боль понемногу утихла. Ася позвонила Ростоцкому и попросила его срочно приехать. Затем спрятала телефон под подушку и задремала. Психика ее не справлялась с эмоциями, которые она с трудом сдерживала, чтобы не попасть им на удочку и не сорваться, что было бы совсем некстати. Очнулась мгновенно, как только открылась дверь, и в палату вошел Ростоцкий.

– Что-то случилось? – взволнованно спросил он.

– Нет. Просто соскучилась.

– Ну наконец-то, – улыбнулся Ростоцкий, и лицо его просияло, в уголках глаз тут же собрались симпатичные морщинки. – А то я уже испугался, что ты со мной больше не дружишь. Мне все же больше нравится, когда я тебе нравлюсь. Совсем не хочется оказаться от тебя по другую сторону баррикад. Недаром же тебя зовут Арсения – мужественная.

– Опасаетесь, что я со всеми врагами расправляюсь так же, как с Сольниковым?

– Что-то вроде того.

– Борис Иванович, мне нужна ваша помощь. Дело в том, что…

Дверь в палату распахнулась, и на пороге появился запыхавшийся Зацепин с пакетами.

– Привет честной компании. – Он прошел к кровати и, оставив пакеты возле тумбочки, грузно уселся на свободный стул. – А вас-то сюда каким ветром занесло, Борис Иванович? – Зацепин вытащил из кармана платок и вытер мокрый лоб.

«Ишь ты, как торопился-то, – подумала Ася, не спуская глаз с Зацепина. – Уж не эта ли змеюка-медсестричка тебя предупредила о том, что я разыскиваю Ростоцкого? Значит, приплачиваешь ей, чтобы она за мной шпионила?»

– Разве дело еще не закрыто? Сколько можно мучить бедную девочку?

Ростоцкий взглянул на Асю, замершую на полуслове, словно ее застигли врасплох и она не в состоянии найти, что ответить.

– Я не по службе. Просто решил проведать Асю.

– Вот, значит, как! Но просто так ничего не бывает, как вам известно. Если вы не по служебным делам, то непременно по личным? И какие же у вас с Асенькой личные дела и секреты?

– А ты сам подумай, какие секреты могут быть у крестницы от крестного, – наконец, пришла в себя Ася.

– Асенька, уж не намекаешь ли ты на то, что между вами отношения?

– Нет, не намекаю, а говорю открыто. – Ася заметила, как Ростоцкий заиграл желваками, то ли от смущения, то ли от злости.

– Ах, вот даже как!

– Да, так! Борис только-только начал мне предлагать руку и сердце, а ты влетел как угорелый и все испортил. Мужчинам и так всегда трудно решиться на такой мужественный и судьбоносный поступок, потому что в самый ответственный момент язык еле поворачивается, словно к нему гири подвешены. А если уж им в столь торжественный случай помешать, они вряд ли повторят сей подвиг.

Ростоцкий даже закашлялся, покраснел как рак и, казалось, приготовился провалиться сквозь землю. Зацепин, подняв брови, сверлил его пытливым взглядом.

– К моему языку гири не подвешены, – с трудом выдавил из себя Ростоцкий, словно подбирая слова. – Поэтому я с удовольствием повторю свою попытку.

– Надеюсь, если ваше решение серьезно и окончательно, то я могу поприсутствовать на столь знаменательном событии?

«Нет, – подумала Ася в панике, – этого Ростоцкий уже не переживет!» И бросилась на амбразуру, спасая любимого:

– Не можешь! Это предназначено только для моих ушей. Поэтому мы как-нибудь и без тебя тут управимся. Так что извини, крестный, но тебе лучше прийти в другое время. А этот час я посвящаю своему любимому.

– Тогда, с вашего позволения, я удаляюсь. Поздравляю и желаю вам всяческих благ!

– Не торопись. У тебя еще будет время нас поздравить.

– Но могу я, по крайней мере, обрадовать твою матушку?

– Тоже не можешь! Потому что пока нечем. А когда будет чем, у меня самой хватит ума это сделать. Надеюсь, ты не лишишь меня этого удовольствия?

– Хорошо-хорошо, Асенька. Я все понял. Удаляюсь.

Зацепин выскочил из палаты и прикрыл за собой дверь.

– Разозлился, – предположил Ростоцкий, пряча глаза и не решаясь взглянуть на Асю. – А он не слишком назойливо интересуется твоими личными делами?

– Слишком… Забудем о том, что сейчас произошло. Я не для того вас пригласила, чтобы комедию ломать. Но так как речь пойдет о Зацепине, он не должен был испытывать даже намека на подозрение в его адрес.

– А разве Зацепина есть в чем подозревать? – Ростоцкий прямо взглянул Асе в глаза.