Двигаясь от Владимира-Волынского вдоль реки Буг, монголы дошли только до Бреста. Там, у границы с Литвой, Батый остановился. Огромные болотистые леса вселяли тревогу в него и его воинов, и он решил повернуть назад. Как еще один пример жестокости после уже столь многих примеров, монголы разрушили Брест и перебили всех его жителей. А затем они пошли на юг.

Один из полков войска Батыя в 1240 г. вступил в Польшу, разграбил ее провинцию Люблин и с огромной добычей возвратился в Галич. Однако монголы вновь появились в Польше зимой, переправившись через Вислу по льду, но, не дойдя до Кракова, они снова повернули к Галичу, нагруженные большим количеством добычи и гоня перед собой множество пленных, среди которых были несколько видных деятелей Польши. За ними пустился вдогонку губернатор Володмир, который захватил их врасплох у города Поланца и убил многих. Увидев, насколько невелик атаковавший их отряд, монголы повернули, совершили яростный рывок и обратили их в бегство, а затем продолжили свой поход. Однако вскоре они вновь появились в Польше с новыми силами. Дворяне Сандомира и Кракова собрали свои войска и выступили навстречу наступавшим монголам, но в последовавшей схватке они потерпели поражение, понеся огромные потери.

Болеслав IV в это время занимал трон Кракова. Боясь оставаться в крепости, он вместе со своей семьей укрылся в замке у подножия Карпат, а потом – в монастыре в Моравии. Многие польские дворяне последовали его примеру, сбежав в Венгрию или Германию; простые люди искали убежища в лесах, болотах и горах. Завоеватели вступили в Краков 24 марта 1241 г. и подожгли город, который они обнаружили брошенным. Затем они пошли к Бреслау – столице Силезии, разоряя земли, по которым проходили.

Достигнув Бреслау, они увидели, что он превращен в пепел его жителями, которые укрылись в крепости вместе с гарнизоном. Обложив город со всех сторон на несколько дней, монголы сняли осаду и присоединились к другой части своего войска, чтобы вместе с ней идти против армии, собравшейся под Лигницем, где Генрих – герцог Силезский стоял во главе войска численностью около двадцати тысяч человек. Монголов вел военачальник (в польских хрониках он назван Пета), войско которого было намного больше войска Генриха. Разгром поляков был полным. Генрих бежал с поля боя лишь с четырьмя офицерами; его конь пал, потому что был ранен, и Генрих пересел на другого коня, но был окружен, схвачен и лишился головы. Поляки понесли тяжелые потери. Написано, что для выяснения числа убитых врагов монголы отрезали у каждого трупа ухо, и этими ушами были заполнены четыре больших мешка.

Теперь они шли вперед, неся огонь и кровь до самых границ Богемии и Австрии. Пока одна часть войска Петы вела осаду Ольмюца в Моравии, несколько других его частей грабили и опустошали окрестные земли. Командующий войском в Ольмюце Штернберг совершил успешную вылазку из крепости, перебил около трехсот монголов и благополучно вернулся в цитадель. Через несколько дней монголы сняли лагерь и ушли в Венгрию, где присоединились к огромному войску под командованием Батыя. Было ясно, что они осаждали Ольмюц только для того, чтобы разграбить его окрестности.

Прежде чем вступить в Венгрию, Батый послал письмо королю Беле с требованием покориться монгольскому хану, если он хочет спасти свою жизнь или жизнь своих подданных. Бела оставил без внимания это требование, и единственной предпринятой им оборонительной мерой была отправка небольших воинских отрядов для защиты карпатских перевалов.

В народе царило большое недовольство королем Белой, так как у него не было никаких военных способностей. Другой причиной недовольства был тот факт, что он принял половецкого хана Котяна и позволил ему с сорока тысячами половецких семей поселиться в Венгрии. Обретение такого количества подданных увеличило власть короля, а надежда на обращение язычников в христиан доставляла ему удовольствие. Но эти половцы вызывали такую неприязнь у населения, что в 1240 г. Беле пришлось созвать на собрание священнослужителей и дворян королевства, а также половецких вождей, на котором было решено, что половцы должны рассеяться по другим провинциям и необжитым землям, где они могли бы пасти свои стада. Котян со своими главными военачальниками принял крещение, но ненависть населения не утихла.

Батый проник в Венгрию через перевал под названием Русские ворота, где к нему присоединились те части его войска, которые опустошали Польшу. Оттуда он пошел на Пешт и, встав лагерем на расстоянии полудневного перехода от города, разграбил окрестности. Население, думавшее, что половецкий хан Котян тайно вступил в сношение с Батыем, выражало свое недовольство королем и требовало смерти Котяну и его людям. Они напали на Котяна, который защищался какое-то время, но был побежден и убит. Это убийство лишь умножило беды Венгрии. Весть об этом облетела всю страну, и крестьяне стали нападать на половцев и безжалостно убивать их. Но уцелевшие половцы объединились и позже отомстили за своих сородичей.

Когда венгерская армия собралась, король вышел из Пешта навстречу монголам. Результат сражения имел самые катастрофические последствия для венгров. Король своим спасением был обязан быстроте своего коня. Он нашел убежище у Карпатских гор, где встретил своего зятя, который тоже искал укрытия в этих краях.

Пока эти события разворачивались в центре Венгрии, монгольский военачальник Кадан прошел по Трансильвании, захватывая имущество местного населения, оскверняя храмы и уводя пленных.

Монголы бездействовали летом 1241 г., но в декабре того же года один их отряд переправился через Дунай и разбил лагерь у города Остригома (или Грана). Осажденные уничтожили все самое ценное, убили своих лошадей и заперлись в каменных зданиях для обороны. Придя в ярость от потери добычи, монголы позаботились о том, чтобы ни один из них не спасся. Они схватили и жгли на медленном огне видных жителей города, чтобы заставить их выдать, где они спрятали свои богатства.

В этот момент Батыю пришла весть о смерти великого хана Угэдэя, а вместе с ней – и приказ немедленно возвращаться в Монголию.

Варвары проникли даже в Австрию, а один их отряд дошел до Нойштадта возле Вены, но отступил, узнав о приближении большого войска. После уничтожения Остригома Кадан с частью войска был послан против короля Белы. Бела, нашедший убежище в Австрии, удалился вместе со своей семьей в Аграм (современный Загреб. – Пер.) в Хорватии, где оставался все лето. Узнав о том, что Кадан идет к Аграму, он перебрался в хорватский город Спалато (современный Сплит. – Пер.) на побережье Далмации, а затем в Трау (современный Трогир. – Пер.). Кадан шел с поразительной быстротой. Остановившись на несколько дней на реке Сирбиум, он собрал венгерских пленных, захваченных в походе, и приказал всех их перебить. Прибыв в Спалато и узнав, что короля там нет, он немедленно пошел к Трау и встал лагерем на берегу напротив острова в Адриатическом море, где нашел убежище Бела. Там монголы оставались весь март, а затем после разграбления Каттаро, Сварио и Дривасто и истребления всех мужчин, женщин и детей, попадавших в их в руки, они вернулись через Герцеговину и Сербию к войску Батыя. Во время похода Кадан получил приказ поторопиться, так как все монгольские князья были вызваны в Монголию.