– Черт возьми! Ты что же, думаешь, я собираюсь тебя ударить?! – Я невольно отступаю, ужаснувшись ее реакции.

Еще один фрагмент пазла занимает свое место. Неудивительно, что Алессия старается оказаться вне зоны досягаемости. Убил бы мудака, который ее довел!

– Он бил тебя? Скажи!

Она опускает взгляд. Видимо, от стыда. Или же испытывая непонятную преданность тому засранцу из захолустного городка, который посмел претендовать на мою девушку.

«Твою мать!»

Я в ярости сжимаю кулаки. Алессия сидит тихо, склонив голову и замкнувшись в себе.

«Успокойся, приятель», – мысленно твержу я и, глубоко вздохнув, опускаю руки.

– Прости.

Алессия тут же вскидывает голову и смотрит на меня чистым, искренним взглядом.

– Ты ничего плохого не сделал.

Даже сейчас она думает обо мне.

Между нами несколько шагов – слишком большое расстояние. Алессия с беспокойством смотрит, как я подхожу и осторожно сажусь на корточки рядом с ней.

– Я не хотел тебя пугать. Меня потрясло, что где-то там у меня есть… соперник в борьбе за твои чувства.

Она часто моргает, ее щеки розовеют.

– У тебя нет соперников…

У меня перехватывает дыхание, в груди разливается тепло, смывая адреналин. Это лучшее из всего, что я слышал от нее до сих пор.

– Ты не сама выбрала того мужчину?

– Нет, его выбрал отец.

Я беру ее руку и целую.

– Я не могу вернуться. Я опозорила отца. Если я вернусь, меня силой выдадут замуж.

– Твой… жених… ты его знаешь?

– Да.

– Ты его не любишь?

– Нет.

Резкий короткий ответ говорит мне все, что я хочу знать. Наверное, тот мужчина стар. Или некрасив. Или и то и другое. Или он бил ее.

Представлять эту девушку с кем-то другим, с тем, кто плохо с ней обращался, больно. Я зарываюсь лицом в ее душистые волосы, радуясь, что она здесь, со мной.

– Грустно, что в твоей жизни случилось столько дерьма, – шепчу я.

Она поднимает голову и проводит указательным пальцем по моим губам.

– Это плохое слово.

– Так и есть. Плохое слово для плохой ситуации. Но теперь ты в безопасности. Я с тобой.

Я нежно ее целую и вспыхиваю, словно хворост от искры. Алессия закрывает глаза и запрокидывает голову, подставляя губы. Сиплый меланхоличный фальцет Ру Икса проникновенно выводит песню о любви. Как никогда кстати.

– Потанцуй со мной, – хрипло прошу я.

Крепче прижав к себе ахнувшую Алессию, я начинаю покачиваться. В конце концов ее пальцы ложатся мне на плечи, и мы медленно двигаемся под неспешный и соблазнительный ритм романтической песни. Скользнув по плечам, пальцы Алессии вплетаются в мои волосы. Она трется носом о мою грудь.

– Я никогда так не танцевала.

Моя рука сползает по ее спине вниз.

– Я никогда не танцевал с тобой.

Другой рукой я нежно тяну Алессию за косу, чтобы добраться до губ, и целую, длительно и неспешно. Сняв с косы резинку, я со стоном наблюдаю, как Алессия трясет головой, и непослушная грива волос падает ей на спину. Я хочу больше. Гораздо больше. Я хочу снова сделать Алессию своей. Она со мной, а не с каким-то жестоким мудаком из богом забытого городка чужой страны.

– Идем в постель.

– Я должна вымыть посуду.

«Что?!»

– К черту посуду.

Она хмурится.

– Но…

– Не надо ее мыть. Оставь.

«Если я женюсь на ней, она никогда больше не будет мыть посуду», – мелькает мысль.

– Займись со мной любовью, Алессия.

На ее губах расцветает застенчивая манящая улыбка.

Наши тела сливаются. Мои ладони обнимают голову Алессии, пока я медленно наслаждаюсь каждым дюймом ее восхитительного тела, мягкого, сильного и прекрасного. Я целую Алессию, вкладывая в поцелуй сердце и душу. Со мной никогда такого не было. Каждое движение нас сближает. Алессия обхватывает меня ногами, а руками гладит по спине, ноготками рисуя знаки страсти на моей коже. Я вглядываюсь в ее отрешенное лицо. Широко распахнутые глаза темнеют. Я хочу ее видеть. Всю целиком.

– Мне нужно видеть тебя, – говорю я, перекатываясь на спину.

Она лежит на мне, тяжело дыша и не зная, что делать дальше. Я подталкиваю ее ноги, чтобы они оказались по обеим сторонам моего тела, и сажусь. Алессия цепляется за мои плечи, а я беру ее лицо в ладони и целую. Моя рука ласкает ее грудь, теребит сосок, а губы скользят по шее. Откинув голову, Алессия сладко стонет от наслаждения. Мой член отвечает на это пульсацией.

«О да…»

– Давай-ка попробуем вот что, – шепчу я в ее приятно пахнущее плечо.

Обняв Алессию за талию, я приподнимаю ее и медленно насаживаю на свой член. Какая она узкая и влажная…

Алессия хватает ртом воздух, в распахнутых глазах светится желание. Она стонет, и мои губы берут в плен ее рот, мои пальцы зарываются в ее волосы…

Когда я прерываю поцелуй, Алессия тяжело дышит.

– Все хорошо?

– Да, – яростно качнув головой, шепчет она.

Я не сразу понимаю, что она перешла на албанские жесты. Держа ее за руки, я медленно откидываюсь на спину и гляжу на сидящую на мне девушку. Девушку, которую я люблю.

По ее плечам беспорядочно разметались волосы. Наклонившись, она гладит мою грудь.

«Да, приласкай меня…»

Ее пальцы и ладони скользят по волоскам, задевают соски, которые тут же твердеют. Я стону от наслаждения, а она прикусывает нижнюю губу, пряча победную улыбку.

– Вот так, красавица моя, я люблю твои прикосновения, – шепчу я и мысленно добавляю: – Я люблю тебя.

Она наклоняется и целует меня.

– Мне нравится к тебе прикасаться, – тихо и застенчиво признается она.

– Возьми меня.

Алессия замирает, не понимая, что делать. Давая ей подсказку, я приподнимаю бедра. Алессия громко вскрикивает от наслаждения, и я едва не кончаю. Покачнувшись, она упирается руками в мою грудь.

– Двигайся, – взяв ее за бедра, выдыхаю я. – Вот так. – Я приподнимаю и опускаю ее.

Алессия хватает ртом воздух, но, вцепившись в мои плечи, начинает двигаться.

– Да, вот так… – Закрыв глаза, я наслаждаюсь ощущениями.

Алессия вновь вскрикивает.

«Черт. Нужно держаться подольше».

Алессия двигается. Поначалу медленно и неуверенно, а постепенно входит в определенный ритм. Дождавшись, когда она приподнимется, я толкаю свои бедра вверх, и она вновь кричит от наслаждения, будя во мне ответные чувства.