— Валтор устраивает торжественный прием в честь эларского короля. Надеюсь, ты уже решила в каком платье будешь блистать сегодня вечером?

— До вечера еще уйма времени, — Альва указала на солнце, едва поднявшееся над верхушками деревьев. — Достаточно, чтобы несколько раз выбрать платье, несколько раз передумать и выбрать другое. Удивительно все-таки, как меняется жизнь. Раньше у меня было одно нарядное платье для всех мало-мальски значимых событий и никаких проблем с выбором. Но куда более удивительно, что мне надо было оказаться в Дайрии, чтобы увидеть короля своей страны.

— Не забывай, что и король теперь не тот, что сидел на троне, когда я увозил тебя из Элара.

Они стояли на балконе, щурясь от солнечного света, щедро заливавшего все вокруг. Альва любила эти залитые солнцем часы раннего утра, и с наступлением тепла привыкла проводить их на воздухе. Она даже попросила брата вытащить на балкон одно из кресел, что стояли в гостинной. Подобное использование мебели она подсмотрела в покоях у Лотэссы, которая тоже добрую половину времени проводила на своем балконе. Порой Лотэсса даже просила прислугу накрывать там завтрак, в те дни, когда не разделяла трапезу с коронованным женихом.

Однако до завтрака у Лотессы еще много времени. Новая подруга и госпожа Альвы обычно просыпалась поздно, так что раннее утро Альва встречала у себя, а затем уходила к Лотэссе.

Иногда, как сегодня, ее навещал Элвир. Вот уж кто просыпался с первыми птицами и солнечными лучами. Провести утро в обществе жениха для Альвы было залогом хорошего дня, что бы ее ни ждало дальше. Впрочем, жаловаться на дневные события не приходилось.

Встретить во дворце дайрийского короля дочку герцога Линсара, да еще и проявившую к ней искреннее расположение — о таком Альва и мечтать не могла. Одиночество, тяготившее ее в первые недели, несмотря на общество брата и жениха, больше не страшило девушку. Обе эларки поразительно быстро сдружились. Будучи фрейлиной эньи Линсар, Альва чувствовала, что Лотэсса воспринимает ее, скорее, как подругу или даже как сестру. Совершенно не ясно, чем она заслужила подобное отношение первой аристократки Элара, но оно неизменно грело сердце.

Однако с Лотэссой она проводит дни напролет, а вот Элвира видит реже, чем хотелось бы. Эн Торн принадлежал своему королю и своей стране, куда больше чем невесте. Альва и не думала роптать на такое положение, хоть и скучала по любимому. Зато сейчас он рядом и целый вечер они проведут вместе, пусть и на виду у всего дайрийского двора.

— О чем ты думаешь, Альва? — Элвир шутливо приподнял ее лицо за подбородок. — Тебе не по душе встреча с Нейри Ильдом?

— Не знаю, — она пожала плечами. — Хотя благоговейного трепета я точно не испытываю. Да и с чего бы? Ведь если честно, наш нынешний король, будучи принцем, ничего не сделал, чтобы защитить Фьерру от того кошмара, что учинил там его старший брат. Вот кого бы я хотела увидеть! Просто для того, чтобы высказать в лицо, что я думаю об этом мерзавце. И пусть бы мне снесли за это голову, оно бы того стоило.

— Вот и эна Таскилл рассудила так же. К счастью, у Нейри Ильда хватило ума оставить ее голову на месте. Он даже вернул эту достойную даму в столицу после временного заточения в родовом замке.

— Это делает ему честь, — Альва кивнула. — Как и то, что он приехал в Дайрию для переговоров. Как бы то ни было, я уверена, что Нейри Ильд будет лучшим королем, чем его покойный брат.

Элвир смотрел на нее задумчиво и серьезно.

— Вас, должно быть, удивляет, что простая девчонка из провинции рассуждает о достоинствах монархов?

— Ничуть. О королях гораздо лучше могут судить люди, далекие от трона. Конечно, издали сложнее увидеть и осознать груз монарших обязанностей, зато и суждения не затуманены страхом или ожиданием милостей. Вряд ли ты сможешь составить мнение о Нейри Ильде за один вечер, и все же, надеюсь, что ваш новый король придется тебе по душе. Признаюсь, мне он нравится. Богини! — Элвир схватился за голову. — Вот уж никогда не думал, что скажу подобное о короле Элара!

Альва рассмеялась вместе с ним. Словно вторя их смеху, громче защебетали птицы, скрывавшиеся в ветвях.

— Кстати, о королях, — отсмеявшись продолжал Эливир. — Я назвал младшего Ильда твоим королем. Но так ли это? Ведь теперь твоя судьба связана с Дайрией и со мной.

— С вами — да, но своей страной я всегда буду считать Элар, а своим монархом — того, кто там правит.

— Значит Дайрия навсегда останется для тебя чужой? — он склонился совсем близко к ее лицу. — Сколько бы ты ни прожила здесь?

— Скорее я останусь чужой для Дайрии, — вздохнула Альва. — Я не жалуюсь, — поспешно добавила она, заметив как изменилось лицо мужчины. — Просто понимаю, что жизнь моя пройдет в чужой стране, зато рядом с любимым человеком. Элвир, ради вас я готова отправиться хоть в Имторию, хоть в Шургат.

— Спасибо, родная моя, — он обнял ее. — И все же больно знать, что ты приносишь жертву. Разве тебе плохо здесь?

— Ну, конечно же, нет, — она нехотя высвободилась из объятий жениха, опасаясь, что их может застать Олан. — Мне хорошо. У меня есть все, о чем раньше я и мечтать не могла. Роскошные наряды, прекрасные покои, горничные. Только вот мне кажется, что каждая служанка в этом дворце больше на своем месте, чем я.

— Это потому, что ты не прожила здесь и года, — горячо возразил Элвир.

— Это потому, что я не создана для такой жизни. И потому, что я — из Элара. Даже если я вдруг забуду об этом, то множество мелочей немедленно укажет правду обо мне.

— Единственная правда о тебе, Альва, в том, что ты теперь — моя, и я надеюсь, что со временем моя страна станет твоей. Пусть Дайрия никогда не займет место твоей родины, но я верю, что с годами ты сможешь полюбить и ее, как полюбила меня.

— Я буду очень стараться, — ей хотелось обнадежить Элвира. — Но даже если я смогу полюбить Дайрию всем сердцем, то вряд ли окружающие примут и тем более полюбят меня. Думаете, я не вижу, как на меня смотрят? Почти в каждом, обращенном на меня взгляде читается “Чужачка! Эларка! Безродная!”

— Это не так! — в голосе Элвира слышалась боль, отразившаяся на его лице.

— Это так, — упрямо возразила она. — И вы это знаете. Я очень жалею, что затеяла этот разговор. Поверьте, меньше всего я хочу жаловаться и проявлять неблагодарность. Но позвольте мне закончить. Обещаю, больше я не вернусь к этой теме. Меня не любят при дайрийском дворе, наверняка, считают выскочкой, непонятно каким чудом охмурившей самого желанного жениха во всей стране, не считая короля. И энью Лотэссу не любят по той же причине. Пусть она родовита и прекрасна, но ей не простят эларского происхождения. Она тоже чувствует себя чужой. Но мы обе принимаем такое положение вещей, чтобы быть с теми, кого любим. Разве этого мало?

— Мне — мало, — с горечью ответил он. — И, полагаю, Валтору тожу. Мы хотим видеть вас счастливыми и почитаемыми. И добьемся этого! Просто нужно время. Нужно, чтобы все, кто строил на нас брачные планы, смирились с их крушением. Нужно, чтобы дайрийцы научились видеть в Эларе союзника, а не извечного врага. И когда все привыкнут к королеве-эларке, тогда и ее первая фрейлина и соотечественница ни у кого не вызовет удивления и тем более неприязни. Да и как может быть иначе, если ты будешь пользоваться расположением короля и королевы?