– Как будто Каллахан не оставлял поле без боя! – смеется Картер, но на его щеках появляются красные пятна гнева.

Убийство лучшего ученика школы явно вывело его из себя. Я видела, каким льстивым мог прикинуться Джек. Миссис Каллахан, которая наклонилась над картой, выпрямляется и расправляет плечи, чтобы поймать взгляд его глаз.

– Естественно, Джеймс не скроется просто так, – объясняет она многозначительно, – он доберется до безопасного места и попытается шантажировать Фиона через свои бизнес-контакты.

Картер открывает рот. Он поворачивает голову к Фаррану, но тот только кивает в знак согласия. Я не понимаю его самообладания. Несколько часов назад он сам сказал мне, что Каллахан слишком вовлечен в финансовый бизнес Sensus Corvi, чтобы просто так лишить его власти. Все не могло измениться так быстро.

– ООО «Каллахан и Ко» инвестирует в многочисленные спекулятивные компании не только на Лондонской фондовой бирже, но и в других местах, – объясняет Фарран, сжимая ладони так, что его кости хрустят, – чтобы минимизировать ответственность за личные активы, Джеймс передал их Кейтлин, – он делает паузу и любезно улыбается ей, – и она заверила меня сегодня вечером, что, если Джеймс начнет угрожать мне, она сделает вклад в фонд школы их личных активов без остатка.

На мгновение слышится только дыхание присутствующих, и выражение лица миссис Каллахан становится таким же бесстрастным, как и у сфинкса.

Любовь и доверие.

Теперь я понимаю, почему Фарран не позволил ей увидеть Эйдана. Он заставляет Кейтлин предать мужа, выбрав привязанность к сыну. Мне плохо.

У меня не было другого выбора, Эмма. Джеймс представлял непредсказуемую опасность.

Ненавижу, когда Фион внезапно погружается в мои мысли. Слишком высокая цена, с горечью рассуждаю я.

Мой наставник лишь качает головой: Едва ли. Кейтлин обвинила Джеймса в исчезновении Эйдана. Она была против того, чтобы мы манипулировали его памятью. Я заверил миссис Каллахан, что все будет в порядке и что ее любовь будет достаточно сильной, чтобы вернуть его дар и верность мне без повторного вмешательства.

К счастью, Фарран снова уходит из моей головы, потому что Пол Уолш, которого представили мне как заместителя директора, прерывает наш разговор:

– Ваши предложения по решению конфликта, мисс Макэнгус? Здание школы сильно повреждено, один из наших охранников мертв, пятеро других получили серьезные ранения, и мы четверть часа назад упустили парочку учителей по телекинетике. Не говоря уже о соколах, число которых мы пока не смогли оценить. Молодые люди, которых они наняли, не безобидные граффити-художники из метро. Они не собираются просто повеселиться и растащить ценности Инглвудских воронов. Посмотрите записи с камер! – он указывает на мониторы. До сих пор Уолш молчал на заседании. Его голос выражает сильное беспокойство, а не обвинение в том, что я слышу от Картера в следующий момент:

– Совершенно верно, Пол. Но не думаю, что мисс Макэнгус из-за своей юности сумеет самостоятельно найти выход из такой ситуации.

Страх за Эйдана и отца превращается в ком в горле.

– Возможно, из-за возраста у меня и меньше сомнений по поводу вступления в бой. Но я не позволю другим делать работу за меня.

Краем глаза замечаю, как уголок рта Фаррана дергается.

– Ты обвиняешь меня в трусости? – гремит Картер, но Уолш уже успокаивающе поднимает руку.

– Пусть она закончит, Ник. У Фиона, конечно, есть свои причины, по которым он позволяет ей участвовать в нашей дискуссии, правда?

Фарран кивает в знак согласия и скрещивает руки на груди в ожидании.

У него, конечно, есть готовое решение, и он просто хочет проверить меня, дать возможность проявить себя. После нашего разговора в секретном подвале библиотеки я знаю почему. Я должна быть представлена его команде как потенциальная преемница. Замечательно.

Душа уходит в пятки. Я не могу ошибиться. В конце концов, на кону жизнь Эйдана и папы. Секунды струятся как мед, когда четыре пары глаз пронзают меня.

– Ваш лейтенант Филлипс мог бы объяснить своему менеджеру, что мы… снимаем здесь фильм, работая над школьным проектом. К сожалению, никто не предполагал, что поднимется такой шум, и поэтому мы попросим дополнительного разрешения на съемку, – мой голос звучит слишком невнятно. Фарран с сомнением поднимает бровь. Прежде чем кто-то сможет высказаться против этой идеи, я поспешно продолжаю: – Люди Монтгомери с вечера знали, что кто-то в Инглвудских воронах хотел убить меня. Но они понятия не имели, что это Джек. Мы можем выдать за несостоявшегося убийцу господина Каллахана. Аргументировав тем, что он так и не смог смириться с моей ролью в жизни его сына. Если повезет, соколы даже перехватят частоту, на которой команда господина Каллахана переговаривается насчет воронов.

– Очень хорошо. Мы могли бы провести дуэль в парке, чтобы подтвердить эту версию, в конце концов, Джеймс – мой муж, – приходит мне на помощь Кейтлин. Она подозревает, что Эйдан в опасности. Он унаследовал от нее не только свой огненный дар. Уважение к его маме растет.

– Я не совсем понимаю… – начинает Уолш.

– Отлично, – Фарран наклоняется над картой и указывает на место в парке возле павильона в кафетерии, – все бои в настоящее время сосредоточены здесь. Подростки бросают камни и коктейли Молотова в столовую. Работы по тушению идут полным ходом, и мы разместили около трети наших людей там, чтобы защититься и не допустить их до студентов в спортзале.

– Но они обнаружили только подростков? И никаких соколов, – замечаю я. Он не противоречит мне. – Таким образом, сторона парка, обращенная к библиотеке, может служить идеальным местом для притворной стычки. Потому что последние противники, вероятно, будут следить за ходом разворачивающихся событий оттуда.

– Ты действительно собираешься устроить ловушку Монтгомери? – Картер странно на меня смотрит.

– Ведь именно ты и была его целью! Возможно, он даже все предвидел, – говорит Уолш. Фарран неохотно отмахивается. – Монтгомери, кажется, пострадал от серьезного ранения в Центральном парке. Я думаю, он потерял сознание или уже мертв, и это последний отчаянный акт мести его сообщников. Если бы он мог использовать свою мантику, то знал бы, где Джек спрятал Эмму. Ее отец никогда бы не выдал мне информацию добровольно, но сообщил по телефону об опасности, в которой она оказалась. Он знает, что я не подведу Эмму.

Его слова вызывают во мне волну противоречивых чувств. Я глубоко вздыхаю и пытаюсь ее приостановить. Сейчас не время думать о возможной смерти Монтгомери. Картер смотрит вниз, а Уолш нервно проводит рукой по волосам. В своем гневе из-за смерти Джека они слишком легко забывают о его предыдущих поступках.

– Хорошо, но что будет, если мисс Макэнгус угодит в лапы соколов? Как только те пронюхают, на чьей она стороне, смогут шантажировать нас, взяв ее в качестве заложницы.

Мать Эйдана стонет и скрещивает руки: