– Мекс, я рада тебя видеть! – улыбнулась я и добавила: – Я сейчас верну Рите, что забрала. Тебе лучше сесть с ней рядом.

Мекс моментально выполнил мою просьбу, почти также быстро я вернула Риту к жизни. К сожалению, у меня нет возможности возвращать ее эмоциональность по частям, поэтому, как только она осознала происходящее, на нее тут же нахлынула забирающая кислород паника. Но ей удалось обуздать свой страх, тем более присутствие самого Дуция, как ничто иное поспособствовало этому. После недолгих ее объятий с Мексом, а потом и со мной, она сумела высказать слова благодарности всем без исключения и даже извиниться перед теми, кому, похоже, серьезно досаждала все эти дни. Во всей этой суете, меня больше всех интересовала Надя, она действительно вела себя более чем по-взрослому, мне даже показалось, что у нее есть свой план. Ведь она предприняла попытку увести Марка из отсека, чтобы я смогла остаться наедине с Мексом. Разумеется, она не увенчалась успехам. Наде удалось добиться лишь обещания показать ей самые интересные места на первом уровне, но чуть позже. Еще немного пообщавшись на нейтральные темы, например, о красоте статуи, о том, что в мою честь тоже есть нечто похожее, о крутости быть правителем Олимпа и прочей ерунде, в которой принимал участие и сам Марк, один из нас решил вернуться в реальность.

– Я могу поговорить с тобой один? – выпалил Мекс.

В отличие от Нади, он не стал проявлять изобретательность и пошел напролом. Может, оно и к лучшему, сейчас выяснится, как далеко готов зайти Марк, чтобы угадить мне и моей дочери. Но от этого вопроса кровь встает колом, потому что существует риск, что вся наша и без того недолгая встреча закончится именно здесь, именно в этот самый момент и именно так и не иначе. А мне совсем не хочется расставаться с ними и тем более со своей девочкой. Ведь мне известна самая страшная правда – эта встреча может стать моим прощанием с ними!

Марк лишь с секунду поморщился, видимо, подбирая слова, и сразу заговорил, нарисовав милую улыбку:

– Это ведь семейная встреча, стоит ли нарушать идиллию? – он адресовал этот вопрос мне, собственно, делая вид, что это вопрос.

Ни улыбка Надежды, ни шанс на мою благосклонность, ни тем более Мекс не смогли смягчить твердого в своих решениях Марка. Возможно, свою роль сыграл мой внезапный страх, появившийся при мысли о прощании с родными. Но Марк остался непоколебим.

– Конечно, нет, – ответила я точно такой же улыбкой, скрывая свою разбитую надежду. Но тут же мне пришла в голову иная мысль. Что, если Мекс имел в виду не Марка вовсе. – Дуций?! А можно ли показать Наде твой спортивный комплекс? Я думаю, она была бы в восторге! Да и Рите будет интересно! Пусть сходят вместе!

Вероятно, Марк догадался, что я собираюсь сделать, поэтому охотно согласился и хотел что-то добавить, но тут же раздался голос Надежды:

– Мам! – прозвучало, как укор. – Можно было просто попросить! Я и так могу выйти.

Настал ступор матери, неготовой к взрослению своего чада. А вот Марка, видимо, позабавили ее слова и моя реакция, он даже улыбнулся, что напомнило мне о тех моментах, когда он был добр и искренен, и я сама не сдержала приятную эмоцию.

– Спасибо! – обратилась я к дочери. – Ты только не обижайся, просто есть вещи…

– Мам! – мои нелепые оправдания были остановлены. – Я понимаю. Мы с Ритой пойдем? – она уже обратилась к Марку. Даже здесь ей не нужно объяснять, кто главный и что мне с ее дедом не остаться совсем наедине.

– Пожалуйста, – только заулыбался Марк и указал направление, в котором нужно идти – И, Надежда! Я послал на ваш корабль координаты для связи со мной лично, если ты захочешь меня о чем-нибудь попросить, не стесняйся. Хорошо?

Господи, я, надеюсь, эти слова не означают, что мне больше не удастся увидеть сегодня дочь!

– Хорошо, – ответила улыбкой Надежда и тут же добавила: – А я могу попросить сейчас?

– Конечно! – воодушевился Марк, даже присев на уровне моей девочки. – Чего ты хочешь?

– Верните мне маму, – пожелал детский полный искренней мольбы голос.

Я и не ожидала, что моя малышка окажется настолько смелой и находчивой. Мне даже самой стало любопытно услышать ответ Марка, чьи уголки губ, что только поднялись, вернулись на место, а глаза выразили растерянность. Наде удалось смутить его.

– Я не заберу у тебя маму, – это все, что он сумел сказать.

Марк перевел на меня взгляд в поисках помощи и вернул себе рост.

– Милая, – приблизилась я к ним, – я здесь по своей воле и обязательно вернусь домой, но нужно подождать.

– Ложь, – спокойно, но твердо и уверено заявила Надя. Как странно слышать подобное замечание, да еще от собственного дитя. Даже я – ее мать не знаю, как возразить или реабилитироваться в ее глазах. – Странные вы! – со знанием дела продолжила она. – Я думала, что ребенок здесь один. А вам самим бы не помешала нянька. Может тогда все были бы счастливы.

Ого! Вот так выпад! Вот так расставила всех по углам! Не такая она уже и малышка, хоть и внешне очень похожа. Мы с Марком, действительно, как отруганные дети опешили и посмотрели друг на друга, но ни один из нас не нашел, чем ответить ребенку. А моя девочка тут же взглянула на меня со всей серьезностью, которой я никогда раньше не видела в ней.

– Мам, я надеюсь, что ты сама-то понимаешь, что он тебя никогда не отпустит сам.

Надя как-то особо выделила «сам», будто пытаясь мне что-то сказать этим. Как же она меня ставит в тупик своей речью! Я машинально перевожу взгляд на Марка, он с не меньшим напряжением и любопытством смотрит на мою дочь.

– Пойдем! – вдруг Надя сама позвала Риту, видимо, глазам моей девочки теперь очевидны более глубокие вещи, чем игры с дроидом.

– Надя! – не сдержалась я, чтобы на всякий случай еще раз уловить ее внимание. – Я люблю тебя!

Конечно, дочь ответила мне взаимностью и скрылась вместе с Ритой за ширмой, что в эту минуту кажется мне зловещей.

Стоило мне остаться одной среди мужчин, Мекс не медлил, он переборол свой внутренний страх, хотя его проявления и остались на лице, и обратился к Марку:

– Что с ней будет?

Конечно, Марк не был готов к подобным вопросам, он, наверняка, ожидал, что ему достанется роль немого свидетеля, поэтому не спешил отвечать, но пронзительно уставился на Мекса.

– Ничего. Она останется здесь, – рассматривая лицо моего ангела хранителя, выдавил мой мучитель.

– Вам же известно, что она особенная! Что вы будите делать с ней здесь? – проявляя осторожную вежливость, добивался ответа Мекс.

– Для вашей семьи, я просто Дуций, – попытался чуть ослабить барьер Марк. – Да, мне известно! И здесь она в безопасности.

– Но дома ей тоже ничего не угрожает. Мы любим ее, и…

– Я тоже люблю ее, – вдруг выпалил Марк.

Даже не знаю, как отнестись к его словам. Он серьезно? Или просто успокаивает тревогу отца? Он не закончил: