— Господи… — губы Ирины задрожали, сжимаясь в плаксивой гримасе. — Господи, какой ты злой… Какой ты…

— Я не злой, — горько пробормотал Антон. — И не озабоченный, как вы изволили выразиться. Просто я их очень хорошо знаю. Поэтому я тебе сказал — запомни! Если не хочешь, чтобы тебя сразу у входа в село начал трахать целый взвод — ни слова часовым о целях твоего визита! Ты должна попасть к Бекмурзаевым. Тогда у тебя есть шанс дожить до приезда араба.

— Там же пятеро…

— Пятеро — не двадцать! — сердито оборвал Антон. — Кроме того, эти пятеро — знать. У них все есть. Понимаешь? Особого голода по славянской плоти они не испытывают. А те, что сидят в окопах, патрулируют и ходят в рейды, — другой вопрос. И еще. Именно по этой причине ты будешь ночевать здесь, а в село пойдешь завтра утром, часиков в десять. Если попрешься прямо сейчас, боюсь, до послезавтрашнего утра тебя не хватит…

— А если араб меня не возьмет после… после всего этого? — потерянно пролепетала Ирина.

— Возьмет, — обнадежил Антон. — Куда денется! У него просто не будет иного выхода — мы позаботимся об этом.

— А если…

— Да ну тебя в задницу с твоими «если»! Если, если, тогда мы возьмем Челуши штурмом и отобьем тебя, — не моргнув глазом соврал Антон. — Мы тебя в любом случае не бросим…

Ирина посмотрела на него долгим неверящим взглядом, в котором сквозила безысходность, сделала для себя какой-то неутешительный вывод, затем, спрятав лицо в ладошки, тихо заплакала, мелко подрагивая плечами.

— От еб твою в душу! — в сердцах буркнул Антон. — От черт… А так славно держалась… Ну, прекрати, в самом деле!

— Обними меня, — неожиданно взрыднула Ирина сквозь слезы. — Обними! Погладь меня, успокой… Господи, как мне плохо!!!

— Конечно, конечно, — пробормотал Антон, подъерзывая к женщине на коленях, неловко обнимая ее и гладя по голове. — Ну что ты, дурочка… Розовая дура! Мир в розовом цвете, да? А он не такой. Он преимущественно черно-белый… Ну, ну… Все образуется… Все утрясется… Мы надерем этим ублюдкам задницу за все твои…

Ирина вдруг притянула Антона к себе и горячо зашептала на ухо, поминутно всхлипывая:

— Помнишь «Как закалялась сталь»?

— Помню, — смущенно буркнул Антон, деликатно пытаясь отстраниться. — Ну, чего ты…

— Не отталкивай меня!!! — яростно взмолилась Ирина. — Я не шлюха, не блядь! Меня эти еще не трахали! Я еще чистая… Тогда, помнишь, Павку Корчагина белые посадили в подвал, и с ним дивчина сидела одна… Она предложила ему, чтобы взял ее… Все равно, мол, скоро белые надругаются — так лучше ты… А я тогда, когда читала, подумала — господи, какую чушь этот кретин написал! Патетика подвала, тоже мне! А сейчас…

— Прекрати, прекрати… — Антон все же пытался отстраниться, чувствуя, как его естество постыдно наполняется жарким пламенем неуместного всепобеждающего желания. — Черт! Да у тебя просто истерика — щас водочки…

— К черту водку! — хрипло прошептала Ирина. — Иди ко мне, возьми меня…

— Да ты совсем сдурела! — утробно всхлипнул Антон. — Пацаны рядом, слышно же все…

— А мы тихо, — выдохнула Ирина, с треском раздирая полы Антоновой куртки на «липах» и лихорадочно расстегивая пуговицы его штанов. — Ты, может быть, последний в этом мире мужик, которого я пожелала сама… Понимаешь? Сама! Мы тихо, тихонько…

Но увы — тихонько не получилось. Едва Антон, коварно ударенный в голову незапланированным приступом воспрянувшего либидо, справился с дамским бельишком и с ходу вторгся в пылающую огнем болезненного вожделения женскую плоть, Ирина громко вскрикнула и протяжно застонала.

— Ну ни хрена себе! — удивился близко расположенный Джо. — Ну вы… Вы потише там, затейники! Вы вообще-то тут не одни! Да и село рядом, мало ли…

Но Ирине было все равно: одни — не одни, село или черт там знает что рядом… Мертвой хваткой вцепившись в плечи Антона, она активно наддавала навстречу его поступательным движениям и, глотая слезы, исступленно стонала, получая, может быть, последний в своей жизни лакомый кусочек, который пожелала сама…

…В сем бренном мире будет так, как совершалось встарь, — добычу в вечной беготне любая ищет тварь…

Абу Абдаллах Рудаки

— А кто вообще такой? — начальник заставы — молоденький старлей с птичьим пухом на давно не мытой шее, с любопытством рассматривал Ахмеда, словно надеясь взглядом проникнуть под черную вязаную шапочку, натянутую пленнику до скотча. — Из известных, нет? По телевизору его показывали?

— Не знаю, как по телевизору… Но нашему ИЦ[28]он точно известен. И давненько уже, — Северу, выступавшему в роли старшего группы, любопытство старлея явно не нравилось. Пленный как пленный. Руки крепко связаны за спиной, штаны спущены до колен, без обувки — в шерстяных носках. Скотч на шее? Ну да, гранатка скотчем примотана. Скотч пропущен под спусковой рычаг, усики предохранительной чеки разогнуты, если что — дернул за колечко, и прощай пленник. Эта придумка, взятая на вооружение членами команды, запатентована Джо. Иногда нет лучше средства, чтобы остеречь находящихся под надзором субъектов от непродуманных шагов. Человек с крепко примотанной к шее гранаткой становится удивительно покладистым и исполнительным.

— А это зачем? — старлей таки просунул голову дальше, чем нужно, и узрел гранату. — Ну ни хрена себе! Вот вы выдумщики! Надо будет взять на вооружение…

— Братишка, на обратном пути мы заедем к тебе с шашлыками и все обстоятельно расскажем, — не выдержал Север. — А сейчас — давай побыстрее, ладно? Не будем обострять. Ты нам сорвешь операцию, мы, естественно, в долгу не останемся — подпортим тебе карьеру. Ты скажи, чего конкретно тебе не нравится?

— Да не, все нормально, — старлей вернул Северу липовые «ксивы», еще раз зацепился взглядом за «вездеход», приклеенный скотчем с внутренней стороны к лобовому стеклу, и утопал в сторону погребенной в безразмерном окопе кашээмки, по-журавлиному выдирая из грязи ресапы, явно большие на пару номеров, чем требуется.

— И кто додумался таких детей на войну посылать? — сердито пробормотал Антон, глядя вслед старлею. — У нас что — демографический кризис?

— Мало платят, — флегматично заметил сидевший за рулем Мо. — Все здоровые и умные давно убежали туда, где можно заработать нормальные деньги.

— Что там у нас, Сало? — поинтересовался Антон.

— Ты видел, он пописать пошел, как подъехали? Затарил в кустиках и включил, — успокоил стоявший снаружи Север. Сало, вместе с Ментом составлявший экипаж Севера, сидел в переднем «УАЗе». Антон, сосредоточившись на старлее, не обратил внимания, как боевой брат отлучился. Сало имел при себе закамуфлированный под «Спидолу» средней мощности генератор помех направленного действия, который должен был убить на время все рабочие частоты основной действующей радиостанции КШМ — Р-130.