ткани и попадали прямо перед носом. По поверхности скорлупы плясали светящиеся точки. Или это в глазах рябило? Илона попыталась встать, но руки не слушались и дрожали.

— Да что ж вы за сукины дети, вприсядку приплясывать вокруг вас, что ли, пока не сдохну? — рявкнула она в сердцах.

Тут же поперхнулась, раскашлялась и ткнулась головой в грядку. Вытерев рот о рукав валяющейся куртки, Илона с трудом подняла голову.

И едва успела отпрянуть, когда прямо перед самым носом вдруг щелкнула зубами маленькая пасть. Крохотный, размером с гусенка, дракончик смотрел на нее черными глазками-бусинками, между выпирающими клыками дрожал тонкий раздвоенный язычок. Его собратья высовывали треугольные головки из дырок в скорлупе и изумленно озирались вокруг. Но как же она не услышала треска?

— Илона, все получилось! — лицо Эльзы плыло перед глазами, а голос будто доносился сквозь вату.

В ушах гудит, поняла Илона, потому и не услышала.

— Индивидуальный подход к каждому, — выдавила она из себя смешок. — Кому пряники, а кому и…

Но последнее слово, за которое, кстати, в родном мире полагалось трижды прополоскать рот водой с солью, очищающей скверну, она произнести не успела. Стены пещеры потемнели, их поверхность вспыхнула сотнями бриллиантов. Проваливаясь в звездное марево, она только и успела тихонько рассмеяться.

А дальше было тепло и очень легко. Свет звал ее к себе, и она, крохотная песчинка разума в бескрайней Вселенной, хотела рвануть ввысь, но тело вдруг обрело плотность и тяжесть, и резко дернулось назад, как на веревке.

— Не сопротивляйся, — стоял в ушах хриплый шепот. — Ищи дорогу домой!

И где-то далеко, в самом низу, вспыхнул крохотный огонек, мерцающая точка, сильнее и ярче остальных. Илона падала вниз, и казалось, будто легкие сейчас взорвутся от полыхающего жара. Она пыталась кричать, но не могла даже открыть рот.

А потом она рухнула с высоты на землю, и дикая боль от удара оглушила ее. «Череп треснул», — мелькнуло в затухающем сознании. Тело ощущалось как кисель, растекшийся по твердой поверхности. Во рту стоял привкус крови. Ее было так много, что дышать не получалось, внутри все клокотало.

«Если не сплюну — задохнусь. Хотя, я и так сейчас умру, какая разница?»

Но задыхаться от стоящей в горле крови было противно. С трудом Илона повернула голову вбок, а потом вниз, и закашлялась.

Вчерашние макароны с мясом вышли наружу, как пробка из бутылки шампанского. И угодили прямо в старое пластиковое ведро, в котором она замачивала в дезинфекторе кошачьи лотки.

— Доброе утро, госпожа Илона! — раздался сквозь вату и туман жизнерадостный мальчишеский голос.

— Х-х-холера, — едва слышно просипела Илона, едва не сверзившись на пол.

Она лежала на самом краю своей огромной кровати. Голова раскалывалась от боли, тело колотило крупной дрожью.

— Я не холера, я Индра, — фыркнул парень, сидевший на полу рядом с ведром. Вид у него был такой свежий и довольный, что Илоне невольно захотелось его стукнуть.

— Мам, тебе водички принести? — заорала из кухни Алиса.

Ее крик отозвался новой волной боли в голове.

— Не вопите, — прохрипела Илона, с трудом поворачиваясь на спину. — Шторки… закройте… Голова лопнет сейчас…

— Алиса, неси чай, который мы утром заваривали, — скомандовал парень. — Потерпите, сейчас станет легче.

Да, его зовут Индра. Теперь она вспомнила. Раненый и больной соколеныш, которого они всей семьей спасли от смерти.

Чай, который принесла Алиса, был холодным, мятным и очень освежающим. С каждым глотком дикая боль уходила, сменяясь на вполне терпимую.

— Ты… таблетки пил? — выдохнула Илона, отставляя пустую кружку в сторону и заползая спиной повыше на подушки. Голос тоже потихоньку возвращался.

— Это самое важное сейчас? — сокол поднял брови. — Выпил, конечно, а еще приготовил завтрак, покормил пушистых зверей, маленьких и больших, почистил зубы, слушался Алису, как родного командира. В общем, вел себя хорошо и даже не хулиганил!

— П-п-прости, — с трудом рассмеялась Илона. Действительно, чего она, как курица-наседка? Ей сейчас о себе надо подумать. — Это меня, видимо, и на обратном пути заклинанием переноса по голове стукнуло. Я в том мире даже имя твое не вспомнила и как ты к нам попал — тоже…

— Такое бывает, — со знанием дела кивнул сокол. — После одного переноса-то тяжело, а после двойного, да еще и с непривычки, желудок с мозгом так и норовят местами поменяться…

— Индра потому и сказал ведро тебе принести. Знал, что тошнить будет, — хихикнула Алиса. — И говорил, что ты задержалась сильно, уже Ксана и Июлия звонили, а ты все не просыпалась. А будить тебя он запретил.

— Потому что нельзя насильно выдергивать из другого мира, когда тело находится здесь, — заявил Индра, показывая пальцем на пол. — Порвется путеводная нить и кранты, душа останется там. Нужно дождаться, пока они сами воссоединятся. А задержалась — значит, так нужно было.

— А одежда тоже должна на полу валяться? — спросила Алиса, поднимая за штанину джинсы с коричневыми от грязи коленками. — Меня за это, между прочим, вы с папой ругаете. А тут на кроссовках столько земли, что можно горшок цветочный наполнить! Джинсы грязные, а куртка в какой-то слизи и… фуууууу, она еще и вонючая!

— Во, блин, а одежда тоже перемещалась, что ли? — удивилась Илона. — А что грязная, так это драконята по мне прыгали, наверное, когда только вылупились, а я уже домой возвращаться начала. Хорошо, нос не откусили вдобавок! Отнеси их в ванную, я машинку запущу попозже, постираю…

И замолчала, увидев глаза обоих детей. Алиса смотрела на мать с жадным любопытством, ожидая очередную историю про новый сказочный мир. Индра же глядел с недоверием и непонятным страхом.

— Вы уверены, что драконята? — осторожно спросил он. — Да, у драконов есть огромный инкубатор в восточной части континента, и он мертвый. Их дети не вылуплялись почти 10 лет, насколько я помню…

— И ты сейчас тоже думаешь, что я умом после переноса тронулась? — вздохнула Илона. — Вот и Эльза с Айрелом тоже ругались, когда я к первому яйцу руки сунула. Знала же, что нельзя, но будто самоконтроль напрочь отшибло. А дальше сами уже попросили. Итог за ночь: багряная девчонка и семеро травяных, уж не знаю, парни или девицы. Я почему-то слышала, как они плачут и зовут на помощь.

— Мам, это потому, что ты добрая и на испытаниях больше четырехсот баллов набираешь! — с восторгом ахнула Алиса. — И помогаешь другим!

— Если бы это было так просто, — Индра покачал головой. — Мы же не в сказке живем, где царевна одним рукавом махнула — и лебеди в пруду поплыли, а махнула другим — жареный гусь со стола покрылся перьями