хотела зажать уши и отвернуться, но тело перестало меня слушаться. Будто зачарованная, я смотрела в горящие странным огнем глаза Утешителя и видела, как двигаются его губы:

– У вас нет дара, вы можете слышать Теней, и, что самое неприятное, вы их притягиваете.

В моей голове громом прозвучал голос Нери: «Я знаю, кто ты». Задыхаясь, я зашептала:

– Нет, это неправда…

– Не утруждайте себя. Вы ведь даже не проверили, что за камень в этом браслете, – он указал на мою руку, – хотя вам ничто не мешало. Если хотите, можете прямо сейчас усыпить его.

– Я…

– Тысячи мелочей указывали мне на правду, но я их все проигнорировал! Индивидуальные занятия камневидением с вашим дядей, никаких публичных демонстраций дара, происшествие в Садах Деи, ваш отказ от ианита в Башне Изгнания, ваш браслет и странный рассказ моей служанки о том, что изгнанная госпожа солгала про нирронный замок… А я еще удивлялся, откуда у Советника Линда столько рвения по защите дремер.

Меня словно со всего размаху ударили об стену.

– Что вы сказали?

– Ваш дядя, естественно, в курсе того, что вы собой представляете. Но я был прав, когда предположил, что он решил оградить вас от этого знания.

– Нет… Вы сказали «дремер»?

Утешитель чуть лукаво улыбнулся.

– Вы же не думали, что вы одна такая особенная?

За окном вспыхнул световой щит, и на лицо Утешителя лег холодноватый отсвет. В моей голове медленно, как мухи, попавшие в мед, заворочались мысли.

У меня нет дара не потому, что дары оскудевают, а потому, что я дремера, проклятая.

Именно поэтому я слышу Теней.

Я их притягиваю.

И такая я не одна.

Я резко вдохнула, словно долгое время находилась под водой. Разве всё это может быть правдой?

– Откуда у меня взялась эта метка, если я всю жизнь провела в Зенноне?

– О, боюсь, ответственность за это целиком и полностью лежит на вашей матери.

Мое сердце сдавило, и я, с трудом сглотнув, спросила:

– Что она сделала?

– К сожалению, я не могу вам сказать – всё, что касается дремер, мало изучено. Ясно лишь одно: вина за то, что дети рождаются такими, лежит не на них самих, а на их родителях.

Утешитель проговорил это обычным тоном, но что-то мне подсказывало, что он знает гораздо больше, чем показывает. Только вот поделиться сведениями со мной он не спешил.

– А другие дремеры? Их… много?

– Нет. Дремеры крайне редки.

Я вздохнула и заставила себя задать вопрос, ответа на который боялась больше всего:

– А что значит… «притягиваю Теней»?

Утешитель улыбнулся так, словно находил ситуацию забавной.

– В прямом смысле. Тени чувствуют свою метку и рвутся в первую очередь туда, где есть дремеры.

Перед моими глазами вдруг всплыл световой щит, по которому пробежала дрожь. Сердце вдруг болезненно, тягостно сжалось.

– Вы хотите сказать, что Тени прорывают щиты из-за дремер?

– Нет, не только. Но при наличии дремер шансы того, что Тени прорвут щит без эрендина, возрастают многократно.

Мысли вспыхивали в голове, как световые иллюзии, – появлялись и тут же гасли. Я с трудом сосредоточилась на одной из них.

– Вы сказали, что оказались здесь из-за меня. Зачем я вам нужна?

– Это мы обсудим позже. А пока мне нужно разобраться с эрендином.

Кинн, мой план! Я совершенно обо всем позабыла.

Утешитель сцепил руки в замок и соединил большие пальцы.

– Удивительное дело: несмотря на все свои подозрения, я бы ни за что не поверил, что талантливая камневидица Вира Линд – фальшивка, если бы ко мне не обратился один человек, в чьем свидетельстве не приходилось сомневаться.

Казалось, после всего, что я узнала, меня уже ничто не могло потрясти, но его слова наполнили меня холодным, парализующим ужасом.

Кто-то рассказал обо мне Утешителю Йенару. Кто-то из моих близких.

Но кто мог так меня ненавидеть? Нелла?

Я вспомнила, с какой злобой она обратилась ко мне после дознания. Если бы дело касалось меня одной, не сомневаюсь, Нелла выдала бы меня не раздумывая. Но как же дядя? Ведь она должна понимать, каким ударом это для него окажется… Или после моего изгнания дядя отказался от ее компании и в отместку она решила продать мою тайну Утешителю?

Словно не замечая, какой эффект произвели его слова, он продолжил:

– Этот человек сейчас здесь и жаждет поговорить с вами, госпожа Вира. Возможно, он убедит вас рассказать, где находится камень.

В полной растерянности я проследила, как Утешитель Йенар неторопливо встает и идет к двери.

Он не может иметь в виду людей Амри – я никого из них не знаю. Но с самим Утешителем прибыли только Каратели. С другой стороны, под черной маской может скрываться кто угодно: в Зенноне Гильдия Карателей принимала в свои ряды и женщин, правда, их было в разы меньше, чем мужчин.

Вот только Нелла ни за что не покинет город. Да и кто готов пожертвовать собственной безопасностью, чтобы просто поговорить со мной?

Утешитель провел рукой по браслету, после чего стукнул в дверь:

– Заходи!

Дверь распахнулась, и внутрь вошел один из Карателей, на груди его блестела нашивка с тремя серебристыми полосками. Высокий, одетый во всё черное и с черной маской на лице, он был совершенно неотличим от своих товарищей. И всё же в его фигуре и движениях мне почудилось что-то знакомое.

Утешитель Йенар слегка усмехнулся, хотя глаза его мерцали как льдинки:

– Желаю вам приятно побеседовать.

Передав Карателю браслет с роммием, Утешитель вышел, бесшумно закрыв за собой дверь. Я осталась наедине с незнакомцем, в тишине, полной напряженного ожидания. Наконец он ожил: медленно, палец за пальцем, стянул перчатки, затем так же неторопливо откинул капюшон и снял маску.

Кровь отлила от моего лица.

– Ну здравствуй, Вира.

Передо мной стоял Хейрон.

– Что… что ты здесь делаешь?

Он улыбнулся, но это была уже не та любезная мягкая улыбка, которой он одаривал меня в прошлом, – теперь в ней сквозила холодная насмешка.

– И тебе добрый вечер, любовь моя.

Вздрогнув, я повторила:

– Что ты здесь делаешь?

– Я теперь слуга Закона, разве не видишь? – Хейрон театрально повернулся, демонстрируя черную униформу, которая, несмотря на мрачность, ему очень шла. – Приближенный Утешителя Йенара. Следую туда, куда он прикажет… Вижу, ты настроена на разговор, – сказал он, когда пораженное молчание с моей стороны затянулось. – Что ж, давай поговорим! В прошлый раз нам, кажется, не удалось.

Хейрон бросил маску с перчатками на край стола, выдвинул стул и сел, непринужденно закинув ногу на ногу.

Я смотрела на него и никак не