Из детства вернула себе занятия скрипкой и нашла в музыке проход — прямую линию к врачеванию души. Еще занимаюсь рисованием, йогой, гуляю в лесу — всё это как в детстве, без оглядки на других и на часы.

Много работаю, отдаю долг своей практике, которой всегда доставались крохи моего внимания. Практика процветает. Недавно пришла пациентка с растрескавшимися зубами. Эта женщина не была у стоматолога с начала пандемии. Ей было тяжело со мной разговаривать. Выглядела измученной, с дрожащими губами и нервными пальцами, теребящими край одежды. Я осторожно расспросила ее о тревожности. Она мне рассказала, что два года назад потеряла дочь-подростка. Девочка забрала свою жизнь. У нее были проблемы, похожие на проблемы моих детей, и похожий недостаток поддержки и специалистов. Жизнь этой семьи сломана. Потеря, как зияющая рана, за эти два года даже не начала затягиваться. Как будто девочка погибла вчера. Женщина могла только пару слов сказать об ужасах психиатрии и винить систему в своей потере. Я об этой системе знаю не понаслышке. Мои живые дети — моя самая большая награда, она стоила неравного противоборства с системой. Моя боль несравнима с болью, которую носит эта женщина. Моя боль — ключ к свободе, которая мое будущее.