«Мне нужно их видеть, – повторил Джек спокойно, но твердо. – Я не пущу тебя никуда, пока не покажешь».

«Ну, Джек…» – заныл Фист.

«Я сказал».

Паяц выпустил серию картинок. Он предстал на них завернутым в плотно застегнутый и затянутый поясом плащ. На голове – котелок.

«Ну вот! Почти ни царапинки».

Раскинув руки, паяц повертелся вправо-влево. Похоже, он не заметил, что плащ порван под мышкой. В дыре виднелось обгоревшее тело с остатками одежды. Из-под шляпы торчали клочья волос. В движениях появилась разболтанность, будто связки растянулись и стали чересчур подвижными. Лицо и руки – темнее обычного, подкопченные дымом.

«Выглядит серьезно».

«Джеки-малыш, да я в порядке, в полнейшем! Ха-ха-ха! – Его смех казался натужным. – Всего-то пришлось переместить часть внутренней памяти. Да и ремонт еще не окончен. Так что полного видео пока – увы – не будет».

«Ты не способен атаковать в полную силу», – заключил Джек.

«Ну зачем ты все портишь?!»

«Я помогаю тебе мыслить здраво. Как ты сейчас собираешься ударить по Королевству?»

Фист промолчал.

«Сможешь ударить так, чтобы гарантированно прикончить?»

«Джек, да мать твою!»

«А если у тебя не получится? Бог сотрет и твою личность, и мою. А потом он восстановит твои боевые системы и нападет на прочий Пантеон. Мы умрем, а Королевство сможет подчинить либо убить всех своих коллег. Ты этого хочешь?»

Потрепанное лицо Фиста застыло на мгновение. Как никогда раньше, паяц был похож на деревянную куклу. Но паяц быстро ожил и заявил энергично:

«Все, надоело мне про это! Давай лучше про Ямату и Гарри. Про Королевство поболтаем, когда я покончу с ремонтом».

«Отличная идея, – поддержал Джек, у которого словно гора с плеч свалилась. – Как же Гарри сумел драться с ней и победить?»

«Могу сказать. Я сканировал его, когда он прошел через меня. Так что у меня его номерочек, и Яматин тоже. И ты знаешь, что по-настоящему странно? На системном уровне они неотличимы».

«Но она же ударила по тебе боевыми программами Тотальности!»

«Ямата – постчеловеческий разум, работающий на платформе, разработанной Тотальностью. Та медуза была сетевым образом Яматы. Гарри прикладывает больше усилий к тому, чтобы выглядеть прилично, но на самом деле он точно такой же. Потому он и смог ее прищучить».

«Но в среде Тотальности нельзя запустить человеческий разум. Тотальность и человеческое сознание работают совсем по-разному».

«Ямате и Гарри про это, наверное, никто не сказал, – съязвил паяц. – Я глубоко не лазил, но там изрядно сложное наслоение наших программ и Тотальности. И кстати, никакого софта для фетчей. И Гарри, и Ямата и рядом не стояли с Гробовыми Драйвами. Едва откинув копыта, оба стали тем, что ты видел сейчас».

«Вот дерьмо! А как с Яматой во плоти?»

«Думаю, клоны. Мозг убрали, череп заполнили наногелем. Ямата управляет ими дистанционно. Ее сигнал прослеживается до Небес. А Гарри где-то вне Станции. Скорее всего, на высокой орбите над Землей».

«Нужно сообщить Ифору», – заключил Джек.

«Зачем? Он из Тотальности, а они работают на платформах Тотальности. Спорю, он тут причастен. Подставляют нас чертовы мякиши! Надо было их всех к ногтю прижать!»

«Они ни при чем. Клоны Яматы – копии одного тела. Тотальность не делает ничего подобного. Они слишком ценят индивидуальность. И никогда не повторяются».

«А как насчет Гарри? Он, может, сидит на сервере где-нибудь в „снежинке“».

«И как, по-твоему, Тотальность заполучила его? Да и зачем? Нет, тут работа Королевства. Кто еще способен запустить два человеческих разума на платформах Тотальности?»

«И ты не разрешаешь мне тронуть его и пальцем, – упрекнул Фист. – Надеюсь, ты понимаешь, что сделался его подстилкой!»

«Мы должны отыскать твердые и однозначные доказательства причастности Королевства. Их мы передадим Заре, Сумраку и Тотальности. Вместе они уничтожат преступника. Мы станем героями. А Королевство не сможет наложить лапу на твои стволы».

Фист зевнул.

«Спать охота?»

«А-а, ремонт зовет. Придется отключиться на время. Да и разговор скучный вышел».

Фист снова нырнул в глубину сознания и вскоре изобразил писклявый храп. А Джек тихо радовался тому, что смог удержать паяца, взбудораженного мыслями о новых возможностях, от рискованных поступков. А ведь его и дальше придется контролировать, не позволяя причинить вред себе и другим! Вот морока! А есть еще и Андреа. Надо бы ее защитить… Если Гарри обнаружит связь жены с Джеком, может сорвать на ней злость. А ведь он может, хоть любовники очень старались скрываться.

– Не хочу рассказывать ему, пока не придет время, пока не удостоверюсь, что все серьезно и быть не может иначе, – обычно говорила Андреа. – Гарри очень разозлится, если обнаружит.

Джек постарался убедить себя, что не мог Гарри обнаружить их связь. Никак не мог. И вздохнул про себя.

Сон пришел вместе с воспоминаниями о ней – словно теплые волны ласкали объятый сумраком берег. Джек вспомнил, как впервые увидел Андреа в ночном клубе «Канджи-таун». Форстер поспорил с Девлином о музыке, и тот затянул его в клуб.

– Я ж говорил тебе: она намного лучше всего, что есть у ваших засранцев в Доме, – твердил Гарри горячо. – Если бы она не ушла к Близнецам, была бы самой яркой звездой на Станции.

Единственный прожектор вырвал бледную маску ее лица из тьмы, оставив остальное погруженным в ночь.

Джек вспомнил, как впервые поцеловал ее. Жаркой волной нахлынувшая нежность, застигшая обоих врасплох после нескольких часов, которые они провели вдвоем в пустом баре. Между ними посверкивали тусклым золотом два полупустых стакана. К тому времени как они решили допить их, лед уже растаял в бледном огне виски.

– Ты зря делаешь вид, что не из Дока, – впервые сказала ему Андреа тогда.

Узнав Джека получше, она не раз затаскивала его на улицы детства, заставляла вспомнить прошлое.

– Ты здесь и отсюда, – говорила она. – Настоящий ты, а не житель Дома, сделанный Сумраком.

Андреа нарочито подчеркивала свой акцент Дока, когда была с Джеком, вставляла жаргонные словечки, каких обычно избегала. Он вспомнил, как проходил с ней вместе мимо детской площадки. Дети с хохотом бегали и кувыркались.

– Когда-то я любил это место, – заметил он.

– Только посмотри на них, – умилилась она. – Они и в нашем мире смогли отыскать радость.

Потом ему становилось все труднее отпускать ее к Гарри. К концу их связи Джек почти все время жил в своем отеле в Доке, перезнакомился со всем персоналом, закрывавшим глаза на частые ночные визиты Андреа. Она тоже мучилась. Чем сильнее она любила Джека, тем больше ее терзала совесть.