— Это мэр, — говорю я.

— Куда он стреляет? Огни же были на юге!

Тут мэр выхватывает комм у меня из рук: его лицо в победоносно сияет в свете костра…

— Да, но спэклов там не было, милая, — говорит он, не давая мне забрать комм. — Почему бы тебе не спросить своего нового друга — Небо? Он тебе все расскажет.

Наконец мне удается вырвать у мэра комм, но мерзкая улыбка так и не сходит с его лица — смотреть противно.

Это улыбка победителя. Улыбка человека, выигравшего самый важный спор.

— Что он несет? - в панике вопрошает госпожа Койл. — Виола, что это значит?!

Небо поворачивается к нам: картинки и чувства вертятся в его Шуме с такой скоростью, что ничего не разобрать.

Но он явно не рад происшедшему.

— У меня есть там зонды, — говорит Симона. — О. боже…

— Вот, — говорит Брэдли, забирая у меня комм и нажимая несколько кнопок. Внезапно из него выстреливает тонкий луч, и в ночном воздухе появляется маленькая трехмерная проекция.

Трупы.

Десятки убитых спэклов, вооруженных до зубов, как и видел Брэдли. Такой отряд мог бог знает что натворить в городе…

Например, схватить мэра с Тоддом и сразу же убить, если не удастся забрать в плен…

Никаких огней поблизости не видно.

— Если взрыв был на севере, что же за огни горели на юге?

¾ Никого! — кричит мистер О’Хара, врываясь на площадь. — Там никого, пусто! Горят брошенные факелы, а самих спэклов нет.

— Верно, капитан, — кивает мэр. — Я знаю. Мистер О’Хара резко останавливается:

— Знаете?

— Разумеется. — Мэр поворачивается ко мне. — Можно мне воспользоваться твоим коммом, Тодд?

Он протягивает руку. Я, конечно, ничего ему не даю.

— Ведь я обещал спасти Виолу. Что бы с ней было, позволь мы спэклам одержать эту маленькую победу? А что было бы с нами?

— Откуда ты знал, что они нападут? Откуда ты знал, что это уловка?

— Ты имеешь в виду, как мне удалось всех спасти? — Он не опускает руку. — Еще раз спрашиваю, Тодд: ты мне доверяешь?

Я смотрю в его глаза — в эти лживые глаза человека, которого нельзя спасти.

(и слышу легкий гул)

(да, да, я знаю)

(он у меня в голове)

(я не дурак)

(но ведь он в самом деле нас спас)

(и научил меня читать мамины слова)

Я протягиваю ему комм.

Шум Неба напоминает вихрь. Мы все видели, что случилось. Мы все слышим радостные крики солдат на площади. Мы все чувствуем далекий рокот поднимающегося в небо корабля.

Что же теперь будет со мной и Брэдли? Надеюсь, все случится быстро.

Брэдли продолжает спорить:

— Вы на нас напали. Мы пришли к вам с миром и добрыми намерениями, а вы…

Пищит мой комм — куда громче обычного.

— Брэдли, пора спэкпам услышать мой голос.

Это снова мэр, и его лицо — в полную величину — теперь ухмыляется на проекции. Он даже повернулся так, чтобы обращаться прямо к Небу.

Он смотрит ему прямое глаза:

— Ты думал, будто узнал обо мне что-то важное, а? Твой посланец заглянул мне в душу и увидел, что я читаю любой Шум как раскрытую книгу, не так ли? И ты решил этим воспользоваться.

— Как он это делает? ¾ спрашивает госпожа Койл. — Проекция транслируется на холме…

— Тогда ты отправил к нам своего вестника мира, — продолжает мэр. не обращая на нее никакого внимания, — который должен был показать мне тончайший намек на твой план. Якобы ты хочешь напасть с юга. Но под этим планом таился другой, не так ли? Глубокоглубоко, куда никто… — Он замолкает для пущего эффекта. — Ни одна Бездна не проберется.

Шум вожака вспыхивает.

— Заберите у него комм! — кричит госпожа Койл. — Отключите его!

— Но ты недооценил мои возможности. Ты не знал, что я читаю Шум глубже любого спэкла. Твой настоящий план был известен мне с самого начала.

Лицо у вожака невозмутимое, но Шум ревет и грохочет от ярости.

От осознания, что мэр говорит истинную правду.

— Я посмотрел в глаза твоего вестника, — говорит мэр, — и увидел в них твои. Я все прочел. Я слышал глас и знал, что вы придете. — Он подносит комм ближе к лицу, так что на проекции оно становится еще крупнее. — А теперь слушай и запоминай. Если дело дойдет до войны. победу в ней одержу я.

В следующий миг он отключается. Его лицо, мигнув, исчезает, и Небо смотрит сквозь пустоту прямо на нас. Слышится рев двигателей, но корабль еще в долине и лететь ему далеко. Спэклы вокруг нас вооружены — впрочем, Небо легко справится с нами и без посторонней помощи.

Но Небо молчит, ураган его Шума зловеще закручивается кверху, и снова у меня возникает чувство, будто за нами наблюдают все спэклы планеты. Наблюдают, оценивают случившееся…

И обдумывают следующий ход.

Небо шагает нам навстречу.

Я невольно пячусь и врезаюсь в Брэдли. который кладет руку мне на плечо.

Да будет так, — говорит Небо.

И добавляет: Мир.

Мир, разносится по площади единственное слово, и все мы видим на проекции лицо вожака… Площадь взрывается ликующим ревом.

— Как ты это сделал? — спрашиваю я, озадаченно глядя на свой комм.

— Иногда ты все же спишь, Тодд. Разве плохо, что я интересуюсь новыми технологиями?

— Поздравляю, сэр! — говорит мистер Тейт, пожимая руку мэру. — Вы им показали!

— Спасибо, капитан.

Он поворачивается к мистеру О’Харе: тот до сих пор дуется, что мэр отправил его ловить несуществующего врага.

— Вы отлично поработали, капитан. Я ничего вам не рассказывал, чтобы вы выглядели убедительно.

— Конечно, сэр, — отвечает О’Хара, хотя ему ничуть не полегчало.

И тут вокруг нас смыкается толпа солдат: каждый хочет пожать мэру руку, каждый восхищается тем, как он перехитрил спэклов, каждый твердит, что именно он, президент, добился мира, причем без помощи переселенцев. Вот это герой, вот это подвиг!

А мэр молча принимает похвалы.

Каждое слово, восхваляющее его единоличную победу.

И на секунду, на долю секунды…