епископов Армении, Иберии и Каспийской Албании, на котором «Энотикон» был единогласно одобрен. Император, увлеченный желанием нанести удар по несторианству, умолчал в «Энотиконе» о Халкидонском соборе и принятии догмата о двух природах Христа. Из-за этого Двинский собор по его примеру не согласился с халкидонскими формулировками. Однако, по словам преосвященного Орманяна, следует обратить внимание на то, что собор 506 года не одобрил и учение монофизитов: его участники официально осудили и чистое монофизитство Евтихия, и взгляды Нестория. Впрочем, были нужны сложные и требовавшие деликатности богословско-лингвистические дискуссии для определения христологических понятий «природа» и «лицо», о которых шел спор. Мы коснемся только исторической стороны вопроса.

Император Анастасий (491–518) еще был верен «Энотикону», но после него император Юстин (518–527) вернулся к положениям Халкидонского собора, и получилось, что армянская церковь не согласна с церковью греческой. Принципам Двинского собора оставались верны преемники Бабгена – армянские патриархи Самвел из Ардзке (516–526), Муше из Айлаберка (526–534), Саак II из Ухки (534–539), Кристапор из Тирарича (539–545) и Левонд из Эраста (545–548). Патриарх Нерсес II из Аштарака в провинции Багреванд (548–557) в 554 году[198] снова созвал в Двине собор, среди участников которого были два знаменитых богослова – Петр Сюникский и Нершапух Таронский, и этот собор принял важные решения. Армянская церковь окончательно порвала с греческой церковью[199]. Возможно, нападок на сам Халкидонский собор не было, но его дух был окончательно осужден, и это был разрыв. Переписка Нерсеса II с сирийским (или сасунским?) епископом Абдишо в том виде, в каком она нам известна, не оставляет сомнений в этом[200]. Впрочем, Абдишо сам был участником этого собора. На том же Двинском соборе 554 года была начата реформа армянского календаря, которую завершил в 562 году Эас Александрийский. Однако Иоанн Католикос[201] и Самуел Анеци утверждают, что она была закончена только при патриархе Мовсесе II из Эхиаварда в 584 году. Во всяком случае, Иоанн так характеризует дух этой реформы: «Для армянского народа был составлен постоянный календарь, и теперь ему не нужно было поступать в церковных обрядах как другие народы (греки, сирийцы)».

Армянская церковь заняла позицию, полностью противоположную несторианству, и политические последствия этого выбора имели важнейшее значение для будущего Армении. Поступив так, армянская церковь, во-первых, завершила свое отделение от сирийско-иранского христианства, а значит, от сасанидского мира, который пытался ее поглотить. А во-вторых, и это главное, превращение армянской церкви в независимую и ее разрыв в богословии с греческим православием создали между Арменией и Византией пропасть, которую потом ничто не смогло ликвидировать. Так Армения завоевала свою духовную независимость от двух могущественных соседей, которые пытались уничтожить национальный дух армянского народа. Монофизитство, или, точнее, непринятие халкидонских решений, избавило ее от поглощения Византией так же, как принятие христианства когда-то избавило от угрозы поглощения сасанидской Персией.

Армения в царствование Юстиниана

Разумеется, полное религиозное отделение Армении от Византии улучшило политические отношения между армянами Персармении и ктесифонским двором. Сасанидский царь Кавад в свои последние годы и потом его сын Хусро Аношарван[202] (531-579) были, как правило, терпимы к христианству. По свидетельству Асохика, они назначили управлять Арменией нахарара-армянина Меджеджа, или Мджеджа, имя которого греки писали «Меззизиос» или «Мезетиос». Он был из семьи Гнуни, представители которой когда-то имели при дворе армянских царей из рода Аршакидов передаваемую по наследству должность главного виночерпия. Этот князь, очевидно, управлял Арменией с 518 по 548 год и блестяще отразил вторжение гуннов в 527 году. В это время в Константинополе император Юстин (518–527) восстановил в правах халкидонское учение о Христе. За это армянская церковь стала считать его врагом, о чем свидетельствуют гневные нападки Иоанна Католикоса на Юстина.

В это же время, как нам уже известно, вновь вспыхнул конфликт между Персией и Византией по поводу положения на Кавказе. Царь Персии Кавад хотел принудить своих иберийских вассалов принять зороастризм и одновременно получить протекторат над Лазикой (в древности Колхидой, теперь Имеретией). Однако в 521–522 годах князь Лазики Цатес стал христианином. Чувствуя угрозу со стороны персов, он приехал в Константинополь просить императора Юстина I о защите. Юстин вручил ему знаки царской власти и предоставил защиту, которой князь добивался. Царь Персии Кавад не желал, чтобы Лазика попала в зависимость от Византии, и послал в эту область армию, которая шла туда через Иберию. По словам византийских историков, иберийский князь «Гургенес», к которому персы относились враждебно за его отказ стать зороастрийцем, бежал от этого войска сначала в Лазику, а оттуда в Константинополь. Поскольку царем Иберии по-прежнему был Бакур II (514–528), Броссе считает, что Гурген, о котором идет речь, был одним из провинциальных князей – несомненно, эриставом Сомхета.

В результате византийцы оказались втянуты в тяжелую войну ради сохранения протектората над Лазикой. Их военачальник Велизарий начал боевые действия в пограничных областях Персармении; кстати, это была первая военная кампания. В 525 году были начаты мирные переговоры, но они не были доведены до конца, и в 527 году, почти во время вступления на престол Юстиниана, война началась снова. Византийцы (в 528 г.) помогли главе народа лазов Губазу II, сыну и наследнику Цатеса, отвоевать у персов ранее занятые ими земли в Лазике. Когда Кавад скончался, его сын и наследник Хусро I Аношарван в 532 году заключил мирный договор о разделе сфер влияния на Кавказе. Граница была проведена вдоль водоразделов: на западе византийцы сохранили протекторат над Лазикой, в центре персы сохранили протекторат над Иберией, а Персармения осталась в зоне влияния Сасанидов.

А в византийской Армении Юстиниан начал коренную административную реформу. В 528 году он поручил управление этой страной военачальнику Ситтасу, который был его зятем – мужем Комито, старшей сестры знаменитой императрицы Феодоры. Отметим, что императрица была родом из Сирии, где монофизитство было широко распространено, и негласно использовала свое влияние на пользу этому течению. Армянским общинам, которые по-прежнему страдали от придирок императорских управленцев, это могло быть только выгодно. Именно по инициативе Ситтаса Юстиниан своей новеллой[203] от 18 марта 536 года реорганизовал «администрацию» своих армянских провинций.

Название Армения было распространено далеко за пределы исторической территории хайского народа[204]. Были созданы: Первая Армения, в которую входил старинный армянский город Карин (Эрзерум), ставший Феодосиополем, и восточные города прежней провинции Понт, а именно Баебердон, иначе Пайпер, который в армянской географии называется Баберд (Байбурт), Сатала, Никополь, Требизонд и Керасонт; Вторая Армения, куда были включены часть прежней Каппадокии с Себастией (Сивасом), Команой и Зелой; Третья