совершенным, легким совпадением одной формы с другой, которое говорило им обоим, что они созданы друг для друга. Гарриет притянула Леона еще ближе к себе и удовлетворенно вздохнула. Потом ее вздох перешел в зевок.

- Я тебе уже надоел?’

- Просто устала, - сказала она приглушенным голосом, так как ее голова была наполовину спрятана в его пальто. ‘Ты совершенно измотал меня, злой человек.’

- Ну, свежий морской воздух должен тебя разбудить. Пошли ... - он оттащил ее от себя. - Сделай несколько глубоких вдохов, вот это дух! Гарриет изо всех сил старалась угодить ему, но потом он сказал: "Хорошо, теперь немного размяться. Десять звездных прыжков ... один! Два!’

‘Нет, не буду!- сказала она, снова вызывающе зевая.

‘Ну ладно, ты выиграла ... ленивые кости’ - сказал Леон. Он снова обнял ее. ‘Но ты должна признать, что это был очень хороший способ вымотаться.’

- Ммм ... - она кивнула, и он наклонился, чтобы поцеловать ее в макушку.

- Я так люблю тебя, Хэтти, моя дорогая.’

Она подняла на него глаза. ‘Я тоже тебя люблю. От всего сердца. И мне нравится, как ты целуешь меня, и мне нравится, как ты прикасаешься ко мне, и гладишь меня, и ... - она протянула руку и погладила его промежность, нежно проводя рукой вверх и вниз по его брюкам, пока не почувствовала его, а потом сказала: - и мне это нравится больше всего. Я люблю, когда ты внутри меня. Мне нравится, какой ты на вкус и я люблю твой запах.’

Леон хрюкнул, как ленивый довольный Лев.

‘Хочешь узнать секрет?- спросила она его. Он кивнул, и она сказала: "Помнишь наш первый совместный ужин в "Ритце"?’

- Как я мог забыть?’

‘Когда мы впервые поздоровались, то, как ты на меня посмотрел, то, что это со мной сделало ... ты мог бы взять меня прямо тогда.’

‘Сейчас ты будешь у меня, - сказал Леон. Он повел ее обратно по пляжу, туда, где песок был сухим. Затем он снял пальто, положил его на землю, и она легла на него.

- Господи! - пробормотал он, усаживаясь на нее сверху. - Чертовски холодно. Я могу обморозить свой член.’

Она издала низкий мурлыкающий смешок. - Глупый человек. Почему бы тебе не положить его в горячее место?’

Он наклонился, и она раздвинула ноги, оторвав зад от земли, чтобы он мог задрать юбку вокруг бедер и стянуть трусики вниз по ногам. Она сбросила их, и его рука нащупала мягкую, горячую, влажную, податливую сердцевину ее тела. Затем настала ее очередь нащупать пуговицы на ширинке и разрез на трусах, а потом она взяла его в руки, и он освободился от одежды, которая сковывала его, и она направила его в себя, застонав от удовольствия, когда снова взяла его.

Теперь ему было наплевать на холод. Ему было все равно, что они находятся прямо на открытом месте, и если кто-то из гостей спустится к краю утеса, их наверняка заметят. Все, что волновало Леона, - это его любовь и желание к своей женщине. Он хотел, чтобы она чувствовала это и знала так, чтобы это выходило далеко за рамки слов. Он хотел, чтобы она получала удовольствие от него и от него, и все его существо было сосредоточено на ней, все его чувства были внимательны к каждому звуку, каждому движению, которое она делала. Он поцеловал ее, и она ответила, и границы между ними размылись, как две акварели на листе бумаги, соединившись воедино, чтобы создать нечто совершенно новое. Теперь она была его женщиной, и они никогда не расстанутся.

- Выходи за меня замуж, - сказал он. - Пожалуйста, умоляю тебя. Выходи за меня.’

- О Боже, - простонала она. ‘Да, - и затем, ее голос повышался с каждым повторением, - Да, да, да, да!’

Остальные участники вечеринки были в восторге от того, что уик-энд был украшен таким счастливым событием. Из погреба принесли шампанское, открыли пробки и подняли тосты За счастливую пару. Когда Леон и Гарриет прибыли в Хай-Уэлд в пятницу вечером, они были незнакомы с его английскими кузенами. Но они были такой восхитительной и хорошо подобранной парой, и их счастье было настолько заразительным, что к тому времени, когда они пришли попрощаться в воскресенье днем, обе стороны чувствовали себя как семья.

- Большое спасибо, что пригласили нас, - сказал Леон хозяину, сэру Уильяму Кортни, пока слуги грузили его и Гарриет багаж в вагон, который должен был отвезти их на Лондонский поезд.

- Мой дорогой друг, это было очень приятно. Не каждый день под одной крышей объявляют о помолвке. О Девоне заговорят еще до конца недели, попомни мои слова. И молодец, старина, Гарриет - замечательная девушка. Ты оказался там абсолютным взломщиком."

Тем временем Гарриет прощалась с Леди Кортни. ‘Вы оба должны пообещать, что приедете еще раз, прежде чем вернетесь в Кению, - сказала хозяйка, пожимая руку Гарриет, чтобы подчеркнуть, что это было искреннее приглашение, а не просто шутка.

- Нам бы это понравилось, - ответила Гарриет, думая о том, как странно и как чудесно было стать половиной " мы "после стольких лет просто быть "я".

‘И захватите с собой Шафран. Я с нетерпением жду встречи с ней.’

Они все улыбались, когда махали на прощание, и счастливое сияние длилось всю дорогу до станции Эксетер. Но как только они уселись в купе первого класса и поезд тронулся в путь, а на Девоншир опустились сумерки, Гарриет стала спокойнее и печальнее.

Сначала Леон решил, что она просто устала. Ни один из них не спал больше нескольких часов в течение всего уик-энда, и их ночи были совсем не спокойными. Но со временем он понял, что Харриет явно что-то беспокоит. Это был первый раз, когда он видел ее несчастной, и это глубоко его беспокоило.

‘В чем дело, моя дорогая?’

Она вздохнула, - я не знаю ...’

Леон достаточно хорошо разбирался в женщинах, чтобы ни на секунду в это не поверить. Но он также знал, что не было никакого смысла форсировать этот вопрос. ‘Ну, если у тебя что-то на уме, ты можешь мне сказать. Я очень люблю тебя, Гарриет Халфпенни, и никакие твои слова не