Этому была причина, о которой никто не знал, — Джордж уступил любимую девушку своему брату.

Так он оценивал эту ситуацию. Кроме него, никто, даже Чарльз, не знал о его жертве, настолько старательно он скрывал все в глубине своей души.

Говорить об этом не было смысла. Джордж не хотел выступать в роли страдальца, не хотел больше копаться в прошлом и все время представлять, как все сложилось бы с Джейн, если бы он проявил больше уверенности в себе, больше решительности и больше доверял бы своему сердцу. Он нетерпеливо ждал окончания колледжа, чтобы приступить к осуществлению заветной мечты — стать известным журналистом-международником.

Впрочем, роман с Джейн Гордон не привел бы ни к чему хорошему. Они с ней продукты совершенно разной среды и воспитания и к концу лета наверняка поняли бы, что им лучше расстаться — а это означало бы ненужные страдания. Так пусть страдает Чарльз, а не он, Джордж.

Родители даже не подозревали о соперничестве братьев из-за Джейн Гордон. Вопреки часто высказываемым желаниям матери, ни Джордж, ни Чарльз не увлеклись сестрами Дэрроу. Так что их семьям пришлось оставить надежду породниться.

Время от времени друзья спрашивали Джорджа, почему он так часто хандрит и не участвует в общих развлечениях и пирушках.

Вообще все студенты с грустью думали о предстоящем расставании с Йелем. Но Джорджу не терпелось поскорее отсюда уехать — и все из-за Джейн Гордон. Он уже знал, что она в Нью-Хейвене у родственников и ухаживает за больной матерью. Но оказалось, что она устроилась на работу в университетском городке. Как будто мало было того, что она испортила ему все лето! Правда, они еще не сталкивались друг с другом.

Джордж был полон решимости сразу после окончания колледжа начать новую, трудную и важную жизнь журналиста. Мысли о Джейн только ослабляли его, необходимо было выбросить их из головы. Он стал убеждать себя, что она ему безразлична, что она тоже не испытывает к нему интереса. Ведь они никогда не говорили с ней по душам. Разве не мог он ошибиться, придумать то, чего на самом деле и не было?

Но нет, в глубине души он знал, что не ошибался, что между ним и Джейн действительно возникла серьезная и сильная привязанность, только невысказанная. Он знал это так же уверенно, как принципы объективной журналистики.

И она тоже знала это, хотя никогда не говорила. Она любит его, чувствовал он инстинктом, как кожей ощущал капли осеннего дождя, когда пробегал по территории кампуса в перерывах между лекциями и семинарами. Порой его одолевали сомнения: уж не вообразил ли он это. Затем он вспоминал выражение ее лица в ту ночь, на веранде над озером, и четко сознавал, что она тоже старалась побороть непреодолимое влечение к нему.

Джордж и Чарльз принадлежали к разным общинам и разным клубам Йеля. Между братьями это не было принято, но оба интуитивно старались держаться дальше друг от друга. Поскольку они учились на разных курсах, им почти не приходилось посещать одни и те же лекции; увлеченный спортом Чарльз больше времени проводил в занятиях греблей, на теннисном корте или бейсбольном поле. Джордж из всех видов спорта занимался только стрельбой. Виделись они очень редко, и Джордж надеялся, что Чарльз вот-вот опомнится и поймет полную бесперспективность своего романа с Джейн Гордон.

Однако осенью, во время танцевального вечера с участием студенток из женского колледжа Вассар Джордж понял, что они не думает с ней расставаться. Он стоял в очереди в баре, когда одна из сестер Дэрроу — он никогда их не различал — тихонько сказала, явно его не заметив:

— Ты слышала? Говорят, Чарльз Беллами встречается с какой-то местной девушкой, из городских. Вроде она работает горничной у проректора.

— Не может быть! Чарльз Беллами?! Он никогда бы…

Джордж все понял и на следующий день пошел поговорить с братом.

Он застал брата увлеченным игрой в сквош, когда он явно выигрывал у своего друга Сэмюэля Лайтси. Стояло жаркое бабье лето, но все равно осень уже вступила в свои права, и корт был усеян разноцветными листьями. Наблюдая за высоким и сильным братом, каждое движение которого было уверенным и ловким, Джордж невольно ему завидовал. Полиомиелит многого его лишил, но главное — способности быстро двигаться. С начала его заболевания прошло уже много лет, но он до сих пор помнил наслаждение, с каким занимался разными видами спорта, особенно бегом, в чем ему не было равных еще в лагере.

Теперь о спорте пришлось забыть. Джордж старался не придавать этому значения, отказался от всего, что могло выявить его физические недостатки. И сейчас продолжал только плавать в бассейне и делать гимнастику, что когда-то позволило ему забыть об инвалидном кресле. Он был благодарен судьбе уже и за то, что снова мог ходить, и уговаривал себя о большем и не мечтать. Но это было трудно, поскольку рядом был родной брат, прирожденный спортсмен, отличавшийся в любом виде спорта, в котором себя пробовал. Чарльз никогда не хвастался своими успехами, но и не скрывал их. Он слишком любил спорт и соревнования, чтобы скромничать. По окончании матча Чарльз торжествующе вскинул руку со сжатым кулаком и обменялся с противником рукопожатием. Они заметили стоявшего в тени Джорджа, и Чарльз подозвал его:

— Привет, братишка! Мы только что закончили. Видел бы ты, как я проучил этого малого!

— Ничего, в следующий раз я тебя отделаю! — пригрозил Сэмюэль. — А сейчас мне пора. Мы с невестой идем обедать. Гвен не любит, когда я опаздываю.

Сэм невероятно гордился, что стал женихом. Несколько недель назад он сделал своей невесте предложение и с тех пор пребывал между небом и землей.

Чарльз накинул полотенце на плечи и нашел местечко в тени, чтобы посидеть. Он выпил воды из фляжки и протянул ее Джорджу, но тот отказался.

— Слушай, Сэм попросил меня быть шафером на его свадьбе. Как ты на это смотришь? — спросил Чарльз.

— Ничего хорошего в этом не вижу! Похоже, сейчас все ребята только и думают о женитьбе.

— Вроде того.

— Но я думаю, что мы, Беллами, не торопимся с девушками. Если только ты ничего от меня не скрываешь, — сказал Джордж, не желая повторять сплетни, но надеясь услышать, есть ли в них доля правды.

— Ну, раз уж ты об этом заговорил, — улыбнулся Чарльз, — мне есть что тебе сказать. Я хотел, чтобы ты первый об этом узнал.

Но Джордж уже обо всем догадался и спрашивал так, для виду. Он сидел напряженный, стараясь не выдавать своих чувств.

— Ну, говори.

— У меня есть девушка, — сказал Чарльз. — Лучше ее нет никого в мире, и я хочу попросить ее стать моей женой.

«Не надо, не продолжай!!»

— Это Джейн Гордон. — Чарльз покраснел и усмехнулся.

У Джорджа замерло сердце, ладони стали липкими, губы вдруг пересохли.

Чарльз ничего не замечал.

— Я начал ухаживать за ней еще летом, в лагере «Киога». Ты знаешь, что она живет здесь, в Нью-Хейвене?