тот предложил на это место Машу. Владимир ухватился за идею, и тут же организовал запрос из девятого управления НКВД, вооруженный которым, Саша полетел завоевывать сердце дамы.

Когда-нибудь я ему расскажу, подумал Громов, и мы все вместе посмеемся. В это хотелось верить.

Корочка сотрудника девятого управления НВКД произвела впечатление в регистратуре, так что внутрь госпиталя Саша попал без задержек. Пока они ехали, у Саши было время подумать, почему Громов хочет заполучить Машу в свое распоряжение, но он так ни к чему и не пришел. Самая простая версия — хочет помочь лучшему ученику устроить личную жизнь — хотя и льстила самолюбию, но… сказать по правде, была не слишком убедительной. Но ничего лучшего Саша придумать не мог.

— Она на операции, — сказали ему в хирургическом отделении, — будете ждать?

— Сколько?

— Сколько понадобиться. — Пожилая медсестра на посту строго взглянула на него. Похоже, на нее корочка НКВД не особо подействовала, — может, сейчас выйдет, а может, через час.

— Я подожду, — ответил Саша.

Что я ей скажу, подумал он. Профессор Громов хочет, чтобы ты работала с нами. Он представил, как это звучит — и отбросил. Нет, так не годится. А как тогда? Я хочу, чтобы ты работала со мной… Слишком эгоистично — я, хочу. Кроме того, один раз ты уже захотел, в Германии, и она тебе ответила.

В раздумьях Саша подошел к окну. Со второго этажа подъезд к приемному отделению был хорошо виден. Подъехала карета скорой помощи, санитары на носилках вынесли женщину — пожилую, полную, с наложенной на правую ногу шиной. Женщина приподнялась на локтях, желая увидеть, куда ее несут; санитар ей что-то сказал, и она снова легла. Саша вспомнил разговор — тот, еще в Германии, когда он, донельзя довольный своей находчивостью, предложил ей перейти на работу к ней. Как он тогда выразился — работа простая, тебя научат — так, кажется. Вспомнив об этом, Саша смутился — как же это по-дурацки звучало, а ты не понимал!

Он вдруг подумал, что через трое суток сновал начнется война, и легкой она не будет. Нет, в победе Саша не сомневался, но работы у медиков точно прибавится. По всему поселку, и не только здесь, стоят танки, гаубицы, грузовики с солдатами… Все понимают — готовится что-то серьезное. А ведь на востоке еще и Япония. Точно ли так работа, которую ты предложишь Маше, важнее ее нынешней?

В коридоре послышались голоса. Саша обернулся: из открытой двери операционной выкатили медицинскую кровать на колесах. На ней лежал пациент, прикрытый простыней. Хирург, снимая перчатки, что-то говорил Маше, она понимающе кивала. Саша видел ее в профиль и по глазам понял — она его заметила. Так и не решив, что сказать, он подошел к сестринскому посту.

— Ольга Ивановна, отвезите, пожалуйста, пациента в двадцать первую палату, — попросила Маша пожилую медсестру.

— Привет, — сказал Саша, — давно тебя не видел.

— Здравствуй, — ответила она, — двадцать четыре дня.

— Что «двадцать четыре дня»? — машинально переспросил он и тут же догадался, — да, я понял. Прости, я не мог вырваться раньше. Никак не мог.

Она внимательно посмотрела на него. Саша думал, что помнил ее лицо, но оригинал, конечно же, оказался ярче. Серые глаза казались серьезнее, чем раньше, небольшой аккуратный нос немного обострился. Из-под медицинской косынки выбилась небольшая прядь темных волос. Саше захотелось дотронуться до нее.

— Я пришел… — начал он и запнулся, не зная, как продолжить, — я пришел… потому что это важно.

— Ты волнуешься. — Она то ли спросила, то ли сказала утвердительно — не разобрать.

— Да, — быстро ответил он и почему-то стало легче, — конечно, волнуюсь…профессор Громов считает, что ты должна работать с нами, — выпалил он и тут же поспешил добавить: — и я тоже так считаю.

— Почему? — удивленно спросила Маша, — и что за работа?

— Работа очень важная, — сказал Саша, — мы сегодня улетаем в Тобольск, — добавил он и тут же запнулся — а может ли он об этом говорить, она ведь еще не согласилась?

Маша улыбнулась — должно быть, все эти переживания отразились на его лице.

— Спасибо, — ответила она, — но, в любом случае, вряд ли меня отпустят. Госпиталь только переехал, проблем выше крыши. Это тоже важная работа, согласен? — добавила Маша с лукавой улыбкой.

— Согласен, конечно, — сказал Саша, — очень важная.

И что теперь, мелькнула мысль, мы пришли к важному выводу, что у нас двоих очень важная работа. Так стоит ли менять шило на мало?

— А что у тебя в папке? — поинтересовалась Маша после паузы, видя, что он не знает, как продолжить разговор.

— Ах, да! — вспомнил Саша, — вот, посмотри…

Он протянул ей запрос. Маша, читая с возрастающим удивлением, бросала взгляды на Сашу.

— Это правда настолько важно? — серьезно спросила она.

— Правда.

Маша ненадолго задумалась. Медсестра, отвозившая пациента в палату, вернулась на пост, и с интересом посмотрела на молодых людей.

— Машенька, тебя отпустить? — спросила она.

— Да, Ольга Ивановна, спасибо, — ответила Маша, — я…- она хотела добавить, что ненадолго, но это могло оказаться неправдой, — мне надо поговорить с Геннадием Павловичем. Пойдем, — скомандовала она Саше.

— Кто такой Геннадий Павлович? — спросил он.

— Главврач. Мог бы и поинтересоваться, прежде чем уводить у него лучшую сотрудницу, — улыбнулась она.

Кабинет главврача был на первом этаже. Подойдя к двери, Маша распорядилась:

— Дай мне эту бумагу и жди меня здесь.

Из-за двери Саша не мог услышать, о чем говорят, но разговор шел явно на высоких тонах. Наконец, минут через пять дверь открылась, и из кабинета выглянул сердитый мужчина представительного вида в костюме под распахнутым белым халатом.

— Это он? — спросил главврач, направив перст на Сашу, — что-то слишком молод для профессора!

Из-за его плеча показалась Маша.

— Нет, нет, это не профессор, — поправила она, — это его ученик, Александр. Очень талантливый молодой человек.

— Здрасьте, — сказал Саша, смущаясь такой характеристикой.

— Ученик, значит… — главврач бесцеремонно оглядел Сашу с ног до головы и обернулся к Маше. — На месяц, поняла? Ни днем больше!

— Да, конечно, Геннадий Павлович, спасибо, — девушка, схватив Сашу за руку, удалялась от кабинета, ведя за собой молодого человека и чуть ли не кланяясь, — обязательно!

Главврач, еще раз окатив парочку негодующим взглядом, хмыкнул и удалился в кабинет, хлопнув дверью.

Пассажирский Ли-2 летел на восток.

Для увеличения полезной нагрузки оставили только шесть кресел — на одном из них сидела Маша, и возле нее устроился Саша и рассказывал ей все, что мог теперь рассказать. Девушка постоянно переспрашивала, выясняя невероятные подробности путешествий в параллельный мир, и с тревогой поглядывала в окно —