– Все сходится. Вершков побегал, побегал, прибежал в Москву, кое-что проверил, кое-что сопоставил… Заметьте, я не говорю, что он встречался с Максимовым. А зачем делиться? Дальше выяснил – Таисия Волкова на пустом месте организовала собственный успешный бизнес и пришел к неутешительному выводу: искать деньги в Зарайске бессмысленно. Тогда вплотную занялся Таей. В этой ситуации она не могла не обратиться к Максимову. А он посоветовал решить проблему без его участия, временно разместить деньги по разным тайничкам. Впрочем, это я несу отсебятину. Не знаю, что он ей советовал. Как бы то ни было, но Таечка рассердилась. И поступила, хотя и вопреки дружбе, но вполне логично – уговорила Лидию, все еще продолжавшую официально считаться женой Андрея Ильича, положить деньги на свое имя. Едва ли Лида дала согласие впутывать сюда сына. Таким образом, получалось, что Волкова вернула все деньги Максимову через его законных родственников. С нее и взятки гладки. Чем не преминула «порадовать» двоюродного братца.

Завьялов вскочил:

– Ты думаешь, он знал об этом?

– Предполагаю. Наверняка пугал вас сложной ситуацией и уговаривал переждать полгодика. Все-таки Михаил – убийца. Да и доказать непричастность Михаила к смерти Волковой будет трудно. Находясь в беспомощном состоянии в другой комнате, Лида не могла видеть, как все происходило на самом деле. Завьявлов тоже был не виноват в ограблении, но ведь его обвинили и объявили в розыск как преступника. Когда все успокоится, будет ясно, что делать. Можно и Лидии Петровне объявиться. А хотя бы под чужим именем и с чужими документами. И Стасу будет придумана новая биография. Со своими возможностями Максимов сына в любой вуз определит. Не думаю, что депутат желал смерти собственной жене и сыну, просто хотел законным путем через полгода получить от нее «наследство». Ухитрился бы по своим каналам выявить все отделения банков, где лежат деньги. И вы бы ничего не узнали. Господин Максимов настолько уверовал в успех задуманного, что даже собрался официально жениться второй раз.

– Он намного хитрее, чем я думал, – медленно произнес Завьялов. – Именно так все и было. Просил не суетиться и не искать сберкнижки. Их либо прихватили бандиты, заглянув в квартиру позднее, либо опера. «Эти две мартышки» – он имел в виду вас с Натальей – постарались наделать ненужного шума. Да-а-а… Цель-то у нас с ним была одна – найти похищенные деньги, только использовать их планировалось по-разному. Мне важно было «отмыться», доказать свою непричастность к преступлению и зажить нормальной человеческой жизнью. У меня скоро ребенок родится, а я даже не могу дать ему свое имя.

– Давай. Кто тебе мешает? – любуясь на свои ноги в черных носках, проронил Листратов. – Твое уголовное дело по обвинению в организации грабежа было выделено в отдельное производство в связи с твоим отсутствием. И через два месяца прекращено за отсутствием состава преступления. Вершков запутался в показаниях, да еще в следственном изоляторе нашлись умные люди, подсказали, что два человека – это уже организация. Ограбление по предварительному сговору двух или более лиц влечет за собой более суровое наказание. Так что он со слезами на глазах признался, что ты его к совершению преступления не принуждал, он тебя и знать не знает, оговорил со страху, думал, так для него лучше будет. Ему не сразу поверили, потому что ход рассуждений следователя был тот же, он не дурней сокамерников Вершкова. Но истина восторжествовала.

Завьялов встал. Потом сел, но тут же опять встал и отправился в холл, бормоча, что где-то здесь должна быть кухня, а в ней соответственно вода из крана. У забытого Аленой на паласе тазика остановился и прихватил его с собой. Дочь неуверенно заметила, что на кухне есть бокалы и чашки. Он автоматически поблагодарил.

– Кстати, господин Максимов о прекращении в отношении тебя уголовного преследования был официально уведомлен! – крикнул вдогонку Саше Листратов и улыбнулся: – Обрадовался человек! Люблю такие моменты.

– Как бы он от радости водички в тазик из унитазика не зачерпнул, – заметила Наташка. – А то потом надолго радости лишится.

– Не зачерпнет. Таз туда не пролезет. Ой, надо ему помочь!

Алена сорвалась с места и унеслась следом за Сашей.

– Бли-ин! Ирка, твоя дочь тоже сбрендила, сейчас натворят дел! – вскочила Наташка и решительно отправилась на кухню. Я тут же подумала, что следует повторно предложить гостям кофе или чай. И предложила. Оба оставшихся и Листратов и Михаил – радостно согласились. Выходили мы вместе.

Разговор продолжился уже за столом. Было довольно поздно. Но, учитывая возможность выспаться в наступившую субботу, всем, кроме Листратова, особо некуда было торопиться. Отлучившись на минуту проведать мужа и собаку, Наталья прибежала с паштетом, заявив, что отпросилась до утра – мол, Ирина Александровна одна и ей как-то не по себе в квартире. Я оглядела всю сидевшую за столом компанию и решила, что по большому счету так оно и есть. Все они, за исключением дочери, для меня чужие люди. У них свои беды и заботы, а у меня свои. И я с ними – в полном одиночестве. Ну или почти полном.

Саша был мрачный и молча предлагал всем по очереди то мою, то Наташкину чашку чая. Впрочем, не жалко. Они стояли перед нами просто для приличия. Никогда не видела, чтобы люди радовались так мрачно. Ожил он только после того, как я заявила, что ему несказанно повезло. Мог бы партизанить всю жизнь. Зато Листратов обиделся за родную прокуратуру. А за меня обиделась Наташка, заявив, что на всех не угодишь. И тут Алена задала умный вопрос:

– Я что-то не пойму, как Максимов рассчитывал получить денежки по наследству с банковского поля чудес, если вы все предполагали, что сберкнижки могли быть изъяты следственной бригадой при осмотре квартиры? Это хуже, чем у бандитов. Каждый, кто сунется получать деньги по вкладу, сразу же засветится.

Снисходительно улыбнувшись, я отняла у нее свою чашку и пояснила:

– Да он давно все выяснил непосредственно у следователя. В доверительной беседе по поводу прекращения дела по факту ограбления его будущей жены Светланы Ивляковой. Что касается похищения Лидии Петровны, то это дело вообще застыло на мертвой точке.

– К твоему сведению оно вообще не возбуждалось! – осек меня Листратов. – Да-да, и не хлопай глазами. Лидия Петровна и Станислав Андреевич Максимовы значатся погибшими при пожаре 25 августа сего года! Что подтверждается свидетельствами о смерти. Так кого предлагалось искать?

– А я и забыла, что им скоро будет сорок дней… Извини, Миша, хотела сказать, не им, а вроде как им, и… даже, не совсем вроде, но точно, что не им, – пришлось торопливо поправиться. Уж лучше бы вообще промолчала. Захотелось немедленно переключить всеобщее внимание на что-нибудь другое. Подруга возила по большому столу чайную ложку с крошками, но это уже никого особо не занимало.

– А знаете, где находятся все вещи, которые умыкнули у Ивляковой? – Я хитренько прищурилась. Кроме Алены, никто не удивился. Мои глаза невольно вернулись в исходное положение. – Знаете… Надо же… Откуда? Ах да! От Елизаветы… Виктор, но ты-то откуда узнал? Неужели?.. Ну, точно! А где же?..