Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Мисс Генри, – мягко начала графиня. – Она вернулась в горящий дом, чтобы отыскать письма матери. Этот поступок говорит о ее истинных чувствах лучше слов.
Мисс Генри кивнула:
– Именно так.
– Что ж, решено. – Графиня широко улыбнулась.
– Нет, – Нат переводил взгляд с матери на мисс Генри и обратно, – ничего не решено. Собрание контрольной комиссии закончится через два дня, в полдень. Если нас там не будет, мы навсегда упустим возможность показать Контрольному комитету оттиск! Габриэла хотела это сделать. Ради этого она и старалась.
– Она старалась ради писем. Они… – Мать упрямо вздернула подбородок. – Они важнее.
Нат стиснул челюсти.
– Мисс Генри?
Та размышляла довольно долго.
– Печать могла бы восстановить репутацию ее брата. Она очень этого хотела. Но еще она всегда хотела… скажем так, иметь кого-то близкого, но была лишена этого. Так что да, – кивнула она. – Я согласна с графиней.
– А я нет. Но, как бы там ни было, – Нат перевел взгляд на потолок, – я знаю, что те люди желают ей самого лучшего. И разумеется, не могу отпустить тебя одну.
– Прекрасно. – На лицо матери вернулась улыбка.
– Но так как этот план может привести нас к краху, – Нат сделал паузу, – у меня есть еще один.
– Чего ты от меня хочешь? – Куинт смотрел на него, будто Нат лишился рассудка.
Тот попросил братьев собраться в библиотеке. Если он собирается вернуть Габриэле потерянную семью, ему потребуется помощь.
– Выслушай его, Куинт, – сказал Стерлинг.
– Как я уже сказал… – Нат глубоко вздохнул, – собрание Контрольного комитета заканчивается через два дня. Даже если я, несмотря на мамины заверения, вернусь вовремя, в чем я вовсе не уверен, у меня нет ни малейшего шанса управиться с выступлением. Допустим, нам улыбнется удача и Габриэла сможет представить печать сама, но она все равно не успеет подготовить все как следует. Я могу начать завтра, но… – Нат твердо выдержал взгляд Куинта. – Мне нужно, чтобы вы помогли привести выступление в порядок. По правде говоря, вам придется сделать большую часть.
Куинт фыркнул.
– Ну уж нет.
– У тебя достаточно опыта, – мягко сказал Стерлинг. – Если не считать профессора Эшуорта, ты знаешь об Амбропии и Тайне девственницы столько, сколько не знает никто.
– Меня это не волнует, – усмехнулся Куинт. – Я и пальцем о палец не ударю, чтобы подтвердить требование Энрико Монтини.
– Ты сделаешь это не для Энрико Монтини, – сказал Нат, – а для Габриэлы. И для меня, – добавил он многозначительно.
– Учитывая обстоятельства, это наименьшее, что ты можешь сделать. – Стерлингу рассказали, какое участие Куинт принял в истории с печатью, и он был очень недоволен поступком брата.
Куинт пристально посмотрел на Натаниэля.
– Если ты не вернешься, я и не подумаю представлять… – он стиснул зубы, – печать Монтини.
– Если я не вернусь, представлять будет нечего, – покачал головой Нат. – Я не расстанусь с ней.
Куинт скрестил руки на груди.
– И как же я должен готовить речь о законности артефакта без самого артефакта?
– Он будет в твоем распоряжении до моего отъезда в Дувр, и я оставлю тебе описание.
Куинт прищурился.
– Ты мне не доверяешь.
– Я доверяю тебе. – Нат спокойно выдержал его взгляд. Брат смотрел на него несколько секунд, а затем пожал плечами.
– Сделаю все, что смогу.
– Нат, мы можем еще как-нибудь помочь? – спросил Стерлинг.
– Мы? – удивился Куинт.
– Да, – ответил Нат. – Я не хочу покидать Габриэлу, но мне нельзя с ней видеться. Доктор сказал, что она идет на поправку. Но, хотя печать у нас, я не уверен, что опасность миновала. Конечно, Малдун сделает все, что в его силах, но мне было бы спокойнее…
– Конечно, – кивнул Стерлинг. – Мы позаботимся о ее безопасности. Что-нибудь еще?
– Не знаю. – Нат рассеянно вышагивал перед столом. Этого было недостаточно. Что бы там ни думали мать и мисс Генри, если он пропустит собрание, Габриэла никогда его не простит. Никакое воссоединение с семьей этого не поправит. Он должен предпринять что-то еще, какой-то решительный поступок. Что-то, что оправдает его и завоюет ее сердце. С каждым шагом смутные планы принимали все более четкие очертания.
– Возможно, – задумчиво кивнул он. – Но мне потребуется помощь… бесстрашного графа.
Стерлинг усмехнулся:
– Я тебя понял.
– Кэролайн, – позвала графиня подругу с ноткой энтузиазма.
Леди Дануорти повернулась на голос, улыбнулась и пошла к ней сквозь толпу на Дуврском пирсе.
– Миллисент! – Две женщины обнялись.
– Во имя всего святого, что ты здесь делаешь? Ты едешь в Париж? Останься, посмотришь платья, которые мы купили. Они великолепны. Хотя, если ты едешь в Париж, то посетишь заведение мистера Уорта сама.
– Я не еду в Париж, – сказала мать. – Я пришла сюда повидаться с тобой.
– Как это мило с твоей стороны, и так неожиданно! – Брови леди Дануорти поползли вверх. – Мои извинения, Миллисент, но я не понимаю, почему ты здесь?
– Продолжай, мама, – сказал Нат вполголоса.
Корабль из Франции, конечно же, опоздал. Не то чтобы он не ждал именно этого. Несмотря на доводы матери и мисс Генри, он знал, что это была плохая идея. Однако у него и Куинта не было выбора, и он собирался принять другие предупредительные меры. Мама все же во многом была права.
– Я должна сообщить вам новость, которая просто не может ждать, – сказала графиня. – Я видела кафе в конце пирса, мы можем продолжить разговор там.
– Дорогая, – глаза леди Дануорти округлились, – это что-то серьезное?
– Нет, дорогая моя, это нечто замечательное.
Леди Дануорти продолжительное время изучала графиню:
– Миллисент, я знаю тебя большую часть своей жизни. Если ты говоришь, что это важно, значит, так и есть.
Она повернулась и сделала знак двум дамам, стоящим на некотором отдалении.
– Натаниэль, – сказала графиня, когда две женщины приблизились. – Ты же помнишь сестру леди Дануорти, миссис Делонг? И конечно же, ты знаешь Эмму.
– Хотя мы не виделись несколько лет. – Эмма Карпентер протянула Нату руку. – Как поживаете, Натаниэль?
– Неплохо, благодарю. – Он почти поперхнулся от произнесенных слов.
Эмма Карпентер засмеялась.
– Вы, как всегда, очаровательны.
– Натаниэль, – графиня подняла бровь, – время не терпит, помнишь?