— Что? Как долго вы скрывали это от меня? — обвиняющим тоном спросил их. Я не верю в происходящее.

— Не сердись, сынок. Мы узнали о болезни несколько месяцев назад. Лечение в Нью-Йорке не принесло результата, поэтому мы летали в Чикаго. Там хороший специалист, но результаты обследования после лечения не утешительные, — еле слышно пояснил отец.

Сейчас я чувствую себя беспомощным. Ноги становятся ватными, а в голове сильно гудит. Мне становится тяжело дышать, грудную клетку сдавило с двух сторон, будто тисками.

— Почему вы сразу об этом не сказали? Молчали! Я бы нашел доктора, который смог бы помочь. Да, еще не поздно.

— Джонатан, сядь! — отец повысил голос, но закашлялся. К нему сразу подбежала мама и помогла сесть поудобнее.

— Маршалл, дорогой, главное — не нервничай, — попросила она его.

— Сынок, у нас мало времени. Я хотел бы провести его с тобой. Нам нужно многое обсудить. А лежать в больнице последние дни, или, может быть, часы я не хочу. Вижу, ты узнал, что деньги компании я перевел на неизвестный счет, — он указал пальцем на лэптоп у меня под мышкой. — Ты хочешь узнать, почему я так поступил?

Я почти два месяца гонялся за правдой. Подозревал все свое окружение. Буквально стал параноиком. А это сделал мой отец, который так просто в этом признался. Я готов ему сейчас простить все. Но я должен знать причину его поступка.

— Зачем тебе четырнадцать миллионов? — я озвучил терзающий меня вопрос.

— Присядь, — отец похлопал по матрасу возле себя.

Я скинул пальто, положил на столик лэптоп и сел на край кровати.

— Это тянется еще с тех времен, когда был живой Майкл, твой дядя. Живой для всех.

На последних словах я удивленно поднял одну бровь.

— У всех семей, особенно таких, как мы, есть тайны, Джонатан. Твой дед был замечательным бизнесменом, дальновидным предпринимателем, при котором компания заняла одно из ведущих мест на побережье. Но он был часто не справедлив к своим детям, ко мне и Майклу. Ты знаешь, что президентское кресло принадлежало моему старшему брату, а я должен был занять место вице-президента, контролируя всю юридическую часть компании?

Я всегда об этом знал, это никогда не было ни для кого секретом. Пока дед был живой, дядя был вице-президентом, а отец брал на себя контроль бумаг компании.

— Майкла не было на том самолете, Джонатан. Он живой и здоровый. Ну, как здоровой? Не такой, как был раньше, но еще протянет пару десятков лет.

— Отец, что за бред ты несешь? — я скривился. Сейчас я сомневаюсь в его здравом рассудке. — Ты же сам говорил, что не веришь расследованию.

— И все еще не верю! Так как знаю правду! И они не смогли дать точный ответ, почему погиб борт!

— Мама, дай ему воды, — я указал на стакан, который сразу передал отцу.

Папа откашлялся и привел дыхание в порядок.

— Борт пропал над Атлантикой. Были найдены только части фюзеляжа самолета. Тела так и не были найдены. Да упокоятся они с миром. Это было отличным моментом, чтобы помочь Майклу инсценировать смерть. Его не было там, он не сел на самолет компании. На кануне он здорово поссорился с отцом. У них были разногласия по поводу управления компании и развития ее направлений.

— У него была беременная жена! — Я вспомнил о Мелиссе, которая родилась после смерти дяди.

— Ты не дослушал, Джон! Я не буду судить Майкла, копаться в его голове и душе, или искать ему оправданий. Он обратился ко мне за помощью, я ему помог. Надо было действовать быстро. Майкл мой брат, если нужно поступить для него еще раз так, я, не задумываясь, это сделаю. Твой дядя попросил о невозможном — исчезнуть из жизни. Мне было трудно это организовать, но я смог. Новый паспорт, новое имя, билет в один конец на Азорские острова, банковский счет, небольшое жилье. Сейчас Майкл Вуд успешно занимается виноградниками.

Мне нужно что-то крепкое. Я подошел к камину, на котором стояла бутылка бренди и стакан с губной помадой мамы. Плеснул в него темно-коричневую жидкость, сразу же отпивая половину.

— И что было дальше?

— Дальше последовало расследование, на которое твой дед не скупился. Нам было тяжело все скрывать. Майкл умер для всех, но не для меня. Не выдержав одиночества в этой тайне, я поделился ей с твоей матерью. Но за несколько месяцев до того, как я узнал о болезни, случилось непоправимое. О том, что Майкл жив узнала Лили.

— Лили? — По моему телу пронесся холод, и я почувствовал, как немеют конечности.

— Я не знаю, как она узнала об этом. Она искусно шантажировала этим.

— Так ты ей перевел деньги? — Я пристально посмотрел отцу в глаза.

— Я не знаю кому принадлежит этот счет. Но одним из условий Лили было то, что деньги должны быть переведены именно из компании. Я долго пытался найти этому объяснение. И, похоже, нашел этот простой ответ. Наши с тобой счета защищены. Мы не можем переводить деньги на те счета, которые засекречены или с неуказанными данными получателя. Все так просто. Чертовка Лили все просчитала!

— Ты думаешь за ней никто не стоит? И Лили действовала сама?

— Последнее время я стал подозревать Говарда Фелча. Но это не обоснованно. Он встречался с Лили, но только для…, — отец запнулся и замолчал.

Я прикрыл веки, растирая двумя пальцами переносицу. Мне кажется, что большим дураком, чем сейчас, я никогда не был.

Лили — женщина, которую я любил и повел под венец. Которой я готов был подарить все, что она желала. Отдать себя. Лили…

— Почему ты сразу об этом не сказал?

Многое в моей голове наконец-то приобрело смысл. Выстроилось, будто на шахматной доске. Только пока еще неизвестно чей будет последний ход.

— Поэтому вы хотели, чтобы мы помирились?

— Мы думали, что это ее сдержит, — жалобно протянула мама. — Мы виноваты перед тобой, дорогой. Втянули тебя, без твоего согласия.

Несколько раз я действительно хотел ее придушить, и похоже, что это скоро случится. Я просто возьму ее за горло, медленно сдавливая пальцы. Загляну в голубые лживые глаза и не дам вырваться. Меня одолевает сомнение, что Лили действовала одна. Джеймс с ней за одно?

Мой телефон разрывался в кармане брюк, но я полностью игнорировал все звонки и сообщения. На улице давно стемнело. Я почти допил проклятый бурбон прям из бутылки, сидя в сумраке в своей спальне. Сейчас я понимаю своего дядю. Я сам хотел сбежать, оставить все как есть и скрыться где-нибудь в Атлантике. Возможно, когда-то я так и поступлю.

«Звук разбитого сердца —

это самая громкая тишина на свете»

©Кэрролл Брайант

ЭМИЛИЯ