Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Да он просто сама невозмутимость, чёрт возьми!
Я не успеваю ответить, как вновь подключается Снежана:
– А где ты, Герочка, был, не расскажешь? Если ЭТА, – кивает на Элю, – здесь, то её мамаша явно где-то поблизости. А значит, она не покинула город, как ты мне обещал.
– Я был на работе. Это всё, что тебе требуется знать! – устало, но жёстко отвечает отец, сверкнув на Снежану злым взглядом. – Чего ты хочешь от меня?
– Я хочу, чтобы она ушла! Прямо сейчас!
– Нет! – отрезаю я. – Если тебе что-то не нравится, можешь свалить ты!
Рус подставляет мне ладонь, и я отбиваю «пять».
Сначала Снежана забавно надувает щёки, становясь похожей на воздушный шар, который вот-вот лопнет. И когда она взрывается, сила взрывной волны оказывается такой, которой даже я не ожидал.
– А давай-ка, ты, сосунок, свалишь к своей мамочке! – выкрикивает она, вскочив со стула. – Давай! Бери билет до Праги и вали! И невесту прихвати! И её мамашу!
– СНЕЖАНА!! – гаркает отец, с грохотом швыряя на стол вилку.
Но Горгона отказывается его слушать. Сначала осекается, а потом начинает ядовито сюсюкать:
– Ой, прости, как же ты поедешь к маме?.. Ведь твоей мамочки уже давно нет. Умерла твоя мамочка, Демьян! И твоя глупая мечта позвонить ей прямо на глазах превращается сейчас в пепел! Ммм… Ну не всем мечтам суждено сбыться, уж прости!
– СНЕЖАНА! ЗАКРОЙ РОТ!
Отец пытается до неё дотянуться, но она быстро отскакивает на безопасное расстояние.
– Нет, это ты закрой рот! Иначе я уничтожу тебя!
И направляется к выходу из столовой, бросив напоследок:
– Сделай так, чтобы этой девицы здесь не было!
После чего уходит в гостиную, громко цокая каблуками.
Этот звук отдаётся гулким эхом в моей голове, мешая мне переварить то, что я сейчас услышал… Смотрю на отца… на брата… на бабушку… И вновь на отца. Эля под столом сжимает мою руку.
– Так… Давайте оставим их ненадолго, – вдруг включается брат.
Они с бабушкой поспешно встают из-за стола. Руслан протягивает руку Эле.
– Пойдём, намешаем каких-нибудь коктейлей, что ли. Сегодня же твой день рождения.
Мне сначала кажется, что Эля не оставит меня. И я продолжаю держать её за руку. Но она мягко забирает руку и с натянутым спокойствием шепчет:
– Поговори с ним… Я буду недалеко.
* * *Отец вертит в руках бокал с каким-то горячительным напитком. Какое-то время сохраняет молчание, чтобы быть уверенным, что все ушли достаточно далеко.
Мои нервы на пределе.
– Я что-то не понял, что несла эта ненормальная! – начинаю закипать.
Демонстративно пересаживаюсь поближе к отцу, чтобы иметь возможность смотреть ему в глаза.
– Моя мама… То есть наша с Русланом мама… Она умерла? Это правда? – голос предательски дрожит, хотя я совсем этого не хочу.
Неужели собираюсь плакать? Вашу ж мать! Соберись, тряпка! Сегодня представление для них, а не для меня!
– Да, она умерла, – спокойно отвечает отец.
– И когда это случилось?
Ну не знаю… Может, это случилось недавно, и отец просто не успел сказать мне об этом.
– Тебе было семь, – произносит папа и тут же залпом выпивает янтарную жидкость из своего бокала.
Я обескураженно смотрю на него. В смысле «семь»?..
– Это шутка, да?
– Нет, не шутка. Это суровая правда жизни, Демьян. Она болела, и я не смог её спасти.
С трудом сглатываю ком, перекрывший горло. Глаза щиплет от подступивших слёз. Но я вдруг понимаю, что мне совсем не хочется оплакивать свою мать, ведь я не видел её почти одиннадцать лет. Однако Горгона права, мне хочется оплакивать надежду, которая только что превратилась в пепел. Я думал, что когда-нибудь мы встретимся… А выходит, что нет.
Бл**!
Это похоже на какой-то глупый розыгрыш!
– Почему не говорил раньше? – отрешённо смотрю на отца.
– Можешь называть это исполнением воли твоей мамы. Перед смертью она попросила меня сделать именно так, и теперь моя миссия наконец-то выполнена.
Он тяжело вздыхает и тянется за бутылкой. Теперь я вижу, что это бренди. Плеснув себе ещё немного, выпивает залпом.
– Я не разводился с ней. Она не разводилась со мной, – говорит он словно самому себе. – И я любил её. Снежана была лишь временным утешением после её смерти.
Да, но он зачем-то женился на ней.
– То есть Снежану ты не любишь?
Отец качает головой.
– Нас связывает что угодно, но только не любовь.
Ну да, конечно! Снежана просто охмурила его однажды. Взяла своей молодостью, красивым телом…
– И это не то, о чём ты подумал, – останавливает поток моих мыслей отец. – Снежана держит меня за горло, потому что однажды пронюхала об одной афёре, которую я провернул с госбюджетом. Господи!.. Это было много лет назад, когда она ещё была моей секретаршей! – восклицает он, а потом сжимает переносицу двумя пальцами и зажмуривается. – И все эти годы я играю в любовь с ней, потому что отвечаю за тебя и твоего брата.
Ясно. Нечто подобное я и предполагал, если честно. Уж слишком быстро после того, как отец стал мэром, у него появилось немалое состояние. Я всего этого не помню… Но Рус как-то заикался о том, что мы живём намного богаче, чем другие чиновники уровня отца.
– А Даша? – подаюсь всем телом ближе к отцу. – Мама Эли… Её ты любишь?
– Какое это имеет значение? – начинает злиться отец.
Раз злится – значит, любит!
– Ты можешь просто ответить на вопрос?
Отец тянется за бутылкой, но я её перехватываю. Ещё не хватало, чтобы он начал слишком налегать на спиртное из-за этой Горгоны!
Он раздражённо вздыхает. Откидывается на спинку стула.
– Ты не должен был учиться с Элей в одной школе. Я вообще должен был увезти их с Дашей
