«Ну, ясно… – подумал Хейти зло. – Очередная вневедомственная сволочь! Только теперь с другой стороны баррикады».

– Так что вам нужно от меня сейчас? – спросил Хейти, незаметно опуская пистолет к ногам человека.

– Все то же… Мне нужно восстановить с вами контакт.

– Дудки, в эту вашу Программу я не полезу.

– Про нее я и не говорю. Просто вы пойдете и выполните задание. Вы же этого хотите, не правда ли?

– С чего вы взяли?! – спросил Хейти, чувствуя, как по спине покатились здоровенные градины пота и рубашка стала вмиг мокрая. Хейти почувствовал, что после слов Ведущего не вполне понятное желание вдруг выплыло на поверхность. Стало чуть ли не смыслом жизни. Выполнить задание. Любой ценой. Выполнить!

– Не важно… – ответил Ведущий. – Ведь главное – это выполнить задание? Правда?

Хейти боялся открыть рот, потому что чувствовал, как из перехваченного судорогой горла рвется какое-то петушиное, ломаное: «Конечно!»

Человек в сером плаще испытующе смотрел на Хейти, одним взглядом охватывая своего подопечного с ног до головы. Так продолжалось долго… Потом, видимо удовлетворившись осмотром, человек сказал:

– Внизу ждет машина. До НИИ вы доедете сами, просто доверьтесь своему подсознанию. Далее вы войдете в здание, охраны не будет. – Он говорил коротко, как будто вписывал недостающие строчки в готовый страшный текст. Ведущий просто говорил, а Хейти понимал, что охраны действительно не будет, до НИИ он доедет сам. Словно внутри него и находился этот самый текст, в который вписывались строчки Ведущим. – В закрытой части здания вы должны встретиться с человеком по фамилии Кожемякин. Он передаст вам интересующие нас материалы и поможет с остальной частью задания. Человека после выполнения задания разрешаю уничтожить.

Хейти чувствовал, как деревенеют мышцы, как сознание катится под горку закатным солнышком. Сил осталось только на одно движение… Маленькое, короткое. Только сдвинуть палец миллиметров на пять.

Еще… Еше…

Ведущий развернулся и направился к лестнице.

Хейти наконец сдвинул указательный палец, и расслабленная рука отозвалась болью. «Глок» хлестко ударил в ладонь. По ушам ударил грохот выстрела, оглушительный в замкнутом пространстве комнаты. Пуля взвизгнула о бетон, срикошетила от потолка и ушла куда-то в сторону. Ведущий пригнулся, одновременно оборачиваясь. Удивленные глаза, приоткрытый рот.

На какое-то время Хейти отпустило…

– Зачем?! Зачем ты мне все это рассказал?!

Ведущий выпрямился. Лицо его прорезала презрительная усмешка, он сразу же стал таким, каким был на квартире у Мельникова. Только лейтенанта уже не было, чтобы разбить бутылку о его голову…

– Зачем? – Его усмешка посверкивала влагой в полумраке. – Затем, дружок, что иначе к тебе было бы не подобраться. Мне просто нужно было время, чтобы найти к тебе ключик. Не имеет значения уровень твоих знаний. Ты никогда, к сожалению, этого не поймешь. И знаешь, почему? Потому, что есть люди-куклы и люди-кукловоды. Ты из первых!

И снова темнота… И снова весенняя распутица… Холод… Снег… Грязь…

И снова лохматый лось, лесное божество, наклонив голову, смотрит огромными черными глазами.

Ветки деревьев, снег, ветки… Черное, белое, черное. Бешеная скачка.

Темнота.

Воздух, время и свет медленно стали просачиваться сквозь сито темноты. Капля по капле. Постепенно, осторожно…

Хейти видел какие-то вспышки, слышал какие-то шумы…

Реальность возвращалась все вернее и вернее. Все прочнее завоевывая то место, которое положено ей по закону.

Наконец Хейти открыл глаза: картинка вокруг него больше не шатается, не теряет своей четкости и вполне ясно осознается сознанием.

«Где это я?» – первая и естественная мысль.

Хейти огляделся. Стены не первой свежести, какая-то грязно-желтая краска. Бормотание переносного телевизора на столе.

«Боги, это же то самое НИИ… Где-то здесь находится Объект… Где-то здесь Слесарев…»

Памяти о том, что предшествовало потере сознания, Хейти не утратил. Он отлично помнил визит Ведущего. Все его слова и тот ужас, который Хейти испытал, когда понял, что простые, казалось, слова этого человека обволакивают сознание, давят, заставляют подчиниться.

Хуже всего было еще и то, что Хейти знал: тело готово выполнить задание.

Получить материалы, уничтожить Объект. И почему это до сих пор не было сделано, не совсем ясно. Вероятно, что-то помешало. Пошло наперекор установленной Программе… Только что?

Хейти осмотрелся.

Прямо перед ним стоял стол, на котором и находился бормочущий телевизор. Какие-то бумаги, наполовину пустая кружка чая. В воздухе остро чем-то пахло. Чем? Порохом.

Хейти вдруг осознал, что держит в руке свой «глок». Поднял его к лицу, понюхал ствол. В нос ударила резкая пороховая гарь.

Он обошел стол и увидел то, чего не желал бы видеть.

Под столом с простреленной головой лежал старик-вахтер. Рядом лежала нелепая двустволка, переломленная пополам. Валялись простреленные гильзы.

Видимо, старик успел выстрелить в вошедшего. Но промазал. На смене патронов его и поймал Хейти. Одним выстрелом. Он всегда хорошо стрелял навскидку.

Ноги подкосились. Хейти тихо сполз на пол рядом с трупом. Внутри было пусто. Пусто, холодно, и ветер выл в пустотах его души. Заунывно так…

Или это был не ветер, а сам Хейти тоскливо подвывал, отпевая собственную, загубленную кем-то душу.

Слез не было, сожалений тоже. Пусто. И только дикое нелепое и ненавистное желание довести дело до конца. Какого угодно, но конца.

Наконец его отпустило настолько, что он смог передвигаться. Он пополз куда-то в коридор, пока внутреннее чувство не велело ему остановиться. Где-то тут должен был быть проход к Объекту и к материалам, так необходимым кому-то там, за океаном.

Хейти разумно рассудил, что Слесарева еще в институте не было, судя по тишине, а значит, нужно ждать. Просто ждать капитана… Может быть, это предусматривал ось Программой. Может быть, нет. Им овладело вдруг невероятное равнодушие. И когда в соседнем помещении загрохотало, раздался вскрик, а потом где-то дальше по коридору распахнулась дверь и послышались знакомые шаги, Хейти просто отполз подальше в темноту.

Слесарев раскручивал какой-то люк, которого Хейти до сего момента не замечал.

– И что дальше? – спросил он.

Слесарев резко обернулся.

Дареные лошадки разбрелись на заре

На все четыре стороны – попробуй поймай.

Егор Летов

Эстонца спасло лишь то, что Сергей не хотел стрелять, поднимать шум. Но удар ногой в низ живота, который капитан нанес не целясь, с разворота, практически выключил Хейти из действительности, все наполнилось одной огромной горячей болью, пистолет брякнулся на пол, а сам Хейти согнулся в три погибели и медленно сполз по стене.