После развала СССР на базе Ковыктинского месторождения была создана компания «РУСИА Петролеум», которая постепенно начала бурить разведочные скважины для уточнения размеров и структуры месторождения. Работы шли не спеша – рынки сбыта газа были неочевидны: потребности Иркутской области невелики, экспорт газа в Китай в то время не считался возможным (экономика Китая только 10 лет спустя стала крупнейшим в мире потребителем природных ресурсов), до ближайшего газопровода, принадлежащего российскому монополисту «Газпрому», более 1000 км, а сам «Газпром» не испытывал недостатка более дешевого газа для снабжения России и для экспорта.

Работа «РУСИА Петролеум» в 1990-е помимо этого осложнялась непростой общей экономической ситуацией – привлечь долгосрочное финансирование для столь неочевидного коммерческого проекта было невозможно, акции компании были разделены между несколькими игроками, которые не могли предоставить ей необходимые ресурсы.

К концу 1990-х структура акционеров изменилась, но не стала от этого проще: появились три акционера с блокирующими пакетами, размер которых составлял 25–30 % («Интеррос», ТНК и ВР), а еще 14 % акций принадлежало администрации Иркутской области. Отношения между акционерами были весьма напряженными – ТНК и «Интеррос» вели корпоративную войну вокруг нефтяной компании «Сиданко, в которой «Интерросу» с партнерами принадлежал 51 % акций, еще 10 % акций принадлежали английской компании ВР. Однако отсутствие квалифицированного менеджмента, слабый контроль за дочерними компаниями и резкое ухудшение финансовых показателей из-за падения цен на нефть привели к тому, что компанию не удалось удержать в консолидированном виде. В 1998 г. ТНК инициировала процесс банкротства «Сиданко» и впоследствии взяла под свой контроль ключевые добывающие подразделения этой компании – «Удмуртнефть», «Черногорнефть» и «Кондпетролеум». В 1999 г. «Сиданко» потеряла Ангарский нефтехимический комбинат и Хабаровский НПЗ. Хотя финансовое положение «Сиданко» после этого улучшилось, «Интерросу» стало очевидно, что компания лишилась перспектив развития, и в 2001 г. «Интеррос» продал ТНК свой пакет акций в «Сиданко».

Конфликт между «Интерросом» и ТНК получил продолжение и в «РУСИА Петролеум»: летом 2001 г. на основании исков физических лиц суды Курска и Ханты-Мансийска запретили представителям «Интерроса» участвовать в акционерном собрании, проходившем в Иркутске, на котором пакет «Интерроса» был размыт за счет выпуска дополнительных акций «РУСИА Петролеум», переданных ТНК в обмен на 100 % акций нефтяной компании «Верхнечонскнефтегаз». Хотя английская ВР в тот момент формально была партнером «Интерроса», она не заблокировала решение акционерного собрания – ВР уже очевидно стала наводить мосты и выстраивать отношения с ТНК, более сильным игроком, что в 2003 г. закончилось созданием компании «ТНК-ВР».

Через некоторое время корпоративная война утихла, и отношения между ее участниками перешли в состояние напряженного нейтралитета. В какой-то мере этому способствовало завершение конфликта вокруг «Сиданко», а также то, что к этому времени быстро выросшая китайская экономика начала активно наращивать потребление газа, а многочисленные российские и китайские компании – вести прямые переговоры о поставках природных ресурсов. «РУСИА Петролеум» стала активным участником таких переговоров, ее представители участвовали в официальных визитах российских руководителей в Китай, что позволяло надеяться на относительно радужные перспективы развития компании.

Строящийся альянс ТНК и ВР привел к тому, что представители этих компаний получили большинство в совете директоров, что было достаточно для принятия многих текущих решений, однако блокирующий пакет «Интерроса» позволял ему играть решающую роль в вопросах выбора схем, методов и объемов финансирования работы компании. Не имея возможности участвовать в управлении компанией, «Интеррос» категорически блокировал любые решения о привлечении дополнительного акционерного капитала; все финансирование деятельности компании шло за счет займов ТНК и ВР.

В самом начале 2000-х работа в Восточной Сибири в целом и китайское направление для поставок газа в частности не являлись сферой интересов «Газпрома»: у российского монополиста практически не было никаких месторождений в этом регионе. В своих стратегических документах того времени газовая монополия прямо писала, что китайский рынок не является для нее привлекательным. Главным желанием «Газпрома» было сохранение монополии на экспорт газа, поэтому представители компании присутствовали на всех переговорах «РУСИА Петролеум» с китайскими делегациями, и их главными тезисами было согласованное с «Газпромом» ценообразование и контроль монополии за экспортом.

Постепенно, после прихода в «Газпром» новой команды менеджеров, позиция монополии стала ужесточаться. К 2003 г. переговоры с китайцами медленно, но последовательно продвигались вперед, многие коммерческие вопросы были решены. Уже становилось понятно, что строительство газопровода, его маршрут и схема финансирования становятся главными ограничениями для начала поставок с 2008 г. российского газа в Китай – одним словом, «РУСИА Петролеум» была готова перейти из стадии геологоразведочных работ в стадию начала разработки месторождения. Такой поворот стал неожиданностью для «Газпрома», монополист понял, что недооценка им потенциала китайского рынка была серьезной ошибкой, и резко ужесточил позицию на переговорах с «РУСИА Петролеум» относительно условий продажи газа с Ковыктинского месторождения.

«Газпром» опирался на норму законодательства, согласно которой только монополия могла строить магистральные газопроводы и продавать российский газ за пределы СНГ. Никаких изменений в этой позиции не происходило[384], акционерам «РУСИА Петролеум» приходилось искать непрямые варианты продаж газа, и в середине 2003 г. при посредничестве министра энергетики Игоря Юсуфова было достигнуто соглашение о том, что «РУСИА Петролеум» будет продавать «Газпрому» весь добываемый газ «на скважине», а монополист в обмен обязался построить к концу 2007 г. газопровод от месторождения до китайской границы и завершить переговоры с Китаем о поставках газа.

Такое соглашение, с одной стороны, не было оптимальным для «РУСИА Петролеум», но, с другой, позволяло строить устойчивый бизнес и начать получать прибыль. Вопрос о заключении договора с «Газпромом» был вынесен на совет директоров «РУСИА Петролеум», где произошла неожиданность: представители ВР заявили, что не считают все возможности для переговоров и улучшения позиций «РУСИА Петролеум» исчерпанными и отказались поддержать соглашение. Такое решение вызвало взрывную, крайне негативную реакцию в «Газпроме», руководители которого заявили, что на этом переговоры с «РУСИА Петролеум» закончились и никакого контракта с этой компанией монополия никогда не будет подписывать.

Случившееся поставило «РУСИА Петролеум» и ее акционеров в крайне тяжелое положение. Дело в том, что лицензия на разработку месторождения предусматривала начало его эксплуатации и добычу газа в промышленных масштабах начиная с 2006 г. После того как «Газпром» прервал все отношения с компанией, стало понятно, что не только экспорт в Китай, но и даже продажа газа в Иркутской области (например, поставка на Ангарский нефтехимический комбинат) становится невозможной – «Газпром» отказывался строить какие-либо газопроводы сам и не согласовывал выдачу разрешения на строительство менее мощного газопровода силами акционеров «РУСИА Петролеум».