В очередной раз, расстегивая на себе мантию, Поборников подумал, что неплохо было бы поехать с семьей в Грецию. Его с детства манила эта загадочная страна. Акрополь, храмы Афины и Посейдона, Парфенон, волнистые мощеные улочки... Поборников вздохнул. Ему еще предстоит рассмотреть дело Тимура. Без этого Греция не покажется такой солнечной, а выход из отпуска – таким волнительным. Это когда все будут показывать на него и говорить: «Смотрите, идет судья Поборников, он рассмотрел дело Тимура». Проблема была еще и в том, что из администрации области уже дважды звонили уважаемые люди и справлялись о здоровье Тимура, его положении в СИЗО, достаточно ли основательна доказательная база в отношении него. И ни о чем не просили. Но судья Поборников прекрасно понимает, что не ненависть к преступнику двигает этими людьми. Жажда его освобождения. А какое тут, на фиг, может быть освобождение, если он проходит главным обвиняемым в организации двух убийств и вина его доказана?! Хотя, если бы они... Нет! Поборников тут же отогнал от себя навязчивую мысль. Она липла к его мантии круглые сутки, то спереди, то сзади. Она мешала ему сосредоточиться, и, как он ни старался, не мог ее в себе задавить. Вот и сейчас она пришла, нежданно-негаданно.

С ней он и вышел из здания суда. Его темно-синий «Фольксваген Бора» стоял на стоянке. За день он подернулся легким покрывалом пыли, но даже это не портило его изумительный вид. Машину ему подарил тесть. Поборников, шаря в кармане, уже подошел было к дверце, как вдруг у стоящего неподалеку красного «Форда» распахнулась дверь и показался молодой человек в темных очках.

– Ваша Честь, можно вас на минутку?

Здраво рассудив, что «валить» его пока не за что, Поборников успокоился и рассмотрел идущего к нему мужчину. Ранее он его никогда не видел. Если судить по машине и одежде, парень не принадлежал к числу обычных налогоплательщиков. Такого костюма от Понти нет даже у самого губернатора.

– Простите, что вот так, налетом, – извинился незнакомец. – Просто к вам невозможно пробиться. Слишком многие хотят попасть к вам на прием.

Прозвучавшая глупость весьма польстила Поборникову. Он даже сразу отогнал от себя осознание того, что «пробиться» к нему не составляет никакого труда. Для этого достаточно прийти в день приема и постучать в дверь. День приема был завтра, но Поборникову уже не хотелось об этом напоминать.

– Мы могли бы с вами где-нибудь поговорить?

– Пожалуйста, – степенно разрешил Поборников. – В мою машину.

Что он, дурак – в чужую садиться?

Когда незнакомец усаживался на переднее сиденье «Фольксвагена», судья увидел, что в его руках кейс. «Адвокат», – сразу решил Поборников. Только у кого может быть «дорогой» адвокат? Он быстро провертел в голове списки рассматриваемых им дел. На фоне последних звонков это мог быть лишь адвокат Тимура.

– Я не адвокат, – сразу перечеркнул логику судьи незнакомец. – И не общественный защитник. И не проситель. Я представляю опеределенные круги, в чьи планы не входит дальнейшее содержание под стражей одного очень влиятельного и известного вам фигуранта. Речь идет, разумеется, о человеке, который известен под кличкой Тимур. Лякин, да, да... Совершенно верно. Сразу хочу объяснить – не имею ни к нему, ни к его делам никакого отношения. Я посредник.

– И чего же вы хотите? – Поборников насторожился. Он еще не понимал сути разговора. А все то, чего он не понимал, он боялся.

– Я ничего не хочу. Я исполняю просьбы людей. Так же, как и вы, в какой-то степени... Вопрос в том, чего хотят люди, которые меня прислали. Они вам хорошо известны. Благодаря некоторым из них вы сейчас – перспективный судья. Не перебивайте! – Незнакомец легким движением руки остановил готовую вырваться из судьи лаву благородного возмущения. – Я не хотел вас обидеть. Я говорю словами, понятными нам обоим. И называю вещи своими именами. Так вам легче будет меня понять.

Мужчина щелкнул замками кейса и откинул крышку. До этого момента Поборников был твердо уверен в том, что в чемодане – современное записывающее устройство. Но он был уверен лишь до того момента, пока не открылась крышка. Из чрева чемодана на него смотрели и подмигивали портреты президента США Джорджа Вашингтона. Пачки долларов были аккуратно размещены по всему днищу кейса.

– Здесь двести тысяч долларов. Через неделю первый процесс по делу Лякина. Люди хотят, чтобы послезавтра он был до суда отпущен под подписку о невыезде.

Поборников почувствовал, как по его спине скатываются большие капли пота. Через мгновение они сформировались в ручьи. Выступил пот и на лбу. Никаких записывающих устройств, разговор происходит в его машине, сзади него, перемещенный уверенной рукой незнакомца, лежит кейс с двумястами тысячами долларов. Греция, роскошь, свобода желаний и их исполнений... А мужчина ждал ответа.

– Вы понимаете, что это невозможно... – начал было Поборников, но не договорил.

– Возможно все. Особенно – судье областного суда. Используя прошлый опыт, который у вас есть...

При этих словах Поборников напрягся. Черт побери! Этот мужик знает все!..

– Да, да. Основываясь на нем, а также при поддержке, которая у вас была тогда – а я вам обещаю ее и сейчас, вас никто даже не пожурит. Кому нужен этот жулик? От того, что вы отправите его есть бесплатный хлеб, не станет легче ни вам, ни ему, ни обществу.

Услышав выражение о «бесплатном хлебе», Поборников вновь содрогнулся. Где-то он это уже слышал. А сейчас не помнит. Время идет, грани стираются... А как же громкий процесс над Тимуром? Процесс, который должен заставить зазвучать его имя и в прессе, и в суде?..

– Сзади вас – двести тысяч, – напомнил человек.

Господи, а что он теряет?! Громкий процесс можно сделать если не над Лякиным, так над кем-нибудь еще! А вот двести тысяч предлагают, может быть, единственный раз в жизни.

– Нужно подумать...

– Никаких раздумий. Думайте о своем будущем. Я ведь не раздумывал, когда положил вам чемодан на заднее сиденье.

Сомнений в том, что Тимур сбежит, – нет. Он скроется. Может быть, в его адрес еще прокатят ком грязи. Но что он теряет? Место – ни в коем случае. Есть очень много людей, которые это не позволят. А тут – пять минут позора – и полная свобода фантазии. Фантазия – это очень коварная штука. Хочется чего-то, но обладать им можно лишь в мечтах. А разве он не к тому стремится, чтобы фантазии реализовывались? Причем не постепенно, а сразу? Двести тысяч – это не просто поездка в Афины! Это небольшой домик с видом на Эгейское море!

– Мы нигде раньше не встречались? – Судья сквозь темные очки пытался рассмотреть глаза молодого тридцатилетнего парня.

– Возможно, – дружески улыбнулся тот. – Я часто бываю в мэрии. Иногда захожу к Иннокентию Михайловичу.

Услышав имя своего тестя, Поборников слегка успокоился. Может, этот парень конкретно от него? Просто старик не хочет оскорблять достоинство судьи, предлагая деньги в открытую? Если это он, то чего так печется о Тимуре? Но парень сказал – «от людей». Имена этих людей не было необходимости озвучивать. Более того – не рекомендовалось. И Поборников сказал: