клетке словавыпуская их на волю)Спой Пифагора золотые стихи(были ли они вообще написаны)Сладкоречивые нотыглухое мореТам на изнанке небесуносит вдаль биографию16– Ты спишь Пенелопаговорит призрачная фигураиз ОдиссеиВарварская сновидящая душаМы однии мы одни Номадыи любящая семьягде никто никто никтоне имеет значенияСвет воздвиг круговоротМирозданияЛиства дрожит вжимаясьв темнотуЕдиница измерения силы(как величина) как постоянствов потокеАбсолютные величиныпространства незаселенные звездамиСлушатель и бормотаниеближе и ближетайная ТайнаХолодным прахом монологаречь прахом на моих плечаххолодным прахомИзмерь миллион миллионсоизмерь миллион и маржуПо струнке в эту задвижкуни последствий ни зги1982 Александр Скидан

Проторённый печалью

Зиму и весну 1987 года я провела в городке Лейк-Джордж, штат Нью-Йорк. Меня пригласили вести поэтический семинар в рамках Программы искусств Лейк-Джордж. Занятия были раз в неделю. Я снимала небольшой домик в стороне от дороги на Болтон Лэндинг на самом берегу озера. Городок, или то, что от него осталось, это чистая фикция. Куча двухзвездочных мотелей вперемешку с заправочными станциями и сувенирными лавчонками, торгующими индейскими безделушками, фарфоровыми кувшинчиками в форме грудей с сосками-носиками, американскими флагами всевозможных размеров и конфигураций и порнографическими наклейками. В наличии также две прачечные, неизбежный «Макдоналдс», ресторанчик «Ховард Джонсон», несколько оптовых магазинчиков, торгующих кожаными изделиями со скидкой, поле для мини-гольфа, пара захиревших лунапарков, фальшивый форт, воздвигнутый на месте настоящего, кафе-мороженое «Деари Март», пончиковая «Донат-Ленд» и четырехзвездочная гостиница «Рамада-Инн», построенная на месте древнего индейского кладбища. Всё на продажу, да всё продано. Что остается, когда духи покинули былые святыни? На зиму симулякр закрывается – не сезон.

Я приехала сюда одна, и до тех пор пока я не подружилась с некоторыми из своих студентов, мое одиночество было полным. Когда я научилась существовать вдали от цивилизации, и когда улеглась первая, вызванная этим волна паники, я вошла в ритм колебаний погоды. Плыла по течению – смены дня и ночи, снегопадов и оттепелей, пере-читывая, пере-живая однажды давным-давно

НАРРАТИВ В НЕ-НАРРАТИВЕ

Я думала о том, что я стою на берегах истории мира, там, где формы дикой природы, воскрешаемые моей памятью, претворяются в желание и множатся.

Озеро Джордж было как ледяное лезвие, которым я писала по Ней, не зная, кто Она.

Внутреннее закипание сил под разверстым оком земли. Да, это она, Чужая, неподвластная законам формализма. Мне звучали стихи, населенные голосами.

В семнадцатом веке европейцы – торговцы и авантюристы – пробились через леса и открыли это длинное лезвие чистой пресной воды. Они принесли сюда другую историю. Пуритане-следопыты и законы грамматики превратили озеро в место. С тех пор оно переименовывалось несколько раз. В патриархальных колониальных системах действенный позитивизм приобретает форму первичной неопределенности.

В марте 1987 года в поисках того, что ищет нас, я дошла до тех тайных областей, где одно неотличимо от другого. Адирондаки заполонили меня.

Жиль Делез и Феликс Гваттари писали в своем эссе «Май 1914 г. Один волк или несколько?»: «Имя собственное (nom propre[278]) не обозначает отдельно взятого человека. Напротив, оно вскрывает множественность, распространенную на каждого субъекта, будь то мужчина или женщина. Только в результате жестокой операции по обезличиванию, вскрывающей множественность, он или она обретает свое истинное имя. Имя собственное – это мгновенное осознание множественности. Имя собственное – это субъект инфинитива в его чистом виде, понимаемого как таковой в поле высокого напряжения».

Торо когда-то писал своему другу: «…рад узнать, что ты изучил озера, разобрался в индейских названиях, то есть еще больше запутал дело…» и т. д. и т. п.

Сэр Хамфри Гилберт писал в «Новом пути к Катайе»: «…доказать, что вышеозначенные индейцы пришли не с северо-востока и что оттуда нет проторенного судоходного пути».

Торо никогда не бывал в горах Адирондак. Его книга о дикой природе и горах штата Мэн носит индейское название «Ктаадн».

Сечение произведения по плоскости автора проходит через множественность; легкие буковки, взметенные взрывом предощущения и осознания, только при условии, когда индивидуальный слух

Каждое имя есть еще лишь один винтик в универсальном механизме движения и изменения вещей

1Ступай, проводник, говорят ониОни идут к СуигачиУ меня есть снегоступы и индейские мокасиныЯ знаю свое настоящеея не слышу своей тишиныЧто удивляться, что время кончилосьчто его не хватилоИз Форта но падает снегпадает падаетлежит две неделиДвое – на Форт, на добычу скальпапопадая в круг трансцедентальной субъективностиЭтимология как данностьграмматика настоящего в прошедшемСлова нижут слова–Изгородь поваленная снежной бурейтемнеет предвосхищенностью захватаПоле стирающее линию горизонтаэта книга стара как мирЗапах крови в волшебной сказке–Это запах страстиТы должен смотреть и не видетьСмотри, не увидь НичтоИ проторить проторитьЗастолбить и замеритьКогда ломается ледна самом северена вершинах АдирондакИ пустота пустотаСтупай назад, ищи свое телоЗамкни(сь)–Милый век зовется Казаться, не быть, а выбытьЭто закат и солнце садитсяДалеких монархий Европырешетка Европы – разметка на этих ЛесахТени многих и многих сошлисьневидимы невредимыв беззаветной Любви–Чероки у форта Стануиксмiрсигналы Тревогии вся ОхранаОтряды отрядыснуют взад-впередНе ПриятельНоситель законов предковОбнаруживая следыЗаметая следы–Истинный Зеноннепоколебимой моралиНабегивсех Пяти ПлеменНарушая наше ветоновых хозяевТот же ФортНеизменноОбнаруживая следыЗаметая следы–К озеру Верхнему на разведкув этот раз семейства Шэнна и ДаллавэйК дому…я надеюсь, что путь…Со второй половины…В КиттанингПитаясь одной мамалыгойЗаписывая невыразимоеТолько заячий следДа норы полевок в траве–На Немецких равнинахИх старики женщины детиИз тьмы… я не мог представить себеВыходят на тропу войныЯЧасть их набегада хранит тебя… не оставь…и чтобы приветноСветящийся шар в переднейсо свечою внутри–Санный путь ожидает насесли мы потеряем бдительностьНа краю землибез кроваСоберемся и похоронимтела и листьяПотеряОни ничего не скажутГрозовое молчание мираи мысли о нем–Снег все ещеледяной пластнаст в полеИней в лесуОчевидностьзаново сотворенного мираШаг,землемер,Только Шаг2И вышли на Маунт-Вижнvita nuova[279] после грехопаденияТак много маленьких правднетождественных истинеМы слишком конечныМы раздеты, разутыпротяженны в пространствеи уверены в том, что дойдемЗнанье и вераНой и его АраратФакты чистого разумакак и жизнь, стремительней мыслиВ этот девственный лесмы явились давать именаСны о привалени фунта земли не расчищеноЛитература и саважизмзаклятие дикостьюАдирондак, отрезанные от мираНо запущен дурной механизмвсе, что есть я – это Вижн,Видение–Первоисточник снегапервоисточник стиховКапитан индейцевдело СвободыМы лишь щебень, лузгаэтих смертных приметПограничная жизньодиночная группа деревьевСолнце нам в спинуЭто ничья земляземляные работы, редутымолодая сосна меж дубови дубок среди сосенОжидание богоявленияНе отрываясь смотретьчтобы видетьПервоисточник Изнанкиперевод на другой язык–Оттепель и снег стаялобнажая ледОзеро темная корка льдаСила понуждающая желаньекочевать с предметана предметВновь и вновь заключенноев Великой цепи причинВечная ПервопричинаЯ простираю рукитребуя автораИ голая эта земляМой теплый плащ и палаткаи черная цепь облаковЛетучие эскадроныБез конца, без числаАрмагеддон у форта Вильям ГенриЗакат на мысе ИндепенденсНастоящий Авторавтор в роли проводника–Происхождение собственностиведущей сюда Темная глубинаСюда ведут индейские именаПрокрустово ложе общественного порядкаДержим путь на Лост-Пондпсихология потериПервый непрочный райпозор материализмаИбо предки мои сорвалипервые листьясорвали лучшие звездыИ вопли глушили смехЗима великого СнегаЖизнь в заточенье снеговЭто всего лишь стоянкавсего лишь лубяная избушкаСосновый пол, бревенчатые лавкиСосны как тени гигантовДитя Адирондаклазутчик, подмечатель примет–Тайна заветной рекиНа краю светаНебольшая буряканун всех святыхи частокол вокруг хижиныСвет на краю весныШум высадкиКрики проводниковЭто не набег а охотаПодсознание путь к себеАнахронизмВот и запрудаПунктир первых вырубоквыжженМалознакомая топонимикаотброшена как крошечный