– Ты тут осторожней, – говорю немного нервно, – хорошо?

– Разумеется, – соглашается Ингельд. – Постарайся управиться со своими делами за два-три дня, дольше у меня не будет повода здесь задерживаться.

– Да я и самостоятельно до города доберусь, думаю, меня и проводят, если что.

– Если что… драконы против браконьеров могут немногое, – недовольно заметил Ингельд. – Так что давай ты не будешь рисковать понапрасну.

– Ладно, но ты тоже не рискуй. Не ходи на ту встречу без меня. И вообще, чего мы прощаемся, будто я не на пару дней улетаю?

– Потому что ты впервые улетаешь одна и нервничаешь, – замечает Ингельд.

Ну раз уж и он это заметил… пора брать себя в руки и перестать трястись, как заячий хвост. Приподнимаюсь, быстро обнимаю его за шею и, спрыгнув с рук, лечу к Бьёрну, его тоже обнимаю, мимолетно ткнувшись носом в щеку. И Бьёрну хочется сказать, чтобы был осторожен, но это глупо при его-то работе. Да и вообще, хватит уже этих глупых сантиментов!

Машу Артему, чтобы догонял, и срываюсь в сторону гор. Бедолага, придерживая одной лапой очки, а второй книгу, помчался за мной, петляя и кренясь на одну сторону. Вот ведь, книжка ему лететь мешает, но этот чудик и не додумался даже, что ее можно оставить в карете.

Мы летели, и по пути я пыталась что-нибудь вспомнить о Заповеднике. Это оказалось довольно сложно. В памяти сохранилось немногое: в то время, когда мне снились чудесные сны о полетах, я мало смотрела вокруг, наслаждаясь самим ощущением свободы. Куда уж там по сторонам глазеть, а тем более что-то запоминать. Теперь жалею, ведь могла бы иметь хоть какое-то представление о том, куда лечу.

Драконы живут в гнездах и выводят в них маленьких драконят? И зимой тоже?

Но горы были тихи и безлюдны, точнее, бездраконны. Есть такое слово? Ну, будем считать, что теперь есть. А если серьезно, в Заповеднике действительно было на удивление тихо, никого мы не встретили. И на обледенелых скалах имелось несколько заброшенных гнезд, но неизвестно, принадлежат ли они драконам, или, может, и вовсе местным гигантским орлам. Должны же тут какие-то птички водиться или нет?

Лететь было холодно, но движение немного помогало согреться. Однако если мы будем лететь так еще долго, то точно замерзнем. В который раз убеждаюсь, что драконы приспособлены для более теплого климата, а, совсем как люди, живут вовсе не там, где им комфортно.

Замедляю полет, поджидая Артема.

– Ну что, куда дальше? Пустовато тут, куда все делись? – В самом деле, прекрасно помню, что раньше все небо было заполнено драконами. Они парили в высоте или стремительно пикировали вниз, в лес. А сейчас пусто и безжизненно, словно и не живет тут никто. Попрятались от холода? Но куда?

Артем хитро усмехнулся и полетел вперед, показывая дорогу. Мы летели еще несколько минут, и я уже начала чувствовать, как мерзнут кончики крыльев, когда Артем неловко нырнул под опасно нависающий каменный карниз, чуть не зацепив крыльями налипшую на нем шапку снега. Я, примерившись, последовала за ним, тут же влетев в широкий (впритык развернуть крылья взрослому дракону), но низкий лаз. Лететь там было очень неудобно, пришлось почти сразу приземляться и пешком догонять ковыляющего на трех лапах Артема. Четвертой он старательно прижимал к боку свою неразлучную книгу.

Лаз был не очень длинным, но в одном месте довольно узким. Мне-то нормально, но взрослому дракону едва протиснуться, если прижать крылья плотно к телу. А вот человеку, пожалуй, только на четвереньках. Лаз ожидаемо закончился пещерой, просторной, с высоким потолком. Пещера ярко освещена пылающим в большом очаге огнем. Очаг был аккуратно сложен из крупных камней и даже скреплен каким-то раствором. Я почему обратила внимание на эти мелочи? Такое монументальное сооружение, видно, что свои функции оно выполняет уже не первый год. Дым от очага уходит куда-то в потолок пещеры. А вокруг огня на удобных деревянных топчанах расположились несколько драконов, они пьют что-то исходящее паром из простых, даже немного корявых глиняных чашек и негромко переговариваются.

Потрясающая картина, для моего воображения она была просто запредельна. Казалось бы, что такого, ну отдыхают драконы, чай пьют? Пограничники на службе, отдыхают в своей сторожке. Ну когда, когда я уже привыкну к мысли, что драконы Заповедника разумны?! Дурацкая инерция мышления! Я ведь прекрасно это знаю, но вот клыки, лапы, крылья, и я уверена, что они живут, как звери, словно глупые птицы, сидят в гнездах на голых скалах. Хотя даже птицы не будут этого делать.

Главный среди этой отдыхающей компании (я его сразу определила) крупный пепельно-черный дракон неторопливо повернул к нам голову. Движения у него были как у Тора или Геста, плавные, обманчиво неторопливые. Только казались особенно хищными, наверное, из-за глубокого черного цвета шкуры и глаз, не лиловых, как у большинства драконов, а почти алых.

– Привет, Ворон, – весело поздоровался Артем.

Я, не сдержавшись, хихикнула. Брутальный дракон. Повезло ему с расцветкой и именем. И со слухом – тихий смешок был услышан, и я очень порадовалась, что не могу покраснеть больше, чем уже есть. Очень неловко вышло, когда на меня обратился вопросительный взгляд алых глаз.

– Классная масть, – говорю, – очень внушительно.

Дракон обозрел меня этак скептически, но комментировать не стал. Оно и к лучшему, а то ведь еще какую глупость выдам, совсем стыдно будет.

Нас пригласили к огню, налили чая, который оказался обычным травяным сбором с медом и ягодами. Я опознала малиновые веточки, мяту и ежевику. Было, впрочем, очень вкусно. Пока мы с Артемом с удовольствием грелись и пили чай, один из драконов куда-то убежал. Наверное, докладывать о нашем прибытии. Строго у них тут, пограничный контроль. Хорошо хоть документы спрашивать не стали.

Я поспешно уткнулась носом в чашку, широкую пиалу, как раз для драконьей морды, чтобы скрыть очередное неуместное хихиканье. Глупый смех, еще за дурочку примут и не сильно ошибутся, если честно. Потому что именно дурочкой я себя сейчас и чувствую или ребенком, попавшим в странную сказку. Словно все вокруг не такое, каким кажется, а каким оно должно быть, еще непонятно.

Отогревшись и выпив две чашки вкусного отвара, я начала приглядываться ко всему окружающему повнимательней. Пещера явно была природной, если ее и обрабатывали когда, то невооруженным взглядом не видно. Зато очаг сложен аккуратно и явно со знанием дела. А вот топчаны, застеленные, кстати, обычной сухой травой, выглядели коряво и очень неаккуратно сделанными. Как и глиняные пиалы, они были грубыми, из толстых кусков глины, некоторые слегка несимметричные. Приглядевшись, я уже без удивления обнаружила вмятины от когтей, которые появились на глине явно еще тогда, когда она была мягкой.

Ну ничего себе! И что они тут еще делают своими руками, точнее, лапами?

Скоро нас с Артемом повели дальше. Ворон лично решил нас проводить, в компании с еще одним драконом. Как он серьезно относится к своей работе!