Чтобы отвлечься от неприятных мыслей, Марья более внимательным взглядом окинула пейзаж в округе. Насколько ей было известно, краткий маршрут в южные герцогства пролегал вблизи окраины Арборского леса. Это она слышала от торговца и других более опытных наёмниц. Даже окраина леса, вблизи тракта состоящая преимущественно из невысоких, молодых деревьев, под которым раскинулась разнообразная растительность, в основном преобладал невысокий папоротник, слегка приваленная снегом, впечатляла. Впечатляла своей необычностью и экзотичностью. Ведь тут росли хвойные, вперемешку с лиственными, а так же различными травами и кустарниками, и всё это было ярко зелёного цвета. После опадающих жёлтых листов с деревьев и тёмно-зелёной хвои северных территорий, это выглядело крайне необычно. С чем это связано ей было не известно, возможно с тем, что воздух оставался достаточно тёплым, несмотря на зиму и снег, к тому же сам снег был достаточно рыхлым.

Как было известно Марье, этот лес славился своими травами, который больше негде не росли. К своему стыду, она мало какие растения могла отличить по виду, ибо здесь росли не знакомые ей по северным широтам растения, тут был другой климат и растительность. Про сам лес ходило много легенд и слухов, особенно об их обитателях. И нет, речь шла не о зверях или чудовищах. В этих лесах жили люди, прозванные в народе “остроухими” и презираемые всеми народами. Одни говорят, они совершили великое предательство, другие, что они сплели свои жизни с самой тьмой. Но точную причину этой ненависти она не знала.

От мыслей Марью отвлёк окрик главы наёмниц:

— Привал!

Действительно впереди показалась явно вырубленная поляна, по всей видимости, пользующаяся у путников особым спросом. Это было заметно по пням, поломанным веткам, уже практически голых стволов деревьев и вытоптанной земле, пусть сейчас присыпанной свежим снегом. Гружённые товаром телеги стали останавливать и распрягать тягловых лошадей. Караван стал привычно готовиться к ночи, ибо темнее в это время года рано, найти другое место для лагеря может не повести. Перемещаться же ночью с риском того что лошадь сломает ногу наступив в яму и вовсе никому не хотелось.

К ночи после ужина и распределения часов дежурств, все кроме самих дозорных отправились спать. Марье повезло, и она дежурила в первой очереди, а не в предрассветный час, самый нелюбимый для всех промежуток времени. Вообще ей как-то предлагали отказать от таких дежурств когда она ещё только вступила в отряд, но она отказалась от подобной “привилегии”, желая доказать свою полезность и помогать группе в которую она только начинала вливаться. Поэтому сейчас она сидит недалеко от костра, посматривая в сторону уходящего в темноту тракта и ряд телег, а так же вслушиваясь в ночной лес. Лес отличался удивительной симфонией звуков покачивающихся от ветра верхушек деревьев и ветвей, ночных птиц, редкий хруст снега, писк грызунов, единственное, что нарушало эту мелодию, это звуки спящего лагеря от храпа людей и потрескивания костров.

Вероятно, только это и мешало Марье уснуть крепким сном. Дабы хоть как-то отвлечь себя ото сна, девушка решила провести полученное спокойное время с пользой. Пока ей никто не мешал и не отвлекал, она сосредоточилась в попытке ощутить свою собственную магическую силу. Вообще она случайно услышала между спором двух мужчин о некоторых принципах так называемой медитации. Возможно, те двое были сами магами, ибо они обсуждали важность дыхания в процессе познания себя и своего дара. Первые её попытки успехом не увенчались, но она и не рассчитывала на мгновенные результат, поэтому упорно продолжала сеансы медитаций в попытках почувствовать что-то странное внутри себя. Пока в один момент не ощутила настоящий огонь в груди, обжигающее, горячее пламя, но не причиняющее никакого вреда своему владельцу. Вот и сейчас она почувствовала в районе солнечного сплетения настоящий пожар, своевольный, упрямый, и при этом такой родной. Марья хотела бы хоть у кого-то спросить и узнать больше о своей магии, однако такой возможности у неё не было. В группе наёмниц магов не было, так что спрашивать смысла не было. А учиться в магической академии… это слишком дорого стоит. И найти наставника способного помочь, так же казалось чем-то не выполнимым.

Марья так бы и предавалась размышлением и познанием своего собственного дара, если бы не почувствовала резкие изменения в окружении. Вырвавшись из созерцания своего внутреннего пламени, она увидела, как на мгновение все огни в лагере дрогнули как от порыва ветра. Всего на один удар сердца, но этого ей хватило, чтобы заметить. Почувствовал неладное своим собственным нутром, Марья поднялась на ноги, осматривая спящий лагерь, других дозорных и пытаясь разглядеть хоть что-нибудь в ночном подлеске. И всё же ничего вопиющего она не увидела, пускай её внутреннее чувство и вещало о скорой беде. Решив, что проблема может заключаться в других путниках с тракта или возможных проблем с товаром, Марья решила немного пройтись. По обе стороны тракта был виден лишь непроглядный мрак.

– “В такую темноту никто путешествовать не будет, а даже если бы и стал, в любом случае был бы виден источник света.” — Размышляла Марья.

Последним местом, которое она решила проверить были телеги с товаром, кажется, там были инструменты или возможно одежда, девушка не вдавалась в такие подробности. Осмотр показал, что все телеги на месте, возле них ведётся дежурство ещё двух наёмниц. Те так же достаточно сосредоточены на обстановке, всё же лес пусть и окраину сложно назвать безопасным местом и уж тем более они не спят. Марья успела даже немного позлиться на саму себя, из-за непонятной внутренней тревоги и возможное её не правильно толкование. Уже собравшись вернуть на своё место, она обратила внимание на одну странность. Ветер всё так же колыхал верхушки деревьев и листья, в лагере всё так же храпели, а огня исходило потрескивание. Вот только она совсем не слышала ржание лошадей или ещё что-то с ними связанное. Конечно это незначительная странность, но взвинченные нервы и интуиция требовали проверить их. Сквернословя себе под нос услышанные ранее выражения от наёмниц и от торговцев на рынке, Марья сменила маршрут, благо лошадей оставили неподалёку от телег.

Уже на месте она отметила, что лошади находясь на свободной части поляны, очень тихо дремали в почти полной темноте. Во всяком случае, рядом с ними был всего один факел и больше никаких источников света. По правде