Вторым сделал остановку Тимур, также разворачиваясь и демонстрируя оружие. Они страховали друг друга и держали под контролем каждого. Джеб и Чижик прошли, не останавливаясь и не оглядываясь, дальше. В тамбуре Блинков толкнул в сторону стюардессу и ожег ее взглядом: «Лежать!» Вторая напоролась на его взгляд, направляясь к Федорову.

Этот салон был вдвое меньше. Чижик остановился в центре и направил ствол пистолета на спецпредставителя. Джеб обернулся на чиновников на пороге тамбура. За его спиной — плотная штора, и он на черном фоне смотрелся как на сцене.

Молчание нарушил сам Федоров, демонстрируя самообладание:

— Мы что теперь, ваши заложники?

Джеб молча кивнул, слегка приподняв бровь.

— Воздержитесь от вопросов и комментариев. Продолжайте заниматься тем, чем вы были заняты...

Он осекся, увидев Брилева. Совершенно спокойного генерала, поднесшего к губам рюмку. Он словно поднимал тост за оригинальное продолжение операции. Опрокинув рюмку в рот, он в упор посмотрел на Блинкова: «Что дальше?» Его взгляд стал жестким: «Что дальше, сопляк?! Как ты собираешься выпутываться из этого дерьма? Тебя поджидает „Альфа“, „Бета“, все спецподразделения, вплоть до „Омеги“. Они не подарят тебе ни одного шанса».

Блинков закрыл глаза и коротко вздохнул. Развернувшись, он прошел через камбуз в кабину пилотов. На него обернулся лишь второй пилот. Штурман, сидящий на своем месте, поднял на Блинкова глаза и тут же опустил их. Лихачев держал руки на штурвале и смотрел на включенный символ автопилота.

Джеб тоже вгляделся в пилотажный дисплей и определил местонахождение лайнера. Положив руку на плечо командира экипажа, он слегка сжал его: «Спасибо».

— Вы послали сигнал о захвате судна?

— Да. Минуту назад.

— У вас есть другая связь с землей? Мне нужно позвонить на спутниковую трубку. Это возможно?

— Конечно.

— Отключите запись переговоров в кабине. У вас были схожие ситуации? — спросил Джеб, когда Лихачев заблокировал записывающее устройство. — Это я сужу по тому, как быстро вы отреагировали.

— Не так быстро. Три дня ушло на планировку.

— На борту произошло ЧП. Куда после посадки самолета будет сопровожден экипаж и обслуживающий персонал? Пропустите штурм самолета и прочие силовые действия.

— Скорее, в административное здание авиаполка. Там есть просторный конференц-зал, не менее свободная столовая.

— Наберите номер, я продиктую.

В одном из этих двух помещений оперативники ФСБ начнут опрос каждого, кто находился на борту, рассуждал Блинков, ожидая связи с Абрамовым. Всех, включая Паулу. По сути, будет происходить эвакуация дипмиссии, и никто делить чиновников и обслугу не станет. Их разделят в помещении, выясняя, кто есть кто. Считай, на каждого пассажира один, а то и два оперативника. Им необходимо выяснить точный состав диверсионной группы, нет ли у них пособников на борту. Есть главный пособник, но он останется в стороне.

Собственно, задача одна: вывести Паулу из административного здания до первого вопроса оперативника. Все выходы из здания будут блокированы спецназом.

Все эти мысленные выкладки Блинков умудрился сжать так плотно, что доклад Абрамову занял не больше двух минут. Теперь все зависело от капитана. Вся надежда на его сообразительность и оперативность. Работа у него непростая. Она усугублялась тем, что связь с ним осуществлялась через многострадальный спутник.

Подгруппа капитана находилась в Боготе. Вылет в Россию был запланирован на завтра. Абрамов отслеживал информацию, касающуюся ликвидации Рафаэля, чтобы подкорректировать кое-какие моменты в плане отчета. Анализ и есть анализ.

Абрамов ожидал чего угодно, только не телефонной связи с Джебом. Даже приблизительные расчеты показывали, что борт к этому времени едва достиг Канарских островов. Он слушал лаконичный доклад Блинкова и мысленно выставил ему высший балл за конспективность. Ни одного лишнего слова, все по делу, все понятно.

— Да, я понял тебя, — ответил он, стараясь скрыть волнение. — Принимаю меры. Результат жди не раньше чем через три часа.

Капитан набрал московский номер и услышал голос Лолиты.

— Привет, дорогая! — поздоровался Абрамов. — Наберись терпения и выслушай меня. Нет, я не предлагаю тебе руку и сердце — все это давно принадлежит тебе. Тебе же и придется выслушать меня в течение десяти минут.

Охранник, расположившийся на кресле "А" в восьмом ряду второго салона, медленно потянулся к пистолету. Его движения были осторожными, но не могли ускользнуть от внимания Николая. Кок навел на него ствол с глушителем и покачал головой:

— Я коллекционирую дурацкие поступки и собрал их порядочно. Если ты убьешь меня, то заочно познакомишься с моей девушкой. Прикинь, она набирает номер «спутника» командира нашего лайнера. Откуда она знает его номер? Да его все знают. И вот моя подружка здоровается с Лихачевым: «Привет, Серж! Ты где сейчас? В небе? За штурвалом? Да что ты! Как я тебе завидую! Какая высота, посмотри по приборам. Восемь тысяч? Лихо! Кстати, не опускайся до шести. В твоем самолете спрятана одна штука — бомбой называется. Взрыватель активизируется по таймеру, а приводится в действие по барометру. Так что держись подальше от земли».

Кок резко сменил тон:

— Ты можешь выстрелить в меня, брат. Если успеешь. — Николай выразительно поиграл бровями. — Но потом ты будешь искать мину — пока топливо есть в баках. Ты можешь вызвать дозаправщик. На борту нет приемной трубки, но ты без устали будешь тренироваться ртом, расстегнув ширинку своего соседа. Вы либо взорветесь в воздухе, либо рухнете на землю с пустыми баками. Откуда я это знаю? А я отвечу: я профессионал, брат. Только вчера я застрелил сорок человек и даже не поранился. Не веришь? Посмотри в иллюминатор, там ты увидишь пролетающего мимо Рафаэля на реактивной метле. Ты все еще хочешь выстрелить в меня?

Охранник медленно опустил руку.

— Разоружаемся по одному, — отдавал команды Кок. — Стволы — на середину коридора. Если кто-то зашвырнет ствол под сиденье, я открою огонь. И я все время должен видеть ваши руки. Держите их на подголовниках передних сидений. Если я не досчитаюсь одной руки, ее недосчитается кто-то из вас. Начинаем с четырнадцатого ряда. Поехали!

Один за другим охранники освободились от оружия и заняли рекомендованное им положение: с лежащими на подголовниках руками.

* * *

Джеб похлопал по плечу командира экипажа: «Выйдем из кабины». Они остановились в камбузе, где готовила прохладительные напитки бледная стюардесса. Лихачев хотел отослать ее, но Блинков покачал головой:

— Пусть она останется. Нас в отсеке было пятеро. Пятая — девушка. Она сейчас в конце второго салона. Никто из пассажиров лайнера ее не видел. Есть возможность спрятать ее?