– Доцент, ты наклон орбиты не замерял? – спросил Кузьмин по радио.

– Звезд не видно, а по другим параметрам слишком все приблизительно, – услышали они ответ Серегина. – Но в этом и нужды нет. Вам же, товарищ майор, интересно, не слишком ли круто они падают.

Очередная серия разрывов донеслась от места падения космических тел.

– Интересует.

– Радиант расположен вне плоскости эклиптики. Это бывает. Но все равно почти по вертикальной прямой летят и именно туда и тогда… Это бомбардировка. Прицельная. По заранее выверенным площадям. Самый тяжелый из обломков менее килограмма, но при его скорости сравним по разрушительности с очень приличной авиабомбой.

– Все это весьма ценно, но как нам пробраться через зону обстрела? – спросил командир. – Серегин! Сумеешь рассчитать…

– Время запаздывания? Нужно еще пару-тройку раз податься вперед и отступить. С разными интервалами. Сейчас прикину с какими.

– Они о чем? – спросила Юстина.

– Понимаешь, все эти метеоры летают где-то на орбите планеты. Чтобы их столкнуть с нее, нужно время, плюс время на падение.

– Джон, ты такой умный! – похвалила Серена. – Жаль, что не всегда. Не обижайся, я пошутила. И как можно рассчитать это запаздывание?

– Ну, мы трогаемся с места, через какое-то время камни начинают падать. Измеряем это время. А еще можно понять, на каком расстоянии датчики стоят…

– А отчего мы там простояли целый час, и только тогда посыпалось, а во второй раз едва тронулись с места, как все повторилось?

– Серена, я не настолько умный.

– Я знаю, – сказал Войцек. – Это я включил эту стрелялку. До меня она не работала.

И умолк.

– Эй, горячий финский парень! – потребовал майор Кузьмин. – Начал – договаривай.

– Я думал, вы уже поняли, – удивился Войцек и, похоже, искренне. – Мы отдыхали. Многие разминались. Кто как, каждый по-своему. Я поднял большой камень и чуть не уронил себе на ногу. Тогда поднял его не руками и швырнул вперед. Удачно, чуть не полкилометра пролетел. Через минуту началась тревога.

– Ясно, – закивал Кузьмин. – Там детектор массы установлен. Или на движение реагирует. Последнее вряд ли, по каждому воробью из таких пушек стрелять, никаких запасов не хватит.

– Не массы, товарищ майор, – возразил Доцент по рации. – Тогда бы на перемещение девочек к порталу и обратно сработало. Тут импульс важен. Девочки летели медленно, камень был меньшего веса, но летел намного быстрее.

– Так, может, того, тихой сапой, на цыпочках… – тут же предложил майор.

– Да по одному… До утра перебегать будем. Сам знаешь, нет у нас столько времени, – оборвал его Настин отец.

– Товарищ полковник, – снова заговорил Доцент. – Предлагаю такую схему…

Доцент говорил на этот раз исключительно понятными словами, но сколько раз, с какой дистанции стартовать, на какой скорости отступать и все прочее, никто с ходу не запомнил.

И все последующее ерзанье плотов туда-сюда-обратно тоже никто бы не смог повторить. Слишком хитромудрый график оказался.

– Все-таки самый умный у нас старший лейтенант Серегин, – хлопнул Джона по плечу майор Кузьмин, когда плоты на максимальной скорости устремились вперед и, кажется, уже благополучно добрались непосредственно до портала. – Но ты не расстраивайся, у тебя все еще впереди.

– Капитан Серегин, – улыбнувшись, поправил его Джон и чуть подскочил на месте – позади вновь загромыхало.

– Прошу прощения, – сказал майор. – Громкая связь вдруг отключилась, и вы оказались не предупреждены, что позади-то бомбить станут, пусть нас там и не будет. Еще раз прошу извинить великодушно, судари и сударыни.

– Настя, готово. Вылезай!

Настя, похоже, даже вздремнуть успела, пока Семен работал бурильщиком снизу вверх. А то с чего бы у нее майор Кузьмин заговорил, как Семен Кольцов. На самом деле все они тогда знали, что им нужно проскочить определенный участок и что, скорее всего, после этого туда упадет очередная порция бомб. Но все жутко боялись, что они могут упасть и на них, вот Джон и подпрыгнул, когда одновременно его по плечу хлопнули и сзади громыхнуло.

Выбралась Настя из уютной норки вполне бодрой. Над головой виднелся лоскутик чистенького бледно-голубого неба. И воздух был свежий, только дышать приходилось чаще обычного. Высокогорье…

– Странно. Я в тоннеле не замечала, что кислорода недостаточно.

– А там давление было выше, уж не знаю отчего. Слышала, как стрельнуло? Это последний кусок льда как пробку выбило. Пора наверх. Там безветренно, так что можно для начала подняться повыше и осмотреться.

Настя все это уже видела. И немного странные горы, расположенные не горной цепью или грядой, а разбросанные по отдельности. Снежные шапки, украшающие их вершины, и голые скалистые у всех пяти пики. Альпийские зелененькие луга и серого оттенка с такой высоты рощицы внизу. Пару красивых долин между горами и желтоватые волны песка, разбегающиеся от подножия горы.

Но живым взглядом и живым телом все воспринимается немного по-другому, чем глазами клона или отделенным сознанием.

– Кхм! – кашлянул Семка, чтобы отвлечь ее от созерцания. – Довольно живописно. И как-то непривычно. Предлагаю построить здесь… нет, нам точно нужно назначить кого-нибудь придумывать разные названия для всего подряд. Потому что это не портал будет, а вовсе другая штука.

– Ты про что?

– Хочу поставить здесь такую же дверь, как над Лавовым морем. Мы там сразу восемьдесят километров выиграли. Но для этого нужно подходящее местечко.

– Не проще пройти тем ледяным лазом сюда и спуститься вниз? Склон здесь пологий.

– Представь, как там будут протискиваться Барсук и Ручей. Да и твой отец тоже. Ну и остальные не налегке, как мы сейчас, будут идти. Да и склон пологим больше кажется, чем есть на самом деле. Мы целый день на спуск угробим. У нас сколько времени до возвращения?

– Два часа осталось.

– Если через час не найдем подходящего места, возвращаемся. В крайнем случае получится, что мы маршрут спуска хотя бы частично изучим. Сама знаешь, клоны – это одно…

– … живые люди – уже другое.

– Так что я сейчас клонов рассылаю далеко-далеко, а ближайшие окрестности осмотрим сами.

– Пожалуй, ты прав.

– Тогда прыгаем вон в ту расщелину. Раз, два, три.

С горы они спустились за дюжину прыжков. Прыгали только в те места, которые отчетливо видели и которые были осмотрены клоном. То есть риск свели до минимума. Но Настя все равно чего-то боялась. Чего-то, что вот-вот должно произойти. Хотя причин для этого не было ну ни малейших.

Они остановились на вершине невысокого бархана, своим пологим склоном повернутого к горе, а крутым в ту сторону, куда им предстояло идти.