Я кивнула, собрала свой арсенал и пошла по душу озер и болот. Мне воссоздание природы даже помогло. Отвлеклась от чудища трехметрового. На такое у меня фантазии не хватило бы. Стопроцентно.

— Котэн Мурмяукович, готов твой дом. — Улыбнулась я, подходя к моему генералиссимусу. — Как остальных оповещать будем?

У Котэна блестели глаза. Он жадно осматривал и ощупывал каждый кустик, радостно попискивая и пританцовывая от восторга. Труды наши не оказались напрасны, и это радует больше всего.

— Мы… Мы развесим плакаты по всему городу! Устроим пир по случаю возвращения на родину. — И уже мне шепнул: — Землю, как ты и просила, я тебе выделю. Насчет практики не беспокойся, я все устрою. Ох, люблю я его. Как есть люблю.

— А у вас случайно нет такого знакомого с красным лицом, тремя глазами и ожерельем из черепов? — спросил он.

— Который между костров танцует? А? Еще высокий такой? И кривыми саблями машет?

— Может быть и есть, — сказал он вежливо, — не могу понять, о ком именно вы говорите. Знаете, очень общие черты. Кто угодно может оказаться.

Виктор Пелевин. Чапаев и Пустота

Настал этот сумасшедший день. Сумасшедший он по нескольким причинам: мое знакомство с родителями Вилмара, его знакомство с моей мамой, папу знает, знакомство моих родителей с его родителями. И последнее куда страшнее всего остального, потому как если они не поладят — будет плохо.

Семейным ужинам не бывать, на праздники всем вместе не собраться, в присутствии одних не говорить о других, и все в таком духе. Я категорически не хочу подобного исхода, но прекрасно знаю своего отца, демон же, мать-природа. И… прекрасно знаю себя.

Да, я тоже тот еще цветочек. Я панически боюсь подобного рода знакомств. Я ведь Владлена, у меня спокойно, тихо и мирно еще ни одно знакомство не проходило.

— А может, ну его, знакомство это? — Я с надеждой посмотрела на Вилмара.

Он сидел возле камина в своем кабинете, я ходила из угла в угол.

— Познакомимся на свадьбе, там отношения выяснять постесняются, а потом мы постараемся их не сводить вместе, если они не поладят. А? — Я остановилась, еще раз бросила полный надежды взгляд… Который проигнорировали.

— Не говори ерунды. Они поладят. — Оптимист, однако.

— Вилмар, ты плохо знаешь меня и моих родителей. — Я уперла руки в бока. — Я по характеру отцу не уступаю, и даже не это решающий фактор. Кому как не тебе знать: где я — там есть беда, катастрофа, трагедия, и еще куча и куча всего.

— Ты слишком драматизируешь.

Я? Драматизирую? Я реалии расписываю. Суровые реалии.

— Хорошо, хорошо… Только не говори мне потом, что я тебя не предупреждала.

Нет, я изо всех сил буду стараться, чтобы все прошло гладко. Но… но я не могу дать совершенно никаких гарантий на положительный исход этой встречи.

— Хозяева, — слегка обеспокоенный голос Эли разнесся по кабинету, — не хотела прерывать, но там…

— Что там? — Нервная я стала последнее время.

— Пришли.

Я испугалась, и мне вдруг резко захотелось в туалет, в Академию, к Котэну, к бабуле — куда угодно, разницы нет, главное — скрыться с глаз будущих родственников.

Вилмар о побеге не помышлял. И зря. Надо было изначально две семьи в одном помещении закрыть, и пусть себе знакомятся, а заодно и придумывают, как выбраться. Совместный труд, как известно, объединяет.

— Владлена, — проницательный мне жених достался. Сразу видит, когда я о побегах помышляю. — Идем, не будем заставлять родителей нас ждать.

— А может… — Я вцепилась в его рукав.

— Не может. — Вот же… — Идем.

Меня вели как на казнь. У меня на лице все было написано. А конкретно: «Я знакомства не хочу, отпустите — заплачу». Мать-природа, я так и с рифмой подружусь, чего доброго.

Мы вышли на лестницу, и глаза мои узрели высокую белокурую женщину средних лет, с сусликом под мышкой, элегантной сумочкой в другой руке. Платье красное атласное, словно, как минимум, на прием к Правителям собралась. Да, с ней моя бабуля точно не поладит. А она, кстати, обещалась прийти. Вилмар, правда, об этом не знает.

Рядом с женщиной стоял мужчина такого же роста, волосы темные, костюм, галстук, туфли блестят. Без суслика. Это радует. С отцом может хоть немного заладится.

— Вилмар! — радостно воскликнула женщина, заметив сына на лестнице. — Как я рада тебя видеть!

Она на высоких каблуках продефилировала к лестнице, Вилмар спустился, не забыв при этом меня с собой прихватить.

— Я так соскучилась! — Дама с сусликом принялась расцеловывать сына в обе щеки.

— Я тоже, мама. — Вилмар отстранился, пожал руку отцу, как раз подошедшему к нам. — Разрешите представить: моя невеста Владлена Зельсберг.

У меня уши покраснели, и вообще я засмущалась. Я девушка скромная, не привыкла к такому официозу.

— Рада познакомиться. — Я натянула на лицо приветливую улыбку… Я надеялась, что она вышла именно искренней, а не мученической.

— Это мои родители: леди Виктори и мистер Амун.

— Очень приятно. — Я пожала мистеру Амуну руку, у леди Виктори руки сусликом заняты были.

— Взаимно, взаимно. — Мистер Амун обратился к Вилмару: — У тебя прелестная невеста, сынок.

Я еще больше засмущалась. Зато леди Виктори не сводила с меня оценивающего взгляда. Я так и видела, как она ставит на меня штамп «забракована», забирает Вилмара, мужа и уходит, не забыв своего суслика.

Интересно, почему суслик? Енот, например, тоже животное неплохое.

— Ну что же, пригласите на чай или так и будем на лестнице стоять?

Я пить не хочу, лучше здесь постою… Честное слово, я себя в ее обществе чувствую некомфортно. Словно я не человек, а куча… чего-то противного и мерзкого.

Со стороны улицы послышалась ругань.

— Если бы некоторые безрогие потрудились заранее обеспокоиться способом передвижения, нам не пришлось бы стоять в центре города в поисках кареты! — Бабулечкин голос.

— Мама, а не кажется вам, что вы вообще могли не ехать и избавить нас от своего присутствия хотя бы на пару дней?! — Папуля.

— Хватит ругаться. — Мамуля.

— Подожди, доча, я еще с твоим иродом не закончила. — Неизменная, любимая, шикарная бабуля.

Леди Виктори изобразила на лице презрение, я показательно хмыкнула и пошла встречать своих родных. Плевать, что думает дама с сусликом, мои родные для меня превыше всего, кто и что бы о них ни думал и ни говорил. Мне на такие мнения глубоко плевать.

— Прекратите на людях меня оскорблять!