— Я могу… подарить тебе эту ночь.

— Тогда прими всего меня, — услышала ответные слова. Они прозвучали как обещание, но у меня не было времени задуматься об этом. Его губы раскрыли мои, и я подалась к нему, обнимая и отвечая на поцелуй.

Страшно не было. Это как решиться и прыгнуть в воду. Отпустить себя, на одну ночь сойти сума и прикоснуться к тому, о ком запрещала себе думать. Сейчас в сумраке спальни я таяла от его поцелуев, прикосновений. От шепота: «Мой свет! Мой Лунный Свет». Это было как сон, как наваждение, которому поддался.

Не помню, как мы опустились на постель. Можно было сойти с ума от того, как нежно и благоговейно он ко мне прикасался. Сама не знала, как сильно нуждаюсь в том, чтобы вновь ощутить себя любимой. Я же думала, что навсегда закрыла для себя эту сторону жизни. И сейчас сама трогала, изучала его сильное тело, запоминала черты лица, чтобы надолго сохранить в копилке воспоминаний.

— Я буду осторожен, — пообещал он и эти слова заставили немного прийти в себя.

— Зейд, постой, — остановила его, упираюсь рукой в грудь.

— Не бойся.

— Я не боюсь. У меня уже был мужчина.

— Кто? — уже сам немного отстранился он, нависая надо мной. Прозвучало требовательно и ревниво.

— Это было давно. Он посчитал, что портит мне жизнь и покинул меня.

— Но при этом лишил тебя невинности, оставив разбираться со всем одну? Где была его честь?

— Зейн, мы говорим о пирате! Но при этом я не встречала более благородного и принципиального человека. Мы влюбились, я была готова забыть обо всём, чему меня учили с детства и остаться с ним. Там я была свободна поступать так, как хочу, а не как требуют правила света. И я только недавно узнала, что всё это время он оберегал меня. Ни на один мой груз не напали пираты, и это не везение.

— Ты любила его?

— Да. — Даже сейчас, лежа в объятия другого мужчины, мне было не стыдно признаться в этом.

— Если он появится в твоей жизни вновь, ты будешь с ним? — властно спросил Зейд, ещё больше отстраняясь.

Странно, таким вопросом я никогда не задавалась. Всегда казалось, что и так всё ясно, и мой ответ будет «да». Но сейчас я поняла, как много изменилось в моей жизни за эти годы. Есть мой торговый дом, магазины, люди, работающие на меня, моё увлечение духами, переросшее в дело всей жизни. Я уже не смогла бы как раньше нестись на корабле по волнам, и не думать о будущем, об ответственности.

— Нет, — произнесла потрясённо. — Теперь ему нет места в моей жизни.

— Хорошо. У каждого из нас есть прошлое, — вернулся он ко мне. — Теперь ты моя!

Он поцеловал меня, как будто ставя клеймо, и вошёл единым движением, утверждая свои слова действием.

Я проснулась первой от необычного ощущения чужого присутствия рядом. Приподнялась, рассматривая спящего мужчину. Даже во сне Зейд не хотел отпускать меня, и его рука на талии крепко сжалась, стоило мне пошевелиться. Губы недовольно изогнулись, но выглядело это так мило, что я расплылась в улыбке. Как будто и во сне он заявлял на меня права и говорил, чтобы не смела сбегать.

«А он красив», — отметила я, оценив мужественные черты лица. Борода меня раньше смущала, но она оказалась мягкой и щекотно скользила по коже, когда он меня целовал, рождая необычные ощущения. Мы с ним такие разные, но после ночи любви я чувствовала удивительное умиротворение. Подспудно боялась мук совести и раскаяния, но они молчали. Ни о чём не жалела. Ни об одной минуте этой упоительной ночи.

Наверное потому, что твёрдо решила уехать после ярмарки. Я создам духи для него, теперь я знаю, каким должен быть этот аромат. Но сделаю его уже дома и пришлю ему. Пусть сам решает, давать мне добро на торговлю или нет. Всё это для меня отошло на второй план. Он подарил мне намного больше, чего не измерить деньгами и я буду бережно хранить в памяти воспоминания об Игенборге, куда точно уже никогда не вернусь.

Я наклонилась к акифу и поцеловала этого удивительного мужчину. Чуткий, неутомимый, страстный. Властный, и в то же время своей нежностью заставляющий таять в своих руках.

Ахнула, когда меня неожиданно пленили и перевернули на спину, углубляя поцелуй.

— Это лучшее утро в моей жизни, — произнёс проснувшийся Зейд, потёршись носом о мой нос. Голос после сна звучал тягуче, с лёгкой хрипотцой.

— Почему?

— Ты рядом. Хочу всегда просыпаться от твоего поцелуя. Начинать новый день со вкуса твоих губ.

— Я есть хочу, — быстро сменила опасную тему. Если мы продолжим, то ещё не скоро выберемся из постели.

— Ты же не ужинала, — нехотя отстранился он, ограничившись быстрым, но чувственным поцелуем, — сейчас распоряжусь.

— Что это? — не удержалась от вопроса, когда увидела его спину.

— Что это? — не удержалась от вопроса, когда увидела его спину.

Он обернулся и застыл, глядя на полуобнажённую меня, севшую на разворошенной постели, но я забыла обо всём, увидев татуировку на его плечах. Даже не татуировка, а светлые линии, как будто там пропала пигментация кожи, в виде рисунка распахнутых крыльев аханы, начинающиеся от лопаток, идущие к плечам и спускающиеся по спине.

— Знак предка. Обычно появляется у первенца.

Как заворожённая, я потянулась к его спине, обводя рисунок по контуру. Удивительно, но как…

— Посмотри, — перекинула волосы вперёд и повернулась к нему спиной.

— Откуда это?! — настала его очередь удивляться и мурашки побежали по коже, когда он коснулся моей спины.

— На Тартуре живёт колдунья, она набивает татуировки. Говорили, что они имеют защитные свойства и каждому она делает такую, какую видит в своих видениях. Я была тогда достаточно самоуверенна, и мне это показалось хорошей идеей. Я провела в её хижине почти всю ночь, помню много дыма благовоний, всё как в полусне. На прощание она мне сказала, что эта татуировка изменит мою жизнь и даст мне то, к чему я стремлюсь.

О том, как я материлась и вопила, увидев в зеркале свою спину впервые, благоразумно промолчала. Крылья! Зачем она нарисовала мне крылья?! Чуть успокоившись, и поняв, что эту гадость уже не свести, признаться пыталась, но все целители оказались бессильны, я стала трактовать этот рисунок так, что теперь я свободна как птица.

Намного позже, когда в моей жизни появился Рорк, я даже поблагодарила мысленно колдунью, считая, что именно эта татуировка связала нас с ним, и мне удалось до этого неслыханное — приручить ахану.

Забавно. У Зейда по смуглой спине шли белые линии рисунка, а у меня на светлой коже коричневые. Похожесть татуировок не удивляла, у меня ахана Рорк, а у него Предок прародитель аханы.

Зейд не ограничился прикосновениями к спине. Изучив рисунок, обнял меня, накрывая ладонями грудь и притискивая к себе. Запрокинула голову, ловя его губы и отвечая на поцелуй.