— У нас похищают невест. В глазах людей я лишь вознесусь, раз покорил женщину, которую признала сама ахана. Не хочешь позвать птичку?

— Обойдёшься, — мрачно заявила я, вздёрнув подбородок. Хотелось плюнуть в лицо, но с этим стоит повременить. Оскорблять лучше при его людях, а иначе ещё не поздно меня опоить. Трясло от гнева и отвращения. Сдерживала себя из последних сил.

Замира сама набросила мне на плечи лёгкий плащ, укутывая, и расправляя складки корфы. В её глаза я видела скрытую ревность, всё же она сама, своими руками готовила соперницу к свадьбе. Жаль, что фанатичная преданность мерзавцу была сильнее, и она во всём его слушалась.

Меня вывели на улицу. Внутри шахты было сумрачно и солнце, садящееся над горами, ослепило. Осмотреться мне не дали, схватив за предплечье и потащив в сторону редкой рощи. Лишь успела заметить не вовремя заслезившимися глазами, что вокруг собралось свыше двадцати мужчин точно. Одежда подозрительно напоминала форму стражников акифа, а лица скрыты.

— Слышала, что за неправомерное ношение формы стражи наказание — смерть, — произнесла я, желая выяснить, есть ли среди заговорщиков стражники.

— Я настоящий акиф и они составляют мою стражу, — напыщенно заявил Довлат.

— Только Зейд во дворце, а вы как крыса прячетесь по норам. Ай! — в ответ на моё замечание хватка на предплечье стала железной.

— Ещё одно слово и я тебе язык отрежу.

Да что ж они все такие кровожадные! С испугом заметила у деревьев троих людей, один из которых явно жрец Предка, судя по белой хламиде и расшитой золотом безрукавке поверх. С ним было двое мальчиков в одежде прислужников. Сердце испуганно забилось.

— Зачем мы идём к деревьям? — стала упираться я.

— Ну как же, вы брачные церемонии у деревьев проводите.

— Нужна абелия!

— Не важно, — цедил Довлат, уже таща меня за собой

— Очень важно! Иначе брак не действительный.

— У меня разрешение Повелителя.

— Ложь! — закричала я. — Это подделка!

Шаг ускорился.

— А Замира знает, что у вас уже есть первая жена! — громко спросила я, оглядываясь в поисках жены акифа. К моему сожалению, та только выходила из шахты, задержавшись, чтобы укрыть лицо корфой.

— Заткнись! — Довлат остановился и сжал мою шею рукой так, что пришлось привстать на цыпочки. — Последнее предупреждение, иначе шею сверну!

Он отпустил, а я закашлялась, жадно хватая ртом воздух. Окружающие воины только подшучивали, что в семье сразу стоит показывать, кто в доме хозяин. Так и хотелось крикнуть, что я ему не жена, но сил хватало лишь жадно дышать.

Меня притащили к деревьям и Довлат властно бросил:

— Начинайте!

— Дети мои, властью данною мне нашим Предком…

И тут я поняла, что шутки кончены. Сейчас нас свяжут браком. Было настолько противно, что я решилась на безумство:

— Это противозаконно! Акиф взял меняя третьей женой! Я не девственница! — закричала во всё горло, срывая голос.

— Врёшь! — взвилась Замира.

— Нет, мы объявим об этом после ярмарки, когда приедут родные.

— Если так… — смешался жрец.

Довлат со всего маху ударил меня по лицу, и я упала на землю. В голове помутилось и стало легко-легко. Меня никогда не били. Даже при пленении пиратами не избивали, а тут какое-то ничтожество…

— Она врёт! Если вы сейчас не проведёте церемонию, то останетесь вместе с ней здесь, — отчеканил Довлат.

Сквозь звон в ушах и громкие перешёптывания воинов до меня урывками доносилось быстрое испуганное бормотание жреца и вот нас объявляют мужем и женой.

Нет! Нет! Только не это! Из глаз ручьём потекли слёзы.

Пронзительный клёкот в небе вторил моему внутреннему отчаянному крику. Я повернула голову и увидела Давлата, запрокинувшего лицо вверх.

— Наш предок одобряет этот союз! — закричала Замира.

На лоб лже-акифа шмякнулся птичий помёт.

— Предок отметил истинного Правителя Игенборга! — в исступлении продолжала кричать женщина.

Но тут с неба спикировал Рорк, выставив острые когти вперёд. Довлат едва успел закрыться рукой. Позади раздался звон оружия, всё смешалось, а я обессиленная лежала на земле, не в силах подняться, и раздавленная тем, что нас успели объявить женатыми.

На защиту Довлату бросилась Замира, отгоняя ахану, и Рорк взлетел. На женщин он не нападал. Окровавленный мужчина с руганью отпихнул от себя Замиру и бросился к своим людям, где раздавались звуки схватки. С моего положения этого видно не было. С воем раненой волчицы она бросилась за ним.

Жрец подошёл ко мне, пытаясь поднять.

— Давайте я вам помогу. Простите, но у меня не было выбора, скажите об этом акифу.

— Руки связаны… — прошептала я.

— Что? — наклонился он ко мне.

— Руки… связаны, — сорванный голос не слушался.

Он зашёл сзади и, подхватив подмышки, оттащил под защиту деревьев.

Теперь я видела, как смешались фигуры в чёрном, отчаянно сражаясь. Где наши, где заговорщики, не понять. Рорк кружил над ними с громким криком. Кажется, мой мстительный мальчик искал удобный момент наброситься на Довлата, а у меня сердце замирало от страха, что его в пылу битвы случайно заденут оружием.

Если сначала численный перевес был среди заговорщиков, то постепенно их ряды стали редеть, и они отступали к шахте. Довлат первый нырнул туда.

— А-а-а-а! — неожиданно донеслось из тёмного зева.

— Довлат!!! — с истеричным криком бросилась туда Замира, но какой-то воин успел её перехватить и скрутить.

Оставшихся в живых заговорщиков окружили и они сложили оружие. Несколько фигур в чёрном бросились к шахте но остановились перед входом. Кажется, дело в охраняющих артефактах. Вперёд выступили двое. Маги, наверное. Нет, один точно акиф! Даже издалека я его узнала по развороту плеч, уверенным движениям.

И тут Рорк, мой Рорк, который никогда не признавал чужих, сел на плечо Зейда. Для меня это стало последней каплей. Дыхание перехватило от боли и меня повело.

— Предатель, — прошептала одними губами и потеряла сознание.

Инасар Зейд эль Рошан

С высоты башни пёстрая толпа внизу казалась людским морем. Раньше я всегда любил наблюдать за ярмаркой отсюда, испытывая гордость за свою страну. И за себя.

Я достойно продолжил дело своих предков. Игенборг независимое, сильное государство. Сюда свозятся товары из дальних уголков мира, а слава о ярмарках и богатствах гремит на весь свет.

Сегодня было всё иначе. Я ощущал внутреннюю пустоту и усталость. И дело не в двух сумасшедших днях, когда моего внимания добивались все, прося лицензии, разрешения, льготы на торговлю. Я даже не ел толком и вообще бы не вспоминал о еде, если бы не верные слуги.