Сплошные цифры, штуки, килограммы, сдал-принял…

Полистал еще, вчитался. Один лист содержал перечень поставленного, а именно двенадцать ящиков Автомата Калашникова с индексом АК74 и десять ящиков госрезерва с Пистолет-пулеметами Шпагина образца «1942».

Басмач снял с плеча свой ППШ, взвесил в руке, и вернул обратно. Интересная мысль забрезжила где-то на горизонте, и тут же пропала.

– Пацан, ты там живой? – Басмач позвал притихшего Назара.

– Да, нормально. Тут все тихо, – отозвался тот и помахал через зарешеченное окошко.

– Было бы не тихо, услышал, – пробурчал бородач, и вернул папку на место. Хотя, спрашивается, зачем? Мог попросту бросить на пол. Но привычка – где взял, туда и положи – не отпускала. Между пыльных и шершавых картонных «дел» матово блеснула знакомая рукоять.

– Ай да завскладом, ай да сукин сын… – между папок был запрятан самый настоящий «Тульский Токарев». Кто-то припрятал вещицу из госрезерва, глянулся пистолет. Оно и понятно, это вам не обычный и скучный табельный ПМ. А ТТ это легенда с длинным боевым прошлым. Под пальцем щелкнул фиксатор и магазин плавно вышел из рукояти. Басмач выщелкнул все патроны, а затем снарядил обратно – полный магазин. Прихватив новую игрушку, он вышел из каморки заведующего складом.

– Пацан, надо поискать, вдруг чего интересного найдется, это же склад.

Стеллажи оказались полупустые. Если на пыльных полках и стояли какие-то ящики, то либо ни с чем, либо с давно и прочно набитым никому не нужным мусором, вроде съеденных крысами шинелей и солдатских шапок. Все ценное давно вынесли, подчистую.

Только Назару посчастливилось обнаружить на дне брошенного цинка горсть патронов для ППШ. Скорее всего, их не забрали из-за слоя «сала» – консервационной смазки, не захотели мараться. Но Басмач был не в том положении, чтобы задирать нос и отказываться от боеприпасов, пусть и измазанных густой, похожей на сопли вонючей жижей. Назар, орудуя тряпкой, вытер каждый патрон, в итоге, получилось заново перезарядить оба диска к автоматам.

Патроны – это хорошо. Но еда закончилась, а воды оставалось на пару глотков.

Пустой склад остался далеко позади. Здесь тоннель метро уже не был строго прямым как раньше, а изгибался налево. Шли молча. Сил пока хватало. Но что будет, если придется пробираться тоннелями еще дня два-три, без еды и особенно воды?

– Интересно, а буря уже закончилась? – Назару надоело молча перешагивать шпалы. Теперь подземка не казалась такой же гостеприимной и безопасной, как бункер Академгородка. «Метро-2», как оказалось, тоже почти мир, пусть и намного меньше, чем на поверхности.

Басмач на вопрос не ответил, Назар стал его бесить. Нет, серьезно. Еще один глупый вопрос с очевидным ответом, и бородач был готов разорвать болтуна на части!

«Надо же, не ответил. Ему что, сложно? Сам завел в эту задницу подземную и идет себе как ни в чем не бывало… Если бы не он, то и лезть сюда… Подумаешь буря?! Нет бы поговорить! – возмущался Назар, сверля спину Басмача взглядом. – Рюкзак этот его. Интересно, что он в нем несет? В нем наверняка что-то интересное! Так… зачем же он решил под землей идти, а? Помогает мне, идет, вроде как защищает. Это из-за бородатого упыря Бес в реке утонул. И Майка… Вдруг ему Майка нужна?..»

На Басмача навалилась апатия, идти совершенно не хотелось, зачем? Для чего, чтобы отомстить непонятно кому? И убитые племянники восстанут из мертвых? А еще, он чувствовал старость, да. Он старик.

«Буквально несколько дней назад скакал как горный баран, а теперь чуть не сверзился с лестницы – сердце видите ли прихватило. Откуда?! В роду не было сердечников. Всему виной эта шпала, глиста двухметровая, что шагает позади! – Басмач покрепче сжал ППШ. – Пуля, всего лишь одна маленькая пуля, и все, инвалид. Как теперь жить? Как охотиться, как, в конце концов, подраться и не сдохнуть от инфаркта?! И здесь Назар. Вот на хрена я не бросил его подыхать еще под Устькаманом!» – Указательный палец назойливо тянулся к спусковому крючку, все что нужно, так это развернуться и дать очередь от бедра. Проблема не решится, но… станет легче. Причина же умрет. Метод «Нет человека, нет и проблемы» всегда срабатывал. Басмач рывком повернулся к Назару.

Назар держал ППШ, метя стволом точно в грудь Басмача. Они играли в гляделки буквально полсекунды. Автомат Назара плюнул огнем.

Басмач, крутанувшись юлой, ушел с линии огня. Пули, рикошетя об чугун на стенах, с визгом разлетались в разные стороны. Чувствительно ударило в живот, а правую руку отсушило, и автомат уже не тяжелил ладонь, но это было не важно. Басмач вошел в боевой раж, а ему такое состояние всегда нравилось: море по колено, враги всегда медленные и мертвые. Ранение? Смертельное? Да пускай. Главное – это добраться до сученыша и сломать ровно на две части по одному метру длиной.

Назар, скаля зубы, бестолково палил из автомата, но при таком расстоянии в пару метров целиться особо нет нужды.

Басмач, автоматически считая патроны, про себя усмехнулся: «Стрелок». Правая рука плохо слушалась, левая рванула мачете из петли на бедре. Пули, догоняя, кромсали полу и бок плаща, но Басмач успевал.

Скакнув чуть вправо и вперед, он от бедра ударил мачете. Хват левой рукой, да, и тесак лег в ладонь не той стороной, не заточенной, а обухом. Так себе получилось, но, получилось. Мачете с лязгом ударил по дырчатому кожуху ППШ снизу вверх, подкинув оружие к потолку. Срезанная очередью трубка люминесцентной лампы взорвалась осколками – сразу стало темнее.

Завершив разворот, бородач ударил правым кулаком Назара в скулу. Отлетевший в сторону автомат лязгнул о рельс и замолчал. А Назар, вот он, остался лежать на рельсах.

Басмач ощерился:

– Попался глиста в обмороке! Старый говоришь, да? Да хрен тебе с мазутом на оба дышла, а не старый!

Мачете лежал в левой руке неудобно, несподручно. Молодецки подкинув, Басмач поймал тесак правой рукой. Все, что требовалось, так это ударить лежавшего в отключке Назара. Всего один удар, и проблемы исчезнут.

Он уже занес мачете над лежащим Назаром.

«Давай, ударь, ты можешь. Ты – убийца, и всегда им был, – шелестел голос того, другого – расчетливого – Басмача. Был убийцей у Отрадного, убийца и сейчас. Помнишь капитана Сеймура Джонсона? А команду подлодки? Тебе не привыкать лить кровь, ты зверь под бумажной маской человека и всегда им будешь. Бей!» – настойчиво шептал в голове голос.

Грубый мачете, сработанный из рессоры, завис над головой Назара. Рука Басмача не дрожала, в ней не было слабости, как не было и решимости. Он опустил тесак, и сел рядом с бесчувственным Назаром.

Басмач смотрел на свои руки: в шрамах с огрубевшей с трещинами кожей; с пожелтевшими ногтями или скорее даже когтями, с навсегда въевшейся грязью и точками пороховой гари. Но он видел только кровь, темно-красную, почти бордовую. Она покрывала кожу ладоней толстым слоем, пальцы липли друг к другу. Басмач моргнул, и видение исчезло. Он повернул голову к Назару.