– Можно спросить тебя кое о чем?

Его негромкий серьезный голос навел ее на мысль о том, что сейчас последует какой-нибудь глупый вопрос типа: «Веришь ли ты в любовь с первого взгляда? О чем ты сейчас думаешь? Ты будешь мне верна?»

– Давай, – кивнула она.

Он приподнялся на локте, поднял прядь надо лбом и спросил:

– Как по-твоему, там не прыщ?

Лоб не разнообразило абсолютно ничего. Он был чист, как попка младенца, как кожа персика, как тихая заводь, как…

– О, да, – нахмурилась Лиза. – Такой ужасный, да? Кажется, там гнойник.

Парень чуть не взвыл от огорчения, схватил с тумбочки зеркало, в которое, очевидно, смотрелся, пока Лиза была в ванной.

Лиза расхохотались.

– Что бы нам такое по видаку посмотреть? – успокоившись, спросила она, не желая болтать с Уэйном, пока он приходит в норму для следующего раза.

Между сеансами великолепно грубого секса они смотрели кино, пили шампанское из мини-бара и наконец, пресыщенные и утомленные, заснули. Лиза спала крепко и проснулась в отличном расположении духа, настроенная на еще один раз перед тем, как уйти.

Но в ванной, водя по зубам намазанным зубной пастой пальцем, она наткнулась на то, чего накануне вечером не заметила. Тушь и карандаш для бровей! Фу! То-то его ресницы показались ей подозрительно колкими. Да и волосы, должно быть, тоже крашеные. И вдруг она ощутила острый приступ неприязни к Уэйну.

А он, однако, Лизой увлекся. Она была изобретательна в постели, не приставала к нему с признаниями и не требовала от него обещаний.

– Мы еще увидимся? – спросил Уэйн, когда Лиза надевала платье. – Я часто бываю в Дублине.

– Куда я задевала сумку?

– Вон она, там. Так я тебя еще увижу?

– Конечно.

Лиза заглянула в ванную и незаметно сунула в сумку купальную шапочку, четыре куска мыла, две бутылочки геля для душа и три – лосьона для тела.

– Когда?

– В конце августа. Моя фотография будет на первой странице «Колин», над колонкой главного редактора.

Уэйн целомудренно прижимал к груди простыню с таким беззащитным видом, что Лиза смягчилась.

– Я тебе позвоню.

– Правда? – с надеждой спросил он.

– Чек в почтовом ящике, – усмехнулась Лиза, причесываясь перед зеркалом. – Нет, конечно, не позвоню.

– Но… зачем ты сказала, что позвонишь, если не собиралась?

– Тебе лучше знать! – весело блеснула она глазами. – Ты ведь мужчина, и эти правила – ваше изобретение. Пока!

Она легко сбежала по лестнице вниз, вышла на улицу, чувствуя жжение в локтях и коленях от жесткого коврового ворса, и поймала такси. Еще можно успеть забежать домой переодеться перед работой.

Она чувствовала себя прекрасно! Великолепно! Те, кто утверждает, что после случайной близости с незнакомым человеком чувствуешь себя униженной, не правы. Она уже сто лет не чувствовала себя так!

После бурной ночи Лиза буквально ворвалась в редакцию.

– Доброе утро, Джек, – бодро поздоровалась она.

– Доброе утро, Лиза.

Она вгляделась в его лицо. Глаза по-прежнему непроницаемы, выражение обычное. Никаких очевидных знаков того, что он был недоволен ее уходом с Уэйном Бейкером, но Лиза видела его лицо тогда. Он разозлился, она это точно знала.

Итак, за работу! Со свежими силами – в самую гущу дел. Сгоряча Лиза решила, что ей необходимо увидеть первый номер журнала со всеми цацками – немедленно. Сделать «рыбу». Да, неделька ожидалась не из легких.

– Все постоянные рубрики – фильмы, видео, гороскопы, здоровье, авторские колонки – надо уже сверстать. А тогда поглядим, чего нам еще не хватает.

В редакции громоздились экземпляры новых книг, которые нужно было отрецензировать для сентябрьского номера, свежие видеокассеты с фильмами, компакт-диски. Теоретически писать рецензии – дело непыльное, однако лишь в том случае, когда исходный материал тебе нравится. Поэтому из-за диска «Афрокельт» три человека коротко, но очень некрасиво повздорили, а к остальным никто не проявил ни малейшего интереса.

– «Гэри Барлоу», ну уж нет, – фыркнула Трикс, швыряя диск обратно в кучу. – «Эниа», тоже не в этой жизни. – Снова стук брошенного футляра. – «Дэвид Боуи», фигушки. – Треск. – А кто такие «Уобигон»? Кстати, вот они, вроде ничего себе, солист у них симпатичный. Это я беру! – на всю редакцию завопила она.

– Никто не возражает, если я возьму это? – спросила Эшлин, показывая всем книгу в яркой обложке – остросюжетный костюмный роман.

– Ничуть, – с презрительным смешком отозвалась Лиза.

Эшлин старалась не для себя, а для Бу, который от скуки готов был читать что угодно.

Кровавые оформительские войны бушевали всю неделю. Лиза и Джерри бились не на жизнь, а на смерть из-за дизайна страницы книжного обозрения.

– Тут же одни картинки и никакого содержания, – кипел Джерри.

– Этих чертовых книжек никто не читает, – вопила Лиза. – Потому нам и надо придать странице сексуальный вид!

Страсти накалялись день ото дня. Лиза с первого взгляда возненавидела иллюстрацию к колонке «Рассказов обычной девушки» Трикс. Разумеется, за «недостаточную сексуальность». Джерри уничтожил файл, над которым трудился все утро. А статья Мерседес о косметологе была неожиданно отправлена в корзину после того, как в среду в обеденный перерыв Лизе слишком тонко выщипали брови в салоне красоты.

– Но я же так старалась, – протестовала Мерседес, – вы не можете ее завернуть!

– Я ее не завернула, – отрезала Лиза, – я ее убила. Если работаете в журнале, будьте любезны наконец освоить профессиональный язык!

Атмосфера накалялась, а работы только прибывало. У каждого на очереди все время было не менее трех заданий.

Эшлин набирала новые гороскопы, когда Лиза вывалила ей на стол гору средств по уходу за волосами и распорядилась:

– Тысячу слов. Сделай это…

– Знаю, сексуально.

В поисках темы для своей страницы Эшлин принялась разглядывать пузырьки и баночки. Мусс для придания объема, лак, «поднимающий волосы от корней», шампунь, «дающий объем». Полный набор для женщин, мечтающих о пышных волосах. Но еще там оказалась маска для распрямления кудрей, разглаживающий комплекс и бальзам для укладки. Все для тех, кто предпочитает прилизанные, гладкие прически. Как же сочетать это в одной статье? Где логика? Эшлин переводила страдальческий взгляд с флакона на флакон. Можно ли одновременно иметь и пышные, и гладкие волосы? Или попытаться убедить читателей, что надо пригладить волосы перед тем, как сделать их пышными, тем самым создав кучу проблем и забот для пышноволосых дам? Нет, это было бы слишком жестоко: власть рождает определенную ответственность. Эшлин вздохнула, откусила еще кусок рогалика с белым шоколадом. Тут – вероятно, от сладкого – после долгого ступора пришло наконец озарение. Статья начнется так: «Неважно, чего вы хотите от своих волос…»