Светлана говорила, что советскому правительству необходимо верить, что американцы ее похитили. Они никогда не смогут принять мысль о том, что она действовала сама. Их первой реакцией будет попытка выкрасть ее обратно.

ФБР вело наблюдение за советским агентом по имени Василий Федорович Санко. Тринадцатого апреля подразделение Госдепартамента — Управление разведки и исследований — послало в ФБР служебную записку о том, что срок визы G-2, выданной Василию Санко, чтобы посетить Пятую специальную сессию Генеральной ассамблеи ООН, истек. Служебную записку составил лично Дж. Эдгар Гувер, который особенно подчеркнул, что Василий Санко принимал участие в попытке похищения советского гражданина в Австралии в 1954 году. Имя Светланы Аллилуевой также было упомянуто в записке.

Энцо Биаджи, итальянский журналист, и Мартин Эбон, немецкий и американский писатель, работали над книгами о Светлане и имели свои источники в Советском Союзе. Они сообщили, что агент КГБ Василий Ф. Санко приехал в Нью-Йорк двадцатого апреля (на день раньше Светланы) по дипломатическому паспорту. Он исполнял роль водителя советской миссии в ООН. В 1954 году Санко вместе с тремя другими агентами похитил Евдокию Петрову, жену Владимира Петрова, офицера КГБ, бежавшего в Австралию. Советские агенты заставили Петрову сесть в самолет австралийских авиалиний в Сиднее. Самолет выполнял рейс в Москву, но пилоты получили инструкции приземлиться в Дарвине. Петрова была освобождена и вместе с мужем получила политическое убежище.

Явно встревоженный возможностью похищения, девятнадцатого апреля Гринбаум вызвал в свой офис Альберта и Джорджа Палесиков, двух братьев, которые владели частным детективным агентством. Они были известны тем, что занимались обеспечением безопасности знаменитостей. Однажды они охраняли самого Эррола Флинна.

В пятницу двадцать первого апреля Светлане и Шварцу, использовавшим вымышленные имена, удалось незамеченными сойти с рейса швейцарских авиалиний в Нью-Йорке. О присутствии Светланы на борту сообщили средствам массовой информации, только когда самолет уже час был в воздухе. Даже экипаж не знал, кто оказался среди их пассажиров. Когда самолет прибыл в аэропорт Кеннеди, шесть представителей частного охранного агентства ждали Светлану и Шварца на летном поле.

Из сорока пассажиров, прибывших этим рейсом, Светлана последняя покинула самолет, приземлившийся в 14:45 по местному времени. Несколько десятков переодетых полицейских стояли вокруг зоны прибытия, вокруг летного поля была расставлена плотная сеть агентов службы безопасности. Сотрудники Специального бюро нью-йоркского полицейского департамента заняли посты на обзорной площадке здания Международного терминала. Публику туда перестали пускать еще в половине третьего. Прибытие Светланы было сенсацией. В аэропорту собралось больше народу, чем в 1964 году, когда прилетели музыканты знаменитой группы «Битлз». Репортеры наблюдали, как она спускается по трапу на американскую землю и, кажется, не может перестать улыбаться. Она забралась на небольшой ящик, специально подставленный, чтобы ее лицо оказалось на одном уровне с камерами, оглядела толпу репортеров, отделенную от нее цепью полицейских, и сказала: «Приветствую всех собравшихся! Я очень рада быть здесь!»

Фирма по связям с общественностью, которую Гринбаум нанял для Светланы, решила, что в аэропорту она сделает только короткое сообщение, а пресс-конференцию соберут позднее. Ответственный исполнитель фирмы «Хилл & Ноултон» Джон Мейпс позднее отметил: «Я обсуждал с Фоем Кохлером из Госдепартамента, как лучше организовать встречи с журналистами».

Извинившись за свой ужасный английский, Светлана уверила собравшихся, что она сама приняла решение покинуть Советский Союз. Это решение было вызвано скорбью из-за кончины ее мужа Браджеша Сингха и отношением к ней советского правительства. Она приехала в США в поисках самовыражения, которое ей так долго запрещали в родной стране. Как и ее дети, она была частью нового поколения, которое не хотело, чтобы им морочили головы старыми идеями. «Я верю в силу разума во всем мире, вне зависимости от того, в какой стране вы живете. Вместо того, чтобы бороться друг с другом и проливать кровь, люди должны работать вместе над прогрессом всего Человечества. Я верю, что дом человека может быть только там, где он чувствует себя свободным». Она добавила, возможно, специально для Джорджа Кеннана, что издание книги «является для меня главной целью приезда сюда».

По случайности в аэропорт Кеннеди на два часа раньше Светланы прилетел советский поэт Андрей Вознесенский, который совершал турне по Соединенным Штатам. Когда его попросили прокомментировать бегство Светланы, он сказал, что будет говорить «только о литературе, а не о политике». Светлана не обижалась на него. Она знала, что Вознесенский находится под жестким контролем КГБ. В Советском Союзе его обожала публика как одного из поколения свободомыслящих поэтов-шестидесятников. На его поэтические чтения собирались целые стадионы зрителей. Москва посылала его в зарубежные турне как посланца советской культуры, но Андрей знал правила — никогда ничего не говорить о притеснениях, которым подвергаются он и другие писатели. Ему еще предстояло понять, почему Светлана оставила Советский Союз. Когда Вознесенский вернулся на Родину, его не пустили в следующую поездку в США за то, что он отказался публично осудить Светлану.

Агент КГБ Василий Санко, казалось, целиком и полностью посвятил себя своим водительским обязанностям, хотя ЦРУ и ФБР по-прежнему считали угрозу похищения достаточно серьезной. Была ли эта угроза реальной? В своем некрологе Владимиру Семичастному, озаглавленному «Главный заговорщик из КГБ умер в 77 лет», корреспондент Рейтер Рон Попески писал: «Семичастный, глава КГБ в 1967 году, рассказывал журналистам, что Брежнев сместил его с этой должности и заменил будущим главой коммунистической партии Юрием Андроповым за провалившуюся попытку похитить дочь Иосифа Сталина Светлану Аллилуеву из США». Неясно, правда это или только слухи, но Андропов действительно стал главой КГБ девятнадцатого мая 1967 года, через три недели после приезда Светланы в США.

В любом случае, личные охранники Светланы по-прежнему были при ней. Вот только, по всей видимости, ее не предупредили, что она сама оплачивала их услуги.

В заявлении для «Нью-Йорк Таймс», сделанном на следующий день после приезда Светланы, Джордж Кеннан обратился к американцам с призывом бороться против «привычек времен «холодной войны». «Миссис Аллилуева любит свою страну, — сказал он, — и надеется, что ее творчество и вся деятельность за пределами России послужат процветанию ее Родины и не принесут вреда» в «новую эру», которая «наступает». Он ни слова не упомянул о том, что Светлана не верит ни в какую «новую эру».

Исполнительный вице-президент издательского дома «Харпер & Роу» Эван Томас также дал интервью «Таймс», охарактеризовав книгу Светланы как большое литературное достижение. В то же время он признался, что сам ее не читал. «Какая политика? Политика там только между прочим. Это глубоко личные воспоминания». Он так сильно настаивал, что Светлана не имела никакого политического веса, что становилось понятно: на самом деле все наоборот.