Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Если Уоми побежит, они поймут, что он их боится. Может быть, их будет потом ещё больше. Бежать уже поздно. Надо действовать!
В руках Уоми был только кинжал. Но ведь это — заговорённое оружие. Пока оно у него в руках, чего ему бояться колдуна?
Уоми спрятал за спину кинжал и двинулся вперёд. Он вышел из кустов, но едва сделал несколько шагов, как раздался душераздирающий крик:
— Уоми! Уоми! Они убьют! Беги!
В этот миг его снова поразила мысль, что Кунья больше всех напоминает девушку, которая ему снилась. Он почувствовал, как силы его удесятерились, и твёрдыми шагами приблизился к колдуну.
Ойху насторожился. В хитрых глазах его мелькнул злой огонёк. Казалось, он угадывал намерение чужестранца.
— Колдун, ты обманул Уоми! Не твоя толстая Нинда его невеста. Моя невеста — вот она! Сними с неё петлю и отдай Уоми!
Колдун засмеялся:
— Разве Уоми видел мою Нинду?
— Видел! Она не похожа на девушку моих снов.
— А эта? — спросил колдун.
— Эта — она самая.
— Ай, плохо! Ай, плохо торопиться! Ойху давно знал, кого тебе надо. Он велел поймать эту девушку. Это и есть дочь хозяина Большой Воды. Её связали потому, что она не хотела идти. Возьми её и отдай Ойху, что обещал.
Глаза Уоми вспыхнули от радости:
— Кунья! Я не знал, что ты дочь хозяина Большой Воды. Ты моя невеста. Это ты звала меня во сне?
Уоми видел, как щёки девушки занялись заревом яркого румянца.
— Вот где я узнал тебя! — продолжал Уоми. — Ойху, вели развязать её, сними петлю, — сказал Уоми, показывая на неё кинжалом.
— Узун, отпусти девушку, — сказал Ойху.
Желтолицые сняли с Куньи петлю и развязали руки.
— Возьми, — сказал колдун, — и знай: Ойху делает, что сказал. Пусть сделает то же Уоми. Он сказал: Уоми получит невесту — Уоми даст Ойху заговорённый нож.
Колдун протянул ладонь и ждал.
Уоми одной рукой обнял за плечи Кунью, а другой подал кинжал колдуну.
— Хороший нож, — сказал Ойху, любуясь кинжалом. — Блестит, как новый месяц. — Колдун, улыбаясь, подозвал желтолицых. — Гляди, Узун, какой нож! Он заговорённый.
Узун ахнул, хлопнул руками по бедрам и радостно зацокал языком.
— Это хороший выкуп. За него можно отдать какую угодно невесту. У кого этот нож, тому нет страха. Теперь Ойху тоже никого не боится. — Колдун громко расхохотался. — Теперь пришла очередь бояться Уоми. У него в руках невеста, но нечем её защищать. Теперь Ойху будет судить Уоми.
— За что? — спросил Уоми.
— Уоми вошёл самовольно в дом Ойху. Узун, что делает Ойху за это?
— Тук-тук! — сказал Узун и постукал кулаком по своей голове.
— Уоми смотрел на его Нинду. Узун, за это что бывает?
— Тук-тук! Много тук-тук! — повторил Узун, опять стуча себе по темени кулаком.
— Уоми прятал за спиной нож. Уоми хотел убить Ойху. За это что сделать?
— Ай-ай-ай! — закричал Узун. — Ойху не будет прощать за это.
— Схватить его! — крикнул Ойху желтолицым.
Все четверо коренастых спутников Ойху, как волки, бросились на Уоми. Ударом кулака Уоми опрокинул толстого Узуна, но двое других крепко вцепились в его руки. Уоми пытался отбиваться, но Узун забежал сзади и обхватил обеими руками его шею. Общими силами они повалили его на землю.
— Уоми! Уоми! — пронзительно закричала Кунья.
Она кинулась к дерущимся и за волосы оттащила прочь толстого Узуна. Тот вырвался и так крепко ударил её в висок, что она взмахнула руками и без памяти упала наземь.
После этого все снова кинулись на Уоми. Они скрутили ему руки и ноги, заткнули пучком травы рот и по приказанию Ойху привязали к сосне.
В это время очнувшаяся Кунья вскочила и снова принялась кричать. Её тоже схватили и привязали к белому стволу берёзы, в нескольких шагах от Уоми.
Вот когда настало высшее торжество колдуна! Сколько песен наслушался он про непобедимого героя Уоми! И вот теперь Уоми, связанный по рукам и ногам, в полной его власти! Вот когда может он насладиться своим могуществом и дать волю всем кровожадным страстям своей натуры…
Ойху расхаживал от одного дерева к другому, взмахивая кинжалом, и делал вид, что сейчас вонзит нож в тело той или другой жертвы. Колдун упивался бессилием своих пленников, которых он собирался терзать медленно и зверски. Он нарочно не велел затыкать рот Кунье, чтобы её крики и плач дали ему возможность вдоволь насладиться бессильной яростью Уоми.
— Смотри! — кричал он, захлёбываясь отвратительным смехом. — Вот я проткну глаза твоей Кунье! Я отрежу ей одно ухо, потом другое, я проколю ей щёки…
Он замахивался кинжалом и всякий раз наблюдал за тем, как искажается судорогой гневное лицо сына Гунды.
Кунья плакала и кричала в беспамятстве, и звонкие крики её пронзали воздух.
— Кричи, кричи! — хохотал Ойху. — Будешь кричать ещё громче.
Ойху медленно подошёл к ней, и лицо его сделалось похожим на морду рычащего волка. Одной рукой Ойху сдавил девушке горло, другой поднял блестевший на солнце кинжал и выбирал глазами место, куда его воткнуть.
— Гляди, гляди! Слушай, как будет кричать Кунья! — издевался колдун, оглядываясь на Уоми.
Но в этот момент произошло что-то непонятное. Как будто поражённый молнией, Ойху внезапно опрокинулся навзничь. Камень, ударивший ему в висок, с силой отскочил и покатился по тропинке.
Махая пращой, из кустов выскочил Тэкту, за ним Карась, два его сына и двое младших Сойонов с копьями наперевес.
Желтолицые бросились бежать, даже не успев подобрать брошенные в сторону дротики. С необыкновенным проворством они юркнули в кусты и скрылись в густых ивняках.
Нападавшие не собирались их преследовать. Они радовались тому, что послушались Карася, который с самого утра, вопреки запрету колдуна, советовал непременно идти за Уоми и не упускать его из виду.
Как только посланный мальчик увел Уоми к дому Ойху, они все отправились за ним по пятам, стараясь ничем не выдавать своего присутствия.
Они видели, как Уоми выбежал назад из хижины от своей воображаемой невесты и как ринулся, размахивая кинжалом, к реке.
Вид его не предвещал ничего доброго, и встревоженные товарищи решили идти за ним.
Громкие вопли Куньи заставили их поторопиться и поспеть как раз вовремя на место разыгравшейся драмы.
Карась быстро отвязал узников, вырвал бронзовый кинжал из кулака мёртвого Ойху и подал его Уоми.
— Скорее к лодке! — закричал он. — Скорее! А то сбегутся здешние.
Уоми подхватил на руки обессилевшую Кунью и бегом понес её к озеру, где лежал их вытащенный на берег челнок.