— А что скажет мой друг?

— Я, как и ты, величайший!

— А ты, Клеон?

Широкоплечий мужчина с черной бородой вышел на середину шатра и опустился на колени перед Евном.

— Твоими устами, базилевс, всегда говорили боги! Они освободили нас от проклятого рабства и даровали множество побед! Заклинаю тебя, обратись еще раз к великой Астарте и спроси унее помощи и совета. Только в этом я вижу наше спасение!

— Обратись к богам, базилевс! — повалился на колени Серапион.

Следом за ним на ковры, устилавшие пол шатра, попадали ниц и другие сирийцы, верящие в провидение своего царя.

— Испроси совета у богов! — умоляли они.

— Спаси нас…

— Это конец!.. — шепнул Фемистоклу Ахей, хмуро наблюдая за распростертыми слугами царя. — Теперь я начинаю жалеть, что не послушал тебя раньше.

— Как знать! — чуть слышно возразил Фемистокл. — Может, это только начало, и, я думаю, у нас еще будет возможность обсудить планы совместных действий.

— Хорошо. Как только прибудем в Тавромений.

— Ты думаешь, все кончится нашим бегством в столицу?

— Уверен! — кивнул Ахей.

Он замолчал, потому что Евн, поднявшийся с трона, неожиданно воздел руки над головой и пронзительно закричал:

— Всем выйти из шатра! Оставьте меня одного! Я уже слышу голоса богов! Они спускаются ко мне!..

Закрывая уши, чтобы ненароком не услышать того, что не подобает слышать простым смертным, рабы, давя и толкая друг друга, бросились наружу.

… Через полчаса осторожно приподнявший полог Серапион пригласил членов Совета пройти в шатер.

Откинувшийся в изнеможении на спинку трона Евн сообщил, что явившаяся ему богиня Астарта велела ему немедленно уводить войско в Тавромений и полностью положиться на ее помощь и неприступные стены крепости.

Еще через час огромное войско снялось с места и, растянувшись на много десятков стадиев, спешно двинулось к столице Новосирийского царства — Тавромению.

Впереди, охраняемый личной тысячей свирепых воинов, то и дело оглядываясь, ехал в царской повозке Евн…

Оказавшись в Тавромении, Прот первым делом подошел к начальнику декурии и сказал, что хотел бы поискать родственников, которые якобы были проданы в этот город. Начальник декурии запретил ему даже думать об этом. Тогда Прот решил припугнуть его.

— Но я получил разрешение от Фемистокла! — с вызовом сказал он.

Начальник декурии, смутившись, переспросил:

— От самого члена Совета?! — И, не дожидаясь ответа, заметил: — Тогда, конечно, иди!

Получив разрешение, Прот отказался от обеда и бросился на поиски дома Тита.

Он быстро шел по неровным улочкам, помня слова Тита, что его прекрасный дом находился в самом центре Тавромения.

Все мысли Прота были заняты радостным предчувствием от скорой встречи с сокровищами, и он не замечал следовавшего за ним человека в неброской одежде, которому Серапион слово в слово повторил приказ Евна:

«Не своди с него глаз ни днем, ни ночью, следуй за ним везде!»

Спрашивая у прохожих дорогу, Прот шаг за шагом приближался к центру.

Вместо жалких лачуг все чаще стали попадаться приличные дома. Увидев впереди высокое красивое здание, облицованное цветным мрамором, Прот не выдержал и побежал.

— Эй! — окликнул он стоящего во дворе у фонтана с мраморными статуями задумчивого мужчину. — Кто хозяин этого дома?

— Я! — важно ответил мужчина, исподлобья рассматривая незнакомца.

— Я спрашиваю, кто жил здесь раньше!

Мужчина мрачно усмехнулся:

— А это ты спроси у владыки подземного царства! Кто ты и чего тебе здесь надо?

— Я ищу своих родственников… — забормотал Прот, теряясь под тяжелым взглядом хозяина. — Я бывший раб… Из Рима!

— Ах, из Рима! — голосом, которым ловцы диковинных птиц подманивают павлинов, протянул мужчина. — Ну–ка дай я взгляну на тебя поближе!

Он неожиданно подскочил к Проту и вцепился в его горло сильными пальцами:

— А ну, признавайся: ты лазутчик римлян и они подослали тебя убить меня?

— Пусти! — прохрипел Прот. — Сам царь дал мне… свободу! И ты… не имеешь права!

Пальцы разжались, и он с облегчением отер шею ладонью.

— Я говорю правду! Я ищу родственников, которые были рабами в доме здешнего купца Тита Максима! — воскликнул он.

— Отправить бы тебя в аид следом за Максимом! — раздраженно бросил хозяин. — Твое счастье, что свободу дало тебе не собрание, а сам величайший базилевс!

— Величайший из великих дал мне целый золотой статер на поиски моих бедных родственников! — соврал Прот, видя, с каким благоговением здесь относятся к Евну. — Возьми его, только отпусти меня…

Мужчина отвел в сторону ладонь Прота с золотой монетой и почтительно сказал:

— Любое желание любимца Астарты для меня закон! Комман! — крикнул он, и во двор вбежал темноволосый юноша. — Ты не знаешь, кто из наших живет теперь в доме Тита… Как ты сказал? — уже доброжелательно спросил он у Прота.

— Максима!

— Тита Максима? — живо переспросил Комман и на мгновение задумался: — Кажется, так звался отпущенный великим базилевсом римский богач!..

— Да–да, это он! — обрадовался Прот.

— Тогда его дом дарован главнокомандующему Ахею!

— Это недалеко! — добавил хозяин. — Но, чтобы ты не заплутал и быстрее выполнил желание базилевса, я дам тебе в провожатые раба. Эй, Сард! — позвал он. — Покажи этому господину дом Ахея!

«Ну, вот я уже и господин! — усмехнулся про себя Прот, выходя на улицу следом за тощим рабом. — Посмотрим, что они скажут, когда я стану обладателем пятидесяти миллионов!»

— Слушай, Сард! — повеселев, спросил он. — А кто он, твой хозяин?

Раб с удивлением посмотрел на Прота.

— Как? Ты не знаешь?! В Тавромении он известен всем, и каждый старается не попадаться ему на глаза!

— Но я всего лишь день в войске Антиоха! — объяснил Прот.

— Тогда знай: этот господин во много раз страшней самого Тита Максима, он — правая рука царя, и зовут его — Клеон. Ты, видно, счастливый человек, если вышел живым из его рук. Мало кто может похвастаться этим, ведь Клеон — бывший пират! У него у самого была целая армия, но он встал под начало Антиоха, потому что больше

всего на свете почитает Астарту, любимцем которой — все знают! — является царь! А вот и дом Ахея!

Отпустив раба, Прот, чувствуя, как заходится в груди сердце, глядел на дворец, возвышавшийся над остальными домами, и даже не заметил, как к Сарду подскочил соглядатай Серапиона.