Капитан метнулся этажом выше, чтобы увеличить обзор соседнего дома. Он приник к проему балконной двери вовремя. Парни извлекли из ящика винтовку. Долго стояли над ней, разглядывая грозное оружие. Видимо, для них оно было в новинку, что неудивительно.

Глебов устремил взор на крупнокалиберку. Один из бандитов начал раскладывать ее, откинул сложенный при переноске приклад, вставил коробчатый магазин под пять патронов калибра 12,7 мм, поставил винтовку на ножки, присоединил прицел «ПСО-1». Сомнений не оставалось, Глебов видел именно крупнокалиберную винтовку «В-94». И она уже сейчас была готова к бою. Парни вместе перекурили, затем те двое, что провели в здании основную часть ночи, начали спуск по лестнице, а вновь прибывшие бандиты заняли их место. Являются ли ЭТИ двое чистильщиками или следует ждать еще «гостей»? Это покажет время. Но перед тем как вывести на позицию Пашина с Храмовым, бандюки обязательно должны осмотреть близстоящие здания. А посему надо бы подумать, где спрятаться. Уходить совсем отсюда было бы нежелательно, можно пропустить появление чистильщиков. Так где можно укрыться?

Глебов огляделся. Кругом чистый бетон. В шахте лифта не зацепиться! Да и нигде внутри не зацепишься. Но это внутри. А вот на лоджиях или балконах, пожалуй, можно. Бандиты вряд ли будут светиться снаружи дома, ограничась беглым осмотром комнат этажей. При том, что особо опасаться им нечего. Так, перестраховка! Да! Так и поступим. Ну а попадется кто излишне любопытный, что-нибудь придумаем в соответствии со сложившейся обстановкой.

Надо доложиться Луганскому.

Глебов достал мобильник. Нажал нужную клавишу и практически тут же услышал:

— Слушаю тебя, Макс!

— Доставку «В-94» на ранее выбранную позицию подтверждаю.

Генерал ненадолго задумался:

— Значит, все же стройка и госпиталь?

— Все говорит за это.

— Ясно. До акции осталось не много времени. Просьба собраться и провести финал по нашему сценарию. К стройке в шесть утра местного времени будет подтянута группа спецназа местного ФСБ. Их позывной — «Лиман». Как только Пашин с Храмовым поднимутся к позиции, вводи план «Рикошет». Тотальный захват всех, кто окажется в это время в доме. А также тех целей, которые определились дополнительно в процессе собственного наблюдения. Арест Головина и Моховского будет проведен сразу после завершения вами акции захвата бандитов. Кто окажет хоть малейшее сопротивление, уничтожать на месте.

— На стройках ближайших домов возможно появление строителей. Как быть с ними?

— Странный вопрос! Никак не быть! Работать только по конкретному дому. Недопустимость обстрела госпиталя, нейтрализация Храмова и возможных чистильщиков, а также прикрытие Пашина!

— Все понял!

— Работай, Максим!

— Григ будет в курсе наших действий?

— Да. Удачи вам всем!

— Спасибо!

— Конец связи!

— Конец!

Тихо, по-кошачьи, в комнату вошел Затинный.

Глебов взглянул на прапорщика:

— Вот! Теперь вижу перед собой человека, а не чучело, хотя запашок так и прет!

Слегка бледный, прапорщик присел к стене, спросив:

— Курить-то можно?

— Кури, но скрытно!

— А иначе я не умею. Даже дома на кухне по стене дым пускал. Представляешь? Жена не поймет ни хрена, а я забудусь — и давай на обои дымить.

— Бывает хуже.

— Что ты имеешь в виду?

— Ничего. Просто говорю. Сколько там времени?

Прапорщик взглянул на часы:

— Без шестнадцати пять!

— Точнее, я сверю свои котлы!

— Точнее — 4. 44-46, 47, 48…

— Достаточно!

— Самое хреновое время наступает. В сон клонит.

— Иди к окну, постой часок, я вздремну. Потом поменяемся.

— Ага! Поменяемся! Когда обоим уже будет не до сна! Хитер ты, капитан!

— Как в песне, Кость, каким был, таким и остался!

Прапорщик поднялся, подошел к проему:

— Ладно, иди отдохни, мне и вправду не заснуть!

— Особое внимание, хотя… ты сам все прекрасно знаешь!

— Вот именно.

Глебов присел в углу, облокотившись о стену, и тут же уснул. Затинный поднес к глазам ночную оптику, начал рассматривать объект. На нем и вокруг него пока все было спокойно.

Двадцать шестого августа Пашин поднялся рано. Не было еще и шести часов. Сегодня должно решиться все. Сегодня — день схватки. Сделав зарядку и приняв душ, Пашин вышел в коридор. Дверь Храмова отворилась, и в проеме появилась фигура капитана. Он, как и Пашин, выглядел свежо.

Григорий поздоровался:

— Привет, Володя!

— Привет! Тоже с утра не спится?

— Сегодня предстоит не обычная работа. И ты это знаешь. Прогуляемся? Погода чудесная.

— Спасибо, что-то не хочется.

— Как хочешь. А я подышу свежим воздухом.

Григорий спустился в гостиную. На столике лежала стопка газет, привезенных Головиным. Прихватив одну из них, Пашин вышел во двор. Дыхание осени явственно чувствовалось ранним утром. Солнце светило ярко, но тепло его рассеивалось в прозрачном воздухе. Григорий устроился на небольшой скамейке. Закурил. Развернув газету, на первой же странице увидел фотографии губернатора и его первого заместителя. Рядом заголовки: «Офицер всегда останется офицером», «Закрыть грудью товарища». В статьях разных авторов в полном объеме раскрывалась боевая биография вице-губернатора, в прошлом полковника ВДВ, начальника штаба десантно-штурмовой бригады. Срочно найденные сослуживцы Соколовского рассказали о незаурядном мужестве полковника в Афганистане. Как только репортеры не называли вице-губернатора. И героем, и человеком, способным на самопожертвование ради жизни другого человека.

Во двор въехала «Волга», остановившись напротив Пашина. Из нее вышел Головин. И сразу направился к Григорию:

— Доброе утро, Григорий Семенович!

— Для кого оно доброе, а для кого-то…

— Ну, не будем о грустном. Как самочувствие?

— Отлично!

— Это самое главное!

Майор взглянул на Головина:

— Что ты сегодня рано, Артем? Новая вводная?

— Да нет. Все по плану. Через час выезжаем на позицию. Решил убедиться, так сказать, в готовности стрелка и его напарника к работе. От выполнения основной задачи сегодня зависит очень многое. Наши жизни в том числе.

Пашин изобразил удивление:

— Ты сказал, НАШИ жизни? Мне казалось, что в этой афере собственной шкурой рискую только я!